Ник Кайм - Вулкан жив Страница 26

Боль этой потери не отпускала его до сих пор. Порой она вырывала его из медитаций, оставляя после себя остаточные образы кошмаров. Его осаждали фантомы: ощущение отрываемой серворуки и картины братоубийства, происходящего на его глазах.

— Знаешь, что в этом ящике? — спросил Шен'ра, когда Нумеон встал за его спиной.

— Гусеничная орудийная установка.

Шен'ра выпрямился и провел рукой по стволу лежащей внутри пушки.

— Это полугусеничная полуавтоматическая тяжелая орудийная платформа типа «Рапира» с усиленной броней, встроенной системой наведения и собственными генераторами, — он бросил на Нумеона короткий взгляд через плечо. — Конкретно на ней стоит лазерный уничтожитель. Это одно из самых разрушительных самоходных орудий во всем арсенале Легионес Астартес. Она в нашем распоряжении, и ты хочешь, чтобы я ее тут оставил?

Технодесантник развернулся, чтобы взглянуть Нумеону в глаза, и сервоприводы брони зарычали, доступным механизму способом показывая, что доспех разделяет чувства владельца.

Шен'ра был ноктюрнцем, уроженцем города-святыни Фемиды — огромным, широкоплечим, на голову выше Нумеона. Но грозный вид технодесантника не поколебал решимости капитана.

— Мы снимаемся с лагеря. Все вещи крупнее болтера остаются тут, в неподдающемся ремонту состоянии. Враги не обратят против нас наше собственное оружие.

— Оглянись, Нумеон, — Шен'ра обвел рукой автостоянку.

Воины вешали на себя бандольеры с гранатами, набивали поясные подсумки запасными патронами. Они были полны решимости и хорошо вооружены, но немногочисленны и к тому же измотаны.

— Это не легион, однако если Пергеллен прав, легионом являются те, кто против нас выступают, — тихо сказал он.

— Ты ведь не предлагаешь покинуть эту планету? — угрожающе спросил Нумеон.

— Я оскорблен, что тебе это вообще в голову пришло, — ответил Шен'ра.

— Приношу свои извинения, технодесантник.

— Мне потребуется меньше тринадцати минут, чтобы собрать и зарядить «Рапиру». Позволь мне взять ее. Полугусеничник легко разовьет ту же скорость, с какой перемещаемся мы, а если мы хотим выполнить эту миссию, без его огневой мощи не обойтись.

— Шен, Ранос — настоящий лабиринт. А если она застрянет в обломках? Может, она и быстрая, но есть места, куда мы попасть можем, а орудийная платформа — нет.

— Это будет уже моей проблемой. Если потребуется ее оставить, я оставлю. Сломаю ее сам, и никаких проблем. Нумеон, у нас есть только то, что мы взяли с транспортника.

— У нас только мы сами, Шен.

— Согласен, — ответил технодесантник. — Тем нужнее нам поддержка пушки на гусеничном ходу.

Нумеон покачал головой. Ему оставалось лишь гадать, что убьет его первым — вспыльчивость Леодракка или упрямство технодесантника.

— У тебя есть десять минут, — сказал он и ушел помогать Домаду с организацией сборов.

— Они уходят, — прошипел по воксу Дагон.

Нарек наблюдал за автостоянкой через прицел. Как он и подозревал, в смерти четырех его братьев были повинны остатки трех легионов, в уничтожении которых они принимали участие на Исстване-V.

От улицы автостоянку, лишенную крыши, но окруженную стенами, отделяли армированные ворота. За ней располагался внешний двор — бетонированная площадка, на которой раньше регистрировали прибывающий и убывающий транспорт. Ее тоже окружала стена, но высотой та была по пояс, а поверху была натянута проволочная сетка, которая не остановит даже стрелу, не говоря уже о масс-реактивном снаряде.

На его глазах из ворот вылетел один Саламандр. Выглядел он не очень радостно.

— Обстановка накаляется, — пробормотал он под нос, после чего ответил Дагону: — Должно быть, кто-то заметил нас рядом с западней и догадался, что мы пойдем по следам.

Нарек вспомнил градирню и ощущение чужого взгляда на себе. Теперь он понял, что инстинкты его не обманывали. Возможно, его навыки притупились не так уж и сильно.

— Атакуем? — спросил Дагон.

— Пока нет. Я подберусь к ним, рассмотрю поближе. Оставайся наверху и следи за обстановкой.

Нарек вновь закрепил прицел на винтовке, закинул ее за плечо и направился к улице. Прежде чем выйти, он бросил взгляд на дымоход высоко над головой, у которого расположился Дагон, и только после этого двинулся вперед.

Низко пригнувшись, Нарек побежал, стараясь держаться в тени. Враг мог выставить часовых, или легионер, заметивший их ранее, мог все еще наблюдать за улицей. Преодолев двести метров вверх по дороге, он нырнул в переулок, а оттуда, тихо взломав заднюю дверь, — в жилой дом.

Внутри лежали тела. Стены покрывала засохшая кровь, темная и глянцевая. Разбитые лампы не горели. Мебель была перевернута. Пожилого мужчину и молодую женщину выпотрошили, и их внутренности блестели в мягком свете, льющемся с улицы через выбитое окно с погнутыми, сломанными ставнями, раньше его прикрывавшими.

На полу был нарисован кровью символ. Октаграмма — восьмиконечная звезда.

Элиас позаботился о том, чтобы существование культов оставалось в тайне, пока их не позвали. На лице молодой женщины застыло удивленное и испуганное выражение. Лицо старика было искажено в гримасе предсмертной агонии.

«Сердечный приступ», — решил Нарек.

Не выпрямляясь, он приблизился к сломанному окну. Позиция оказалась отличной: ничем не преграждаемый обзор, открытый путь к автостоянке, удовлетворительное укрытие в комнате. Он опустил на окно кусок сломанной ставни, чтобы его было еще сложнее заметить. Затем встал на колено, опер ствол винтовки на подоконник и прицелился. Одинокий Саламандр сразу попал в перекрестие.

Он снова активировал вокс.

— Я на месте.

— Приказы?

— Четыре смерти за четыре смерти. Жди, пока они не выйдут на улицу, потом я дам сигнал.

— Так точно.

Дагон закрыл канал связи.

Теперь им оставалось только ждать.

Выстрел был заглушен взрывом от детонирующего шнура.

Сначала им показалось, будто медик просто подскользнулся, и только фонтан крови, вырвавшийся из-за разрушенного латного воротника, свидетельствовал об ином.

Саламандр рухнул на колени, хрипя и давясь кровавой пеной, вытекавшей сквозь вокс-решетку; ближайший к нему воин попытался схватить дергавшегося товарища за руку, одновременно предупреждая остальных об опасности.

Грамматикус почувствовал, что ему с силой давят на спину; это псайкер, Хриак, толкал его на пол.

Утверждение, что в кризисной ситуации время замедляется, было верным. Таким образом мозг оберегал тело от вреда, позволяя ему реагировать на опасность с максимальной быстротой.

За те несколько тягуче-медленных секунд, которые прошли с того момента, как Грамматикус еще стоял, и до того, как он оценил новую ситуацию, одновременно произошло несколько вещей.

Нумеон криком приказал занять укрытие, показывая на низкую стену, окружавшую бетонную площадку, где собралась их рота. Инфопланшет, на котором он изучал местоположение вспомогательной базы, он повесил на магнитный замок на бедро, второй рукой доставая из кобуры на поясе пистолет.

Домад укрылся за стеной и начал медленно поворачивать свое тяжелое оружие наружу, в сторону улицы и зданий за ней.

Пергеллен действовал совместно с технодесантником. Спрятавшись рядом, он сканировал потемневший город в поисках приглушенного дульного огня, в то время как Домад прижался спиной к стене и активировал панель управления на наруче. Они обменивались короткими фразами, но Грамматикус, оглушенный криками и странным, словно идущим из-под земли шумом, который вызывал в ушах собственный мозг, не мог различить ни одного слова.

Его толкнули на землю спустя мгновение после того, как застрелили Саламандра. Легионер упал тяжело, как срубленное дерево, давясь кровью, целая лужа которой уже вылилась из порванной шейной артерии.

— Л-е-ж-а-ть… — прогремели слова Хриака, замедленные искаженным восприятием.

Как только его ладони и локти соприкоснулись с землей, время возобновило привычный ход.

— Не вставай, — сказал Хриак, доставая оружие и пробираясь вперед, чтобы помочь братьям. Грамматикус наблюдал за ним, пока тот не достиг низкой стены, за которой укрылся другой Саламандр.

Тот вскочил, стреляя из болтера в надежде обеспечить прикрывающий огонь. Едва он поднялся, в него угодил второй выстрел, пробив грудь и отбросив руку в сторону. Он повалился на спину и больше не шевелился.

Опять закричали — на этот раз Нумеон обращался к Леодракку, который медленно подползал к краю стены и, судя по позе, намеревался перебежать через улицу в лучшее укрытие, откуда можно было определить положение атакующих.

— Стоять! — рявкнул ему Нумеон резким и металлическим из-за вокс-решетки голосом.

Домад продолжал сканировать пространство, фокусируясь на различных объектах с жужжанием телескопических колец в бионическом глазу.