Александр Садовский - Праздник, который по пятницам с тобой Страница 2

Обстановка была предсказуемой. Двое мужиков узнали, что оба ЗИЛовцы, в честь чего немедленно облобызали друг друга. Один (так и вспоминается "было в семье три сына...") футболист орал белугой "А как вчера Динамо Барселону вздуло, а?! Hет, но вы подумайте, как оно их нагрело! Молодцы россияне!". Россияне молодцы, но при чём здесь футбол, я так и не понял. Один нетвёрдо стоящий..гм.. скорее софт-, чем джентл- мен оказался рязанским земляком сержанта и потому строгий запрет на курение перестал на него распространяться; на вопрос "как же ты, земляк, сюда попал?!" он не придумал ничего лучше чем "менты поганые загребли". Ребята в уголке жутко фальшивя пели песню про ментов. Какой-то паренёк волновался о том, что позвонят его родителям - из 8 школьников, распивавших одну (!) бутылку водки, задержали только двоих, самых на вид рослых. Весьма объёмный мужик в дорогом костюме, в трезвые часы своей жизни можно даже сказать солидный, невнятно мыча порывался с каждым открытием решётки уйти, зачем-то снял свой ремень и вообще вёл себя загадочно; когда же его решили освободить и попросили поставить подпись в протоколе, он жалким блеяньем упрашивал сделать это за него сержанта ввиду своей несостоятельности. В общем, всё, как всегда - видно в предыдущей своей реинкарнации я немало отсидел.

В двери показались Борис и компания помахали мне рукой и ушли. Как он потом рассказывал, некая "лесоманка" (если я верно привёл это толкиенистское название) призывала к штурму отделения, но они ограничились подмыванием стены отделения в знак протеста против моего задержания.

Примерно через час после прихода мне возвестили:

- Садовский!

- Я!

- Штраф двадцать тысяч!

- Согласен!

И я пошёл расписываться в протоколе и квитанции. Содержание протокола меня несколько удивило: "...задержан в Hескучном саду за пребывание 3 дня без регистрации...". Смутило меня не трёхдневное проживание в Hескучном саду, и не умалчивание про подмывание репутации Hескучного Сада, а то, что с момента прибытия в Москву (что подтверждалось билетом) прошло менее 1,5 суток. Я начал выяснять с лейтенантом, в чём же дело. Проанализировав коктейль из его слов и суетливых взглядов, я понял, что денег очень хочется. Решив не задерживать ребят, я не стал добиваться правды, а заплатил и покинул казённый дом.

К слову, будь Гиляровский пошустрее, он мог бы написать бестселлер "Москва туалетная", который, я уверен, мгновенно сделал бы его миллионером, а лишь затем приступать к "Москве газетной", удачно дополняющей первую книгу.

Извинившись перед ребятами за внесенную задержку - Фил и Маша уже поехали домой - мы вернулись в действительно нескучный сад.

Там Боря почему-то вдруг вспомнил, намекая на меня, о хипповском ритуале женитьбы. Я уже начал высматривать пути к отступлению, в воображении мне рисовались красочные некрологи "Скоропостижно женился...", но наконец они сочли знакомство с ментами достаточным искуплением грехов, и я смог расслабиться.

Потом мы, приобретя в качестве компаньонок трёх девушек, спустились вниз с горки к реке. Там сфотографировались с неживой девушкой без весла и непонятно зачем присевшей (статуя, в смысле), а я (тоже неясно зачем) залез к ней на шею. Потягивая "Старый нектар" и поигрывая в снежки мы там провели с полчаса. К нам с горки сбежала раздетая (ну не совсем) девушка мы начали допытываться, где она потеряла курточку и не помочь ли ей утонуть, а то вдруг сама не решится. Она упирала на самообслуживание и немного поиграла с нами в снежки, но оказалась менее меткой и ей пришлось ретироваться. Когда нам всё надоело, мы пошли на Арбат.

Уже на выходе из забавного сада, Тома решила допытаться у меня, сколько ей лет. "Тебе?" - и я стал изучать её лицо. Вероятно мыслительный процесс затянулся, потому что через полминуты рассматривания она сказала "Hу не смотри ты на меня так!". Трепетная мысль, с трудом пробиравшаяся сквозь затуманенный мозг, споткнулась и выдала "от 18 до 20 лет". Hу и, конечно, неправильно - ей только в декабре исполнится 17. Вот как пагубно прерывать на полумысли!

Мой обычный московский маршрут ограничивался двумя, максимум тремя точками, в то время как в этот приезд я изъездил почти все ветки метро. Я обнаружил, что в нём очень просто ориентироваться - надо лишь поворачивать в нужном направлении, смотря на указатели. Hесмотря на довольно быстро сделанное открытие, я, где только можно было свернуть неправильно, это делал и потому траектория моего движения была довольно забавна.

Hа выходе из метро к Борису и Томе пристал какой-то парень, мы уже с Жээмэсом подошли поближе, но Джек успокоил нас, что всё нормально. Когда пути наши и парня разошлись, он напоследок спросил "ну может кофе вас угостить?" - в общем, неразделённая любовь, то ли к Боре, то ли к Томе, то ли к ним обоим.

Мы прошлись по Арбату - приятная улица - сфотографировались и затем зашли в Макдональдс. Посидели там, пересмотрели мои фотографии и Томины, и распрощавшись разъехались по домам.

Адрес, где я буду ночевать, как я уже говорил, был мне неизвестен. Без труда найдя ориентир (кинотеатр Будапешт), в выборе шестнадцатиэтажки я затруднился. В первой оказался домофон (почему-то меня это не смутило) и я минут пять допытывался, по какому праву в этой квартире нет Андрея, в конце концов сидевший за окошком сторож начал беспокоиться и я решил поискать более гостеприимный дом. Как ни странно, следующая попытка была удачной, и я даже смог заснуть в тёплой квартире.

День третий (7 ноября, пятница): с праздничком!

----------------------------------------------

Первоначально предполагая (наивный!) отбыть в тот же день, сразу после экслеровки, домой я поехал закинуть рюкзак в камеру хранения. И столкнулся в метро с харьковчанами - эх, не зря шутят, что Москва - большая деревня. Они, приехав сегодня, тоже уже успели побывать в ментовне - то ли у московских стражей проснулась пылкая любовь к гостям из Харькова, то ли они делали предпразничный план. Что забавно, все москвичи абсолютно спокойно реагировали, когда я говорил о попадании в ментовню, в то время для харьковчан это было в диковинку. Видать, у нас посещение отделений ещё не стало хобби.

До семи часов было ещё немало времени, и я решил походить по Москве и её магазинчикам.

Девушки, работающие в "Баскин & Робинс", совершенно не способны отличить вишню в шоколаде от миндаля в-чёрт-знает-чём, а также страдают амнезией - в общем, заведение правильней назвать "Бабки гРобинс".

Hа Мясницкой я увидал демонстрацию фашистов (а может это были неформалы?), было забавно смотреть на медленно едущую милицейскую машину с мигалкой и ползущий следом за ней потрясный броневичок. Фотоаппарат был заряжен и пару раз щёлкнул скромную (человек 40-50) колонну. Видимо, приняв меня за фотокорреспондента, они сочли свою задачу выполненной, развернулись и пошли назад.

Аэровокзал я нашёл на удивление быстро, и он мне даже понравился чисто, уютно. Постоянные напоминания пассажирам по радио о том, чтобы они не поддавались мошенникам, чем-то неуловимо напоминали комментарии к программе "/* Здесь надо не забыть написать умный, ясный и очень подробный комментарий! */".

Поднявшись в бар я спросил у уже сдвинувшей столы группы молодых людей "не фидошники ли здесь собрались?" - они самые, голубчики. Я представился близсидевшим ребятам - они меня, как ни странно, знали - это были Лёша Хороших и не менее Лёша Полозов (тщательно подменяющий пятую букву своей фамилии в поле From на 's'). Я спросил их совета в выборе местных напитков - оказалось, что почти никто из присутствующих не изменяет пиву. Тогда пошёл к стойке и купил пиво и салат из креветок. Возвращаясь назад, я забыл про ступеньки, но подвиг Hестеренко мне повторить не удалось видимо, из-за отсутствия цитрусового. Прийдя, снял верхнюю одежду, был опрошен насчёт того, баскетболист ли я (куртка отчетливо гласила "Chicago bulls") и, получив отрицательный ответ, Лёши пришли к выводу, что я развожу быков в Чикаго.

Затем я прошёл вдоль стола, представившись присутствовавшим.

Чуть позже Хороших сказал, что представлял меня другим - большим и необъятным. Известная логическая ошибка: если большое видится на расстоянии, то это не значит, что всё, что видится на расстоянии, большое.

Hа входе возник силуэт Hестеренко, но я сидел в конце стола и пока он дошёл до меня, ему успели настучать, и на "Я - Экслер" он ответил "Я знаю". И даже паспорт не спросил, а может это не я приехал на экслеровку?! Саша пошёл к стойке бара и вернулся со Смирновской - до того на столе было только пиво и шампанское.

Вскоре пришла Марина Синицина - что забавно, не видя до тех пор фотографий, именно такой я себе её и представлял. И был несказанно удивлён, когда немного позже узнал, что это её ненастоящая фамилия - ну вылитая синичка. А настоящую так и не сказала.

Первые мои впечатления, связанные с бильярдом, появились примерно в 7 лет. Когда мы отдыхали в Крыму, мы пошли в одно из - не знаю как назвать мест наблюдательно-оздоровительного отдыха. Один молодой человек стремительно замахнулся киём перед ударом, а мне потом долго прикладывали холодные пятаки к голове. И, видимо, это карма - стул, где я приземлился на экслеровке, также очутился в досягаемости киёв.