Корректор - o 45e7a30df5c73bf9 Страница 24

бумажка.

— Ты вся в напряжении. Испугана. Что случилось?

— Интересное наблюдение...

— Новая угроза? — мужчина проводил допрос так, будто подобное было для него делом

обыденным.

— Твоих рук дело? — выпалила я, заметив, как он нахмурил брови и бросил на меня

недовольный взгляд.

— Даже так... — и ухмыльнулся. — Я, девочка, вижу людей насквозь.

— Колдун-чернокнижник?

Машина заехала на автомобильную стоянку возле здания банка. Вип выбрал пустое место

и начал парковаться. Выключил зажигание, а затем обратил на меня пристальный взгляд.

— Какие познания, Юля, — развеселился вип-водитель банковских менеджеров. — Какое

это имеет значение для тебя сейчас?

Я тут же смутилась. Вот дура! Зачем спросила? Зачем мне вообще это нужно знать? Кто он

и чем занимается... Проявление любопытства к хорошему никогда не приводило. Мужчина

приподнял бровь, выжидая ответа. Понял, что не дождётся, и вышел из машины, чтобы

открыть мою дверь, приглашая наружу.

Коллеги подтягивались на работу в банк. Напротив парковала машину Анжелка. И Кассий

с протянутой рукой, помогает. И я... Выползаю из «Ламборджини». Нет! Выскальзываю, пытаясь удержаться на дрожащих ногах на иглах вместо шпилек. С цветами. Видите ли, цветодаритель заставил забрать из машины букет под страхом смертной казни. Это меня

злит, но новая сцена, которую он может устроить, мне ни к чему.

А ситуация оказалась забавной. Анжелка от изумления едва не вывернула шею, когда

осознала, что это меня, Воронову, провожают на рабочее место. Представляю, сколько

шипения отправила мне вслед эта царица гадюк нашего банка. Она шла следом за нами. Её

змеиный взгляд высверливал в моей спине дырку. Вдруг сзади послышались глухой шум и

женская непристойная ругань. Я развернулась, чтобы увидеть её тушку, растянувшуюся на

асфальте. Но королеве блондинок «Абсолютбанка» уже помогал ретивый коллега из

казначейства. Анжелка, по ходу, сломала супинаторы на обеих туфлях. Как так

умудрилась?

Алан усмехнулся и, заметив, мой удивлённый взгляд, произнёс, ошарашив меня ещё

больше:

— Это зависть, Юля. Она всегда такая... Непредсказуемая в последствиях.

— Какая ещё зависть?

— Юля-Юля, — покачал головой вип. — Только ты не хочешь замечать, какой мужчина

рядом с тобой.

Вот это самомнение и эгоцентризм! Кто бы сомневался! Я удручённо вздохнула,

поддерживаемая им под руку.

Дальше несколько минут наедине в лифте, удивлённые взгляды коллег. Один

разочарованный. От Пети. Извини, мой хороший, сегодня без утреннего кофе. Лишь

заметила мелькнувшую плитку шоколада в его руках, белую рубашку и рыжие вихры на

голове, удаляющиеся по коридору в сторону юридического отдела.

В кабинете небрежно бросила сумочку на стол, туда же положила цветы, включила

компьютер. Он вальяжно расселся в кресле, ожидая, когда загрузятся базы данных, банковское программное обеспечение. Всё это время наблюдая за мной, как сытый

хищник за любимой добычей. Эта уверенность, что я никуда не денусь от него, бесила всё

больше.

— Что ты решила, Юля? — задаёт мне вопрос. Снова здорово!

Я смотрю, не отрываясь, в программу. Делаю очень занятой вид. Внутри всё клокочет от

возмущения. И цирк перед сотрудниками получился, и снова Кассий нахрапом хочет

получить то, что ему нужно, прикрываясь благими намерениями. Спрашиваю

официальным сухим тоном:

— Куда хотите перевести деньги?

Открываю письменный ящик в тумбочке, чтобы достать пачку новых формуляров.

Закрываю, но не могу. Мешает рука Алана, которая вытаскивает первый злополучный

конверт с голубенькой ленточкой. Он аккуратно разворачивает послание, читает. Вижу, как

становятся суровыми черты его лица. Смотрит режущим взглядом на меня:

— Ещё есть?

Мне не остаётся ничего, как кивнуть ему в ответ и открыть сумочку. Достать второе

письмо и бросить его на стол. Он и его читает. Продолжает смотреть на меня задумчивым

взглядом. Потом отмирает:

— Я могу тебя защитить от проблем.

— Защитить?

— Да, защитить.

— Да вы одна из моих проблем, — вдруг взрываюсь я. — Чем вы лучше этих?

Вижу, как мрачнеет его лицо. Понимаю, что Кассий начинает сердиться, но продолжаю, не

повышая голоса. Как, интересно, у меня так получается цедить слова ровным тоном сквозь

зубы после вспышки раздражения?

— Предложили мне сделку. Да ещё какую! Все средства хороши для того, чтобы получить

желаемое? И плевать на чувства других людей?

— Ты не понимаешь, что речь о твоей безопасности?

— Глупости это всё. Бред для сумасшедших! Вы хотите, чтобы я в это поверила?

— Думай, что говоришь сейчас, девочка... — тихим голосом говорит вип, а я уже не

сдерживаюсь.

— Вам нельзя на меня воздействовать с помощью магии, даже если поверить, что она

есть.

Смотрю на него с подозрением. Но я запуталась. Глубоко в душе, где-то в филейной части, понимаю, что начинаю нести чушь, но надеюсь по его реакции, по взгляду увидеть хоть

что-нибудь, что мне может помочь...

— Может, это ваших рук дело? — Недоумённый взгляд мужчины толкает на озвучивание

домыслов. — Запугать меня. Этими вот письмами. Зачем полезли в мой стол? Знали, что

там конверт? А утром? Хотели посмотреть, как я выйду из себя, чтобы утешить?

— Зачем, интересно?

Вижу, как от злости начинают темнеть глаза Алана. У него резко портится настроение.

Мужчина говорит тихо, но я вижу по крепко сжатым челюстям и тяжёлому дыханию – он в

ярости. Моё сердце начинает выбивать удары всё чаще и чаще, кровь приливает к вискам.

Мне становится до жути страшно, но я продолжаю. Теперь уже уверена, что мои

обвинения шиты белыми нитками, но иду до конца. Хочу решить все проблемы, и одна из

них – это сам Кассий, собственной персоной.

— Надавить на меня, заставить играть по своим правилам.

— Хочу помочь тебе, глупая, — он ещё пытается быть снисходительным.

— Я. Вам. Не верю. И знать. Вас. Не. Хочу.

Он сужает глаза, опирается руками на стол, наклоняясь ко мне. Незримо давит на меня.

Сильно давит своей аурой так, что хочется съёжиться от его присутствия, спрятаться куда-

нибудь.

— Не веришь, — сквозь зубы говорит вип, мистер Ярость. — Знать не хочешь.

Алан Кассий выпрямляется, отходит на шаг и продолжает ледяным голосом, от которого

бегут по спине мурашки:

— Значит, так, Юлия Воронова. Ты не в себе. Последний раз предлагаю помощь.

— Сама разберусь, — говорю ему, явно чувствуя, что совершаю глупость, сжигая мосты.

— Сама... Ну сама так сама, — отрезает он. — Забирает бланк, заполняет его

размашистым чётким почерком. Расписывается в нём. — Вот сюда деньги переведите.

Срочным переводом. И прощайте. Больше вас беспокоить не буду.

Уходит, резко хлопая дверью так, что я вздрагиваю от грохота. Вот и решилась проблема.

Закрыла глаза, выдохнула. Атмосфера в кабинете внезапно разрядилась, превращаясь в

полный вакуум. Пустота вокруг, пустота внутри. Почему я снова чувствую одиночество?

Неужели я ошиблась?

***

Заместителя начальника службы безопасности Антеева сторонились многие. Колючий и

въедливый, он следил за порядком по серьёзным кредитным вопросам. Седовласый и

носатый дядька придирался ко всем подряд то ли из вредности, то ли из-за кризиса

среднего возраста, который настиг его ещё лет десять назад и уходить не собирался. Ко

всему прочему, на работу в банк он устроился недавно, и за какие особенные заслуги

оказался на этом месте, простые служащие не знали.

— Виктор Антонович, можно к вам? — я робко постучалась в дверь его кабинета.

— Проходите, пожалуйста, — махнул он рукой, приглашая сесть напротив. — С чем

пожаловали?

— У меня проблемы. — И вытащила ему на стол два письма с угрозами.

Антеев взял в руки бумаги, прочитал их, покрутил в руках и смерил меня безразличным

взглядом:

— Это всё?

— Разве этого не достаточно?

— Причина какая?

— Хотят, чтобы я кредитную линию одобрила.

— Понятно, — протянул мне чистый лист бумаги. — Фамилию напишите, кого

подозреваете.

Быстро черкнула на листе фамилию Миронова и передала бумагу Антееву. Тот бегло

глянул запись и бросил небрежно на стол.

— На него есть собранная папка от нашей службы?

— Разумеется, есть.

— Принесите её мне.

Я выложила на стол Антееву папку с личным делом клиента, которую предусмотрительно

захватила с собой.

— Оставьте у меня бумаги, ваши письма и идите. Мы примем меры. Понаблюдаем. — И

взмахом руки указал мне на дверь. — Всего хорошего.

— И всё? — я остановилась в недоумении.

— А что ещё хотите?

— Не знаю... Думала, вопросы, может, какие будут, и полицию надо вызвать.

— Всему своё время, э-э-э-э...