Владимир Шилкин - Ветер истории Страница 20

  Когда я проснулся по настоящему суета уже улеглась. Где-то стонал раненый, а сестры старались двигаться бесшумно, на ходу наклоняясь к лежащим в койках людям и удостоверяясь, что умирать никто из них пока не собирается. Даже по походкам было видно, что вымотаны они до предела. Наконец очередь дошла и до меня. Сестра милосердия лет тридцати пяти, коренастая, с простонародным лицом увидела, что проснулся. Молча подошла, приложила руку ко лбу, заглянула в глаза и удовлетворенно кивнув своим мыслям спросила хочу ли я есть. Есть не хотелось, только пить. Что и было сразу же исполнено. Вообще странная эта сестра. Раньше я ее тут не видел, иначе запомнил бы. Здешние сестры милосердия к знакомым мне по больницам 21-го века медсестрам отношения не имеют. Могут только подушку поправить, покормить и судно вынести. Перевязку им уже не доверяли. Эта же явно что-то понимала в медицине на своем деревенском, наверное, уровне. Напоив меня она ушла присматривать за остальными, а я откинулся на тощую подушку и начал вспоминать и анализировать всплывавшие воспоминания. Что палатки пришлось ставить не удивительно. Госпиталь располагался в помещичьей усадьбе и за вычетом операционной, кабинета профессора, всяких там сестринских и кладовок пространства для койкомест оставалось совсем мало. Так что мне еще повезло, что хоть и в коридоре, но под нормальной крышей лежу.

  Часа через два я таки поел и смог узнать новости. Дело в том, что на меня набрел поручик Иванов.

  - А-а-а, Сергей Алексеевич! Вы опять здесь и опять отличились? Наслышан, наслышан о ваших подвигах.

  - Приветствую вас, Николай Васильевич! - устало улыбнулся я. Сил после еды не оставалось. - Как ваша нога?

  - Как видите уже лучше - помахал тот палочкой заменившей костыль - правда поучаствовать в боях не удалось. Опередил меня Норманов. Ну да это и не удивительно, штабс-капитану повезло больше чем мне - у него ноги целые.

  - Это вы случайно, не про того заблудившегося германца?

  - Вы уже слышали? Да, про него. Этот дурак вместо того, чтобы просто уйти принялся палить куда попало, напугал сестру милосердия. Ну а мы с Нормановым как раз пари заключили о том, кто лучше из нагана стреляет и вышли в рощу решить этот спор. Так что подоспел штабс-капитан вовремя. Хорошо еще, что германец так ни в кого и не попал.

  - Вот и славно. Какой же сестре повезло на него напороться?

  - Елене Павловне, помните ее?

  - Это с такими длиннющими рыжими косичками?

  - Ага, и вам тоже она в память запала?

  - Такую забудешь... - помнить и правда было что. Большими у нее были не только косы. - Кстати, она же вроде рыцарские романы все время читала?

  - Что именно она читала, я не интересовался, но что-то, действительно читала постоянно.

  - Хе-хе. Теперь по законам жанра, спаситель просто обязан влюбиться в нее и просить руку и сердце. Иначе ее картина мира просто рухнет.

  - Действительно, надо будет ему об этом сказать, а то, опасаюсь, что сам он не догадается.

  - Скажите, поручик, вы случайно не знаете, что с моими людьми? и что вообще делается?

  - Так и знал, что вы обязательно спросите! Солдаты ваши в полном порядке. Можете быть покойны. Тяжелых нет, всем уже оказали помощь и теперь они нежатся в палатках. На фронте ситуация тоже сложилась как нельзя лучше. Благодаря вашим усилиям, прорыв германцев обернулся против них. Драгуны полковника Ерофеева при поддержке артиллерии полностью разгромили тот полк, который вы столь мужественно сдерживали, и смяв силы врага на плацдарме, форсировали реку. После чего свободно прошли в тыл врага по им же построенной гати. - поручик рассказывал с видимым удовольствием, блаженно улыбаясь и подняв глаза к потолку. - Тут надо отметить одну особенность сложившейся ситуации. Дело в том, что все свободные резервы германцы на тот момент уже израсходовали, а силы подготовленные к наступлению на станцию, они сконцентрировали напротив брода. Так что остановить драгун им было, решительно, нечем! В итоге Ерофееву удалось совершенно разгромить их тылы и даже захватить две батареи гаубиц. Правда, ни вывезти их на наш берег, ни удержать позиции на том возможности не было, так что пришлось гаубицы уничтожить. А жаль! Честное слово, жаль! Гаубицы у германцев хороши!

  Откровенно говоря, удивили вы меня! Не ожидал, что штатский человек может действовать так успешно. Вы точно не служили?

  - Понятия не имею.

  -Ах, ну да, совсем забыл!

  Ага, так я поверил, что он забыл о моей амнезии. Инстинкты разведчика, наверное, покоя не дают.

  - Из прочих же новостей, могу сообщить, что скоро должен прибыть санитарный поезд. Всех выздоравливающих отправят в тыл. По слухам, в Санкт-Петербург! - Поручик поднял палец обозначая значительность момента - Наконец-то можно будет провести время более культурно, чем в этом захолустье. Места здесь хоть и замечательные, но вынужденное безделье здесь совершенно невыносимо! Вас, кстати, это тоже касается. Ранение у вас, как я узнавал не опасное, но восстановление требует времени. Так что вы тоже поедете в столицу.

  - Ну фельдфебелю-то особо культурный отдых не грозит.

  - Ой, не зарекайтесь, Сергей Алексеевич! Сдается мне, что фельдфебелем вам быть не долго.

  - Что, какие-то слухи ходят?

  - Да причем тут слухи! Крест вы заслужили честно, а полковник Петухов в зажимании честно заслуженных наград пока замечен не был! А это у вас ведь уже третий крест, а значит вы можете получить офицерский чин. Я совершенно уверен, что полковник обязательно будет добиваться вашего производства в чин. Тем более, что он вам обязан успехом.

  - Кстати, Николай Васильевич, давно хотел узнать. Неужели в армии так мало водителей, что полковнику пришлось вытаскивать из госпиталя незнакомого штатского человека без памяти?

  - Ну не так уж и плохо, откровенно говоря. По секрету могу сообщить, - поручик перешел на заговорщицкий шепот - что генерал хотел захваченные нами броневики использовать в качестве резерва для парирования возможных прорывов, а полковник Петухов страстно желал усилить ими свой участок обороны и даже успел было получить согласие генерала, но командиры других полков тоже просили укрепить их тыл. Так что генерал пришел к решению о переводе их в дивизионный резерв. Полковник же узнав об этом сразу заявил, что отряд у него уже сформирован и люди подобраны. Вот и пришлось ему искать водителя без задействования армейских возможностей, а тут как раз вы подвернулись.

  - да уж... не ожидал, что вокруг меня такие интриги плелись.

  - Ну это не единственная интрига вокруг вас... - поручик выдерживал интригующую паузу, явно радуясь возможности поговорить с новым человеком. Наверное в госпитале и правда было скучно.

  - и какие же еще заговоры тут плелись? - не стал я его разочаровывать

  - Помните те мадсены которые вам выдали на складе? Так вот спор кому их отдать начался еще до их прибытия. Аргументов у всех батальонных командиров было достаточно и причин предпочесть кого остальным не было. Поэтому Константин Эммануилович схитрил, оставив с носом всех и одновременно всем же этими пулеметами помощь предоставив.

  - Ага, а заявить, что пулеметные расчеты уже сформированы и люди подобраны никто из командиров батальонов не решился, видимо?

  - Ха-ха-ха! Ну вы и шутник, Сергей Алексеевич!

  Поручик веселился от души. Мы говорили еще долго, пока не пришла та самая опытная сестра и не прогнала поручика, заявив, что мне нужен покой и отдых.

  Через неделю я наконец смог ходить опираясь на костыль, чему радовался как ребенок конфете. Уж больно мучительно было лежать в коридоре и смотреть на бегающую мимо меня жизнь. Бегали сестры милосердия, бегал профессор и санитары. Бегали в буквальном смысле. Раненых был много и время от времени кому-то становилось хуже и начиналась суета. На передовой бои прекратились, а здесь вовсю шла своя битва со смертью. Периодически санитары выносили умерших, а на их место из палаток приносили другого раненого. Иванов больше не появлялся. Он как и остальные выздоравливающие был переведен в войска. Мера была вынужденная - мест не хватало. Постепенно ситуация стабилизировалась и профессор начал не спеша обходить пациентов и обследовать их более основательно. Дошла очередь и до меня. Посидели, поговорили. Спросил о своих, но ничего не узнал - профессор просто не имел понятия кто их раненных мои. Спросил о состоянии персонала. Тут у меня был умысел - я не был уверен, что бившаяся в истерики сестра милосердия была не самом деле, а не привиделась мне в бреду. Дело в том, что она была незнакомой, а всех местный сестричек я помнил хорошо еще с прошлого посещения этого заведения. Оказалось, не привиделась.

  - Устали люди, конечно, очень сильной была нагрузка за последние дни. У новенькой даже нервный срыв случился. Давно такого не было, да уж... - профессор задумался на секунду, вспоминая что-то свое - а вот в первый год войны обычное дело было, знаете ли. И с ума сходили и руки на себя накладывали девушки, не выдержав ужасов войны. Оно и понятно, к такой войне никто готов не был. Романтические порывы, знаете ли, тогда многих на войну привели...