Танжеринова Янтарина - Драконий маг Страница 24

Когда, наигравшись всласть, они немного отдохнули и выровняли дыхание, Тианор вспомнил о делах. Правда, с заметным усилием: взгляд ещё долго оставался затуманенным, ручки шаловливо шарили по телу магессы, а слова подбирались с некоторым трудом.

– Э-э-э, Айнура, я тебя хотел попросить... нет, не забыл, просто хотелось ещё разок тебя поцеловать... Да помню я!.. Понимаешь, мне письма надо получать – желательно, втайне. Прости, сейчас объясню чётче... отвлекаться от тебя не хочется, – честно признался он. – Так вот, Айнура, я тебе говорил, что отправляю собранные любопытные слухи и факты о Файханасах и о том, что делается в их владениях. Ну и ответы получаю, само собой... точнее, сначала я получаю письмо, потом отправляю ответ. Мне присылают магических ?письмоносцев?, многоразовых, а для простого бродячего менестреля это несколько подозрительно. Сразу наводит на мысли о шпионстве, а нас, менестрелей, и так в нём традиционно обвиняют.

Тианор усмехнулся. Что скрывать, из менестрелей порой получались почти идеальные шпионы, но далеко не каждый был способен этим заниматься. Люди творческие – народ особый, чувствительный, мараться шпионством не всякий захочет. Правда, бывает так, что выбора не остаётся, но у Тианора, похоже, не тот случай.

– Я не профессиональный шпион, вообще это дело не люблю и согласился только потому, что попросили, я говорил.

– Охотно верю.

– Если честно, я ужасно боюсь попасться.

– В чём? – приподняла брови магесса. – В краже тайных документов, в подделке печатей, в передаче тайных сведений об обеденных пристрастиях герцога злобному соседнему королевству?

– Не смешно, – кисло сказал он и поёрзал в постели, будто под него хлебная крошка попала. – Я, правда, боюсь, хотя ничего такого вроде бы не делаю. Подумаешь, болтаю со служаночками или пью с герцогскими гвардейцами, они ребята компанейские.

– Ну вот видишь, сам признаёшь, что не занимаешься ничем предосудительным.

– Да, а герцог или его сыночек ненаглядный иной раз так посмотрят... будто всего меня насквозь видят. Впрочем, сыночек вряд ли, это он просто отца копирует и фамильный взгляд с прищуром тренирует, а вот его светлость – человек умный и проницательный. В общем, не хотелось бы вызвать его подозрения и потом отвечать на разные неприятные вопросы. Трусоват я для шпионской деятельности, как оказалось, – с кривоватой улыбочкой признался он и даже слегка покраснел. – А эти проклятые ?письмоносцы? способны доставить мне проблемы. Мы договорились переписываться раз в пять дней, если нет ничего срочного. Если случится что-то непредвиденное, так у меня с собой несколько заготовок ?письмоносцев?, сам я их создавать так и не научился. Несколько раз мне специально присылали розовенькие, надушенные ?письмоносцы?, якобы от моей слегка заброшенной дамы сердца. Я же ветреный и непостоянный.

Менестрель лукаво улыбнулся, отчего на щеках опять заиграли ямочки. В последнее время среди знатных дам появилась новая мода: ?письмоносцы?, которыми они пользовались, были разноцветными, чаще пламенно-красными или романтично-розовыми, вдобавок магические конвертики можно было ароматизировать собственными духами.

– Я старался получать такие письма в присутствии других людей. У нас оговорено примерное время прибытия ?письмоносца?, так что я в это время сидел со своими гвардейскими приятелями или находился в таверне. Надушенные письма хорошо получать изредка, но если они будут приходить регулярно, то это уже подозрительно. В остальное время я уходил куда-нибудь в лес, чтобы никто не мог увидеть, как ко мне прилетает ?письмоносец?. Живу я в деревне, снимаю комнату у пожилой пары. Они люди неплохие, но ужасно любопытные и сплетничать обожают, так что про мои письма на другой день пол-Кайдараха знало бы. Вот поэтому я хотел попросить тебя о помощи, Айнура. Если я буду получать ?письмоносцы?, когда нахожусь у тебя, это никого не удивит. Все будут думать, что письма приходят к тебе. Ты же маг, такой способ переписки для тебя – обыденность, а не дорогая экзотика, как для меня. Ты как, не возражаешь?

– Да пожалуйста, мне не жалко. Когда следующее письмо?

– Завтра около пяти вечера. Так что, если тебя это не стеснит, я снова нанесу тебе визит. Буду в четыре, дождусь ?письмоносца? – и в ?Свиную голову?, петь.

– Если вздумаешь опять верещать у меня под окнами, испепелю, – любезно предупредила его Айриэ.

– Ка-а-ак, тебе не понравилась самая модная в этом году любовная песенка? Да её и при дворе поют! Дамы в восторге, между прочим! – шутливо возмутился менестрель. В его глазах прыгали весёлые золотистые искорки.

– Вот пусть и дальше восторгаются. Без меня, – категорично отрезала магесса и потянулась погасить магический светильник.

– Айнура, любовь моя, а ты не хочешь ещё разок... – начал было менестрель ласково-насмешливо, но был безжалостно прерван.

– Завтра утром. Если буду в настроении.

Ответом ей послужил нарочито тяжкий вздох любовника, но его рука бережно обвила талию магессы и притянула даму поближе. Отодвигаться Айриэ было лень, так она и уснула.

ГЛАВА 7

На следующий день Айриэ отправилась к мельнице, опять оставив Шоко пастись на берегу реки. Мельник был дома и занят своим непосредственным делом. Возле мельницы стояли три телеги, нагруженные мешками с зерном, которые несколько работников таскали на самый верх мельницы. Зерно по жёлобу сыпалось вниз, на жернова, откуда, уже в виде муки, просеивалось и шло по другому жёлобу на нижний этаж, в подготовленные мешки. Во дворе крутилась дочка мельника, которой магесса приветственно махнула рукой. Лесок на другой стороне был зелен, свеж и спокоен, даруя желанную прохладу после пыльной, залитой солнцем дороги.

Бродила она по лесу больше часа: лизиаллиния нашлась далеко не сразу, да и торопиться было некуда, зелье готовится недолго. В лесу было сухо, но приятно пахло разогретой смолой и вереском. Набредя на кусты ежевики, Айриэ с радостью освежилась кисловатыми тёмно-фиолетовыми ягодами. Из грибов попадались разве что мумифицировавшиеся на корню сыроежки, а жаль: магесса не побрезговала бы самолично насобирать грибочков, чтобы потом отдать Тайре, приготовить на ужин. Но грибов теперь не будет до осени, пока землю не промочат как следует обильные, частые и короткие осенние дожди.

Шла Айриэ неторопливо и, по привычке, бесшумно. Поэтому её не услышали, а она уловила два голоса, мужской и женский, и только теперь вспомнила, что юный ухажёр мельничихи уговаривался встретиться на другой день. Поняв, что вышла к вчерашней полянке, Айриэ решила обойти парочку по широкой дуге: вчера их разговоров наслушалась, а вмешиваться в чужие дела она не намеревалась. Однако в женском голосе вдруг прорезалась тревога, перешедшая в откровенный испуг:

– Нет, мэор!.. Не-е-е-т!.. Да пустите же меня, что вы сегодня?..

Хмыкнув, Айриэ всё-таки решила подойти ближе и раздумывала, стоит ли вмешиваться, или мельничиха справится своими силами.

– Нет, мэор, я сказала же, что люблю мужа! Я думала, вы добрый, а вы... Уходите, я сюда больше не приду! Вы мне не нужны!..

– Ну нет, милая, не так быстро! – В мужском голосе слышалась откровенная злость. – Сначала подаришь мне поцелуйчик, потом катись куда хочешь, мышь несчастная!

– Нет!..

– Что ж, как хочешь... дорогуша. Ты сама выбрала. Ты ещё пожалеешь об этом!..

Айриэ только диву давалась. Куда делся вчерашний приятный мальчик? Голос принадлежал, несомненно, юному Фирниору, но вот злобные, угрожающие, крайне неприятные интонации магессу откровенно удивили. На чистую, честную злость он явно был способен, на злобу – не похоже. По крайней мере, Айриэ вчера так показалось. Ну и перепады настроения случаются порой у юношей!..

Затрещали кусты, мужские тяжёлые шаги удалились вглубь леса, женские лёгкие ножки почти побежали к мельнице. Выждав некоторое время, магесса также перебралась через реку, и выбросила из головы все эти мельничные страсти.

Вечером она отдала готовое зелье присланному за ним мальчишке – наверное, сыну капитана. Велела передать его отцу совет оставить девочку пожить пока у дедушки с бабушкой, на ферме. Впрочем, она почти не сомневалась, что Паурен и сам сообразит держать дочь вдали от замка.

Наутро магесса решила наконец посетить владетеля здешнего края, и около полудня прибыла в Файханас-Манор. Принимали её по-королевски, герцог встречал дорогую гостью на ступенях у парадного входа, во внутреннем дворе замка.

Родовое гнездо древнего семейства было выстроено не на века даже – на тысячелетия. Несмотря на то, что войны теперь случались редко, мощные крепостные стены, ров и подъёмный мост поддерживались в идеальном порядке. С развитием боевой магии такие укрепления перестали играть важную роль: осада подобного замка не заняла бы много времени, заклинания разрушили бы даже эти мощные, высокие стены. Но использование боевой магии во время войн было строго ограничено Магическим Куполом – советом сильнейших магов Акротоса. Чтобы получить разрешение Купола на использование боевых заклинаний массового поражения, требовались очень веские основания. А войско, прибегнувшее к несанкционированной помощи боевых магов, ждала встреча с разъярённым Магическим Куполом и уничтожение командиров, отдавших приказ. Самих проштрафившихся магов, разумеется, тоже убивали. К счастью, в своё время основатель Драконьего Ордена сумел донести до человеческих магов опасность использования мощных боевых заклинаний массового поражения, ибо это ?раскачивало? мир и сильно нарушало Равновесие.