Ясмина - Сапфир Страница 25

Я быстро пробежала взглядом окончание заметки и едва сдержала потрясенный возглас.

Ничего себе! Оказывается, энергодраконы – единственные оборотни, у которых не случается гона. Фуф. Просто гора с плеч!

Конечно, если верить заметке, у женщин гон проходит мягче, проще. Как сильное любовное томление, круто замешанное на жажде близости с избранником – духовной и физической. Да и отвергнутые «самки» не страдают как «самцы», способны утешитьсяв браке с другим, не обязательно со второй половинкой.

Такс-с… Гон у дракона… Начинается в сезон, но только если он встречает пару… Мда… не слишком хорошо для меня.

После двухмесяцев сумасшествия, остается влюбленность, страсть, потребность в своей половинке. Также, как и у василисков. Но само главное!

В отличие от крылатых змеев у ящеров могут быть и две, и три, и четыре пары, если первые не ответят на чувство.

На душе сразу стало легче. Вагр с первой встречи был мне симпатичен, да и чего греха таить – как мужчине и как врачу равных ему нет. Кроме моего Рика, разумеется.

Не хотелось бы, чтобы Вагр «затосковал навсегда», как нередко случалось с оборотнями, отвергнутыми избранницей. У них портился характер, ослаблялись магические способности, наступала длительная непроходящая депрессия.

Конечно, мужчины выживали, но сильно менялись и не в лучшую сторону.

Я проштудировала брошюру еще раз, теперь уже как можно тщательней. Но так и не нашла ни единого намека на то, как научиться обращаться.

У обычных, «физических оборотней» это происходило само собой, без особых усилий. Вторая ипостась пробуждалась лет с десяти-двенадцати и «включалась» по первому желанию владельца.

И это явно было не про меня.

По дороге в общежитие я несколько раз и так и сяк представляла себя драконом, воображала крылья под лопатками, хвост из копчика, рога… Но ничего так и не случилось.

Движение не ускорилось, ощущение легкости, полета не появилось, время не изменило свой ход. Я шла, как шла, и даже крылья не трепетали за спиной.

Ох… Ну ладно. Рик обещал научить меня, а лучшего преподавателя еще поискать.

9

За размышлениями, я сама не заметила, как дошла до общежития, а затем и до своей квартиры. Закинула в желудок жареную курицу трехдневной давности – купила готовую, в ближайшем магазине, запила ромашковым чаем и рухнула в постель.

Запустила в ауру программу, чтобы проснуться к первой сегодняшней паре. Самое время поднажать на учебу, получить диплом и наконец-то перестать разрываться между больницей и Университетом. Не дело перед войной спать по три-четыре часа и валиться с ног от усталости.

С этими мыслями я отключилась, чтобы проснуться точно по расписанию.

Теплый душ и крепкий черный чай не взбодрили ни капли, сухарики с крекерами только заставили желудок сжаться и заурчать.

Я высунулась в окно. Лето набирало обороты. Уже в полдень солнце жарило так, что в воздухе парило марево и неприятно тянуло прогретым камнем брусчатки.

Из булочной пахло черным хлебом и ванилью, из цветочного киоска –свежесрезанными лилиями. От резкого, приторного запаха меня аж передернуло.

На широкий подоконник села бабочка. Большая, ярко-синяя, с пестрым рисунком на крыльях, похожим на изумрудные глаза с красной подводкой и зелеными ресницами.

На секунду она застыла, но затем медленно улетела прочь.

Прохожие совсем «разнагишались». Я даже не поняла – откуда взялось в голове это слово. Оно звучало отголоском чего-то давно забытого, напоминанием о чем-то важном, о ком-то родном и близком.

На долю секунды я застыла, подвисла, пытаясь поймать ускользающую нить воспоминаний. Но… ничего не получилось. Только ощущение бесприютного одиночества заставило сжаться, поежиться.

Я вздохнула, надела угольную трикотажную блузку с длинным рукавом исерые брюки с низкой ширинкой, Рик называл их «полуснятые». Нырнула в любимые черные кеды с белыми китайскими драконами и накинула длинный кардиган из плотной, мягкой ткани.

Ладно. Меня ждет еще один длинный день.

Сегодня я почти не опаздывала и чинно прошла арки лабиринтаАкадемии вслед за двумя маргонками с шоколадной кожей и копной белых волос, с голубоватым отливом. Девушкисеменили точно в ногу, и походили друг на друга как сестры. Даже с десяток гвоздиков в их ушах с прозрачными, сверкающими камушками и те были одинаковыми.

Впереди нас по-кошачьи мягко шагали три статных вертигра, а в дверях я разминулась с верпантерой. Черноволосая, курносая девушка, с красивым, бронзовым оттенком кожи, гибкая и текучая, как настоящая кошка, заспешила наружу.

Я привычно поздоровалась с охранниками и рванула на занятия.

Академию сильно лихорадило.

Однокашники об учебе и не думали. Все разговоры сводились к Маллесу, грядущему нашествию и войне. Преподаватели с уроков цивилизованной, можно даже сказать, больничной медицины резко перескочили на полевую. Внезапно, впервые за два года учебы вспомнили про отвары из коры деревьев, лечебные коренья и мхи. Про то, как смастерить из подручных материалов шину, носилки, жгут, наконец.

Лардис – верлис, преподаватель курса анестезии для волшебных существ, рассказал, как отключать нервные центры точечным нажатием пальцев. Подчеркнул, что силу нужно рассчитывать внимательно, без суеты – иначе пациента надолго парализует. Объяснил – как направлять струю аурной энергии, чтобы облегчить боль без лекарств, или даже временно переключить сознание пациента на «цветные мультики». Я слышала про эту технику. Несколько мощных энергетических импульсов – в центр лба, в темечко, в виски – и больной как под наркотиком. Кайфует, галлюцинирует, наслаждается видениями.

В итоге, Гор –высокий, атлетичный маргон, с пронзительными бирюзовыми глазами, волосами цвета воронова крыла и белой, как лист дорогой бумаги кожей, не удержался, съязвил.

– А самый лучший метод анестезии в полевых условиях – литр горячительного или дубинка по голове, – вставил он, когда Лардис замолчал, привычно обводя группу взглядом странных зелено-желтых глаз, похожих на стеклянные.

Верлис осуждающе цокнул языком, покачал головой, но даже не сделал Гору замечание. Продолжил лекцию с того места, где прервался. Гор пожал плечами и зашушукался с соседями.

Камелия в непривычно скромной темно-синей двойке – брюках и блузке из тонкой, струящейся ткани – выглядела серьезной и собранной. От беззаботной щебетуньи-подруги не осталось и следа.

Дарген и Гронос,изрядно взвинченные гоном, то и дело бешено жестикулировали, рычали и рубили руками по воздуху. Похоже, демонстрировали, что к сражениям готовы, как никогда.

К концу учебы казалось, что напряжение так и звенит в воздухе, и вот-вот взорвется тысячами молний.

Когда завершилась последняя пара, Камелия подошла ко мне, осторожно потеребила за плечо и сообщила:

– Наши собирают добровольцев, вам в помощь. На случай наплыва пациентов из-за… нижней магии, –Она испуганно сморгнула, сглотнула и продолжила: – Я попросилась к вам в больницу. В общем, скоро встретимся.

Камелия улыбнулась – невесело, натянуто, но как-то тепло. Я вернула ей улыбку и заспешила из Академии. Смена через час. Надо перекусить. Хотя бы купить в булочной йогурт или пирожок.

…

В желтом хлебном магазине, напротив Академии, почти не было народу.Только вертигр с кудрявой ярко-рыжей шевелюрой и удивительными травяного цвета глазами покупал черный хлеб и заварные пирожные.

Здесь пахло всем и сразу: ванильной сдобой, сытным черным хлебом, молоком и сыром.

От аппетитных ароматов у меня свело желудок.

Продавщица – симпатичная драконесса, с двумя родинками прямо в центре лба, расположенными точно одна над другой, приветственно кивнула.Улыбнулась, и остроносое, немного хищное лицо ее смягчилось.

– Ты что-то давно не заходила, – попеняла мне драконесса.

Я пожала плечами, вздохнула и пожаловалась:

– Учеба, работа… некогда выдохнуть.

Драконесса понимающе закивала.

– Мне персиковый йогурт и пирог с луком и яйцом, – заказала я.

Продавщица метнулась к холодильнику, к «хлебным полкам», и спустя считанные секунды передо мной, на высоком, деревянном прилавке лежал кулек с покупками.

Денег на перекрестье не было. Продавали и покупали за виртуальные монеты, ими же платили зарплату. Специальные электронные кошельки – что-то вроде мини-компьютера, не больше половины ладони размером сообщали – сколько средств у тебя на счету. По отдельному запросу выдавали кредиты и насчитывали проценты.

Мой валялся где-то дома. Платили в больнице очень хорошо, а тратила я на жизнь совсем немного. Одежду покупала редко, квартиру мне подарил Рик, на еду уходил мизер. Так что денег скопилось навалом, и в последнее время я почти не проверяла баланс.

Сбоку, к стаканчику с йогуртом, привычно крепилась белая пластиковая ложка. И я, повесив бумажный пакетс пирогом на локоть, вскрыла кисломолочное лакомство и принялась за еду.