Искусство XX века. Ключи к пониманию: события, художники, эксперименты - Алина Сергеевна Аксёнова Страница 24

Марсель Янко. Маски. 1919 г. Музей Янко Дада, Хайфа

Рене Магритт. Голконда. 1953 г. Частная коллекция

Как за шторами на окнах не рассмотреть интерьера комнаты, так и в образе банковского клерка не увидеть сложной индивидуальности.

Вместе с тем продолжает звучать тема непознанного и сокрытого, спрятанного внутри.

Название картины отсылает к истории одноимённого города в Индии, где на протяжении долгого времени добывали алмазы. Фигуры в картине, расположенные подобно молекулам кристаллической решётки алмаза, образуют порядок, который невозможно нарушить, – таким образом, роль каждого безликого героя оказывается значительной. При более внимательном рассмотрении можно заметить, что люди выглядят по-разному: один держит руку в кармане, другой зажал под мышкой портфель, а кто-то держит его за ручку.

Можно заподозрить Магритта в возвращении к гуманистическим идеалам прошлого, но сам художник категорически отказывался давать комментарии о содержании своих картин. Он явно был согласен с Андре Бретоном, написавшим в 1924 году: «Неизлечимое маниакальное стремление сводить всё неизвестное к известному, поддающемуся классификации, убаюкивает сознание. Жажда анализа одерживает верх над живыми ощущениями»[20].

Одним из самых известных образов, созданных Рене Магриттом, стал мужчина в костюме и шляпе-котелке. Этого героя Магритт воспроизводил на протяжении всей своей жизни, и самой известной стала картина «Сын человеческий». Лицо как проекция личности спрятано – закрыто яблоком. Этот предмет, обладающий огромной символической и смысловой нагрузкой, встречается в искусстве на протяжении всей его истории. Яблоко Афродиты – символ красоты, райское яблоко – символ искушения и грехопадения. Вряд ли отсылки к мифологии помогут подобрать ключ к разгадке этого ребуса. В этой картине – очередной безликий человек, как часто бывает у сюрреалистов. Вечный символ в виде яблока теряет своё мифологическое значение, превращаясь в тривиальный объект на фоне другой обыденности – респектабельного служащего в костюме.

Герой в котелке появился в картинах художника уже в середине 1920-х годов, возможно, не без влияния героев Чарли Чаплина. В это время кинематограф и живопись стали подпитывать друг друга. В подобных костюме и шляпе ходил и сам художник, сливаясь с толпой. Другой сюрреалист, Сальвадор Дали, предпочитал прогуливаться по улицам с муравьедом на поводке, направив свои эксцентричные набриолиненные усы к солнцу.

Рене Магритт. Сын человеческий. 1964 г. Частная коллекция

Сюрреалистическое тело

Висящие в воздухе фигуры «Голконды» – это разговор о принципиально других законах, по которым живёт сюрреалистическая реальность. Это разговор о других свойствах, которыми сюрреализм наделил человеческое тело. Оно может быть не только невесомым, а вообще выглядеть как угодно, подвергаясь самым невероятным деформациям и метаморфозам. Фигуры бегущих по пляжу женщин в картине Пабло Пикассо – огромные и раздувшиеся. Их тяжеловесность противоречит представлению о беге, стремительном лёгком движении. Они похожи на статуи гигантов, неспособных сдвинуться с места.

Пабло Пикассо. Две женщины, бегущие по пляжу. Эскиз декорации к балету «Голубой экспресс». 1922 г. Музей Пикассо, Париж

В начале 1920-х годов Пикассо в своих произведениях часто обращался к подобной трактовке тел. С одной стороны, продолжая тему первобытного и примитивного, с другой – наделяя человека отталкивающими свойствами. Большое, тяжёлое тело не выглядит могучим и сильным, но кажется неспособным сдвинуться с места, оно неподвижно не только физически, но и интеллектуально. Это образ застывшего, остолбеневшего сознания, неспособного понять смысл Первой мировой войны и других человеческих трагедий.

Тело человека, вне сомнений, содержит черты той эпохи, к которой он принадлежит.

Искалеченное тело, как и изуродованное лицо, – неотъемлемая часть действительности XX века.

Нередко в картинах сюрреалистов оно предстаёт в виде отдельных неправильно собранных элементов. При изображении «Фигур на пляже» Пикассо подверг их пластическому анализу, мысленно разобрав на части, и превратил в абстрактные формы. Однако, «собранные» на холсте, тела не выглядят цельными, а некоторые их части будто не на своём месте, в результате чего на картине предстают не люди, а монстры. Нарушенный порядок в мире воплотился в нарушенном облике человека. Похожим образом показана фигура в работе Магритта. Человеческое тело собрано по принципу пирамиды: руки и ноги остались на своих местах и не подверглись перестановке, над ногами – шарообразный живот, а выше – две шарообразные груди, сверху – странная конструкция из носов, глаза, губ и уха. Глаз и ухо лишены своей пары, а нос, наоборот, её приобрёл. Если у Пикассо элементы тела обобщены и выглядят абстрактно, то Магритт реалистично прописывает каждую деталь. Сами по себе выглядящие правдоподобно, но расположенные не в том месте и не в том количестве, части лица создают непостижимую пугающую фантасмагорию. В статье «Жуткое» 1919 года Зигмунд Фрейд объясняет возникающее в подсознании чувство дискомфорта, граничащее со страхом, при созерцании неправильного порядка вещей, нелогичных связей.

Марк Шагал. России, ослам и другим. 1912 г. Центр Помпиду, Париж

Пабло Пикассо. Фигуры на пляже. 1931 г. Музей Пикассо, Париж

Рене Магритт. Белая раса. 1937 г. Частная коллекция

Идея Фрейда подтолкнула сюрреалистов к бесконечному числу вариантов изображения этого неправильного порядка.

Многочисленные варианты деформации тела стали важной частью искусства Сальвадора Дали. В его картине 1936 года «Предчувствие гражданской войны» от человека осталось лишь несколько элементов. Страшная голова запрокинута так, что лицо показано в сильном ракурсе. Вместе с жилистой шеей голова больше напоминает каменные, вытесанные ветром и временем формы. Нечто похожее на женскую грудь сжимает костлявая кисть мускулистой руки. С противоположной стороны – длинная кость со ступнёй. Нижняя часть конструкции базируется на детали, напоминающей тазобедренный сустав. Ещё одной опорой служит тумба, закрытый ящик и дверца которой снова намекают на тёмную сторону непознанного, спрятанного.

В этой картине, как и во многих других работах Дали, нашли воплощение неясные, но сильные желания и страхи художника. Женская грудь вытянутой, фаллической формы уводит в сторону сложных сексуальных переживаний. Подсознание – место обитания неподконтрольных разуму инстинктов, и художник изображает их свободно, без цензуры.

Разбросанные на первом плане варёные бобы вызывают ассоциации с личинками мух и напоминают о смерти и тлене. Этот сильный страх преследовал Дали всю жизнь, но акцент на смерти и боли в картине связан не только с личными переживаниями художника. Картина посвящена трагическим событиям в Испании, где в 1936 году началась гражданская война, предшественница более масштабной катастрофы – Второй мировой войны. Сама композиция напоминает форму Пиренейского