Земляной Андрей - Рокировка в длинную сторону Страница 27

  - Остается только радоваться, что не все такие опрометчивые, как товарищ Димитров и его товарищи из Коминтерна. Границы уже перекрыты, и Белова скоро вернут в Москву.

  Димитров отрицательно покачал головой:

  - Нет, товарищ Сталин, не вернут. Сегодня в шесть тридцать по Московскому времени товарищ Белов вылетел на самолете в Кенигсберг...

  В аэропорту Девау было солнечно. Трехмоторный Ju-52 пробежал по полю, подпрыгнул, развернулся и встал. Отрылась гофрированная дверь, упала на землю легкая дюралевая лесенка и по ней стали спускаться пассажиры. Первым вышел какой-то важный чин в мундире министерства иностранных дел Рейха, за ним - двое молодых людей в одинаковых костюмах и шляпах с мешком дипломатической почты. Следом спустилась целая семья: отец в строгом сером костюме и с партийным значком на лацкане, мать в лёгком платье и сын. Молодая женщина держала своего сына за руку, а тот со всем пылом юного задора тянул мать за собой. На шее юноши развевался черный галстук Гилерюгенда, а на рукаве коричневой рубашки виднелись нашивки разведчика, штандартоносца и заместителя командира отряда. Он приветствовал таможенников и пограничников таким звонким и радостным 'Хайль Гитлер!', что те невольно подтянулись и тоже заулыбались. Отец юного нациста предъявил документы, из которых следовало, что инженер Дитц, сотрудник компании BASF, пребывал в служебной командировке в России и теперь следует домой, в Нюрнберг.

  - Поездом было бы удобнее, - заметил один из таможенников.

  - Удобнее, - виновато улыбнулся, разводя руками, Дитц. - Но вот обещал этому нибелунгу, - он незаметно указал на сына, - что мы полетим на самолете. Если он хорошо закончит учебный год, а он закончил его так, что отказаться не было никакой возможности.

..

  - Зигги вообще балует этого негодника, - сердито вмешалась моложавая фрау Дитц, поправляя выбившийся из-под шляпки белокурый локон. - Того гляди, сядет нам всем на шею...

  Дитц покраснел и потупил голову. Таможенник, на собственной шкуре знавший, что может устроить домашний тиран в юбке, сочувственно усмехнулся и поторопился закончить все формальности. И семья, возглавляемая активистом Гитлерюгенд, проследовала на вокзал.

  А в тот самый момент, когда Ju-52 катился по зеленому полю Девау, в Волынском сидела и в десятый раз перечитывала письмо от Саши... Сашеньки...

  Сестренка, родная!

  Так сложилось, что я должен уехать. Ты не переживай: скоро я вернусь. Просто сейчас очень надо. В Германию. Честное слово, вернусь - подарков навезу. Так что не грусти и держи хвост пистолетом. А Красному передай: будет тебя задирать - по шее получит. По полной программе.

  Тетя Вера и Надмит присмотрят за тобой. Да и за всеми вами. Ваське и Артему - большой привет. Папе отдай письмо, которое я вложил в твое.

  Не скучай! Ты будешь светить мне, Светка, пока я буду в этой немецко-фашистской яме. Пока.

  Перед 'пока' было еще что-то, тщательно замазанное чернилами, но на просвет можно было прочитать 'Целу..' Светлана проглотила слезы, и прошептала: 'И я тебя целую, Сашенька. Целую, целую, целую...'

  Двухмесячная подготовка к проведению партийного съезда НСДАП близилась к завершению. Зал Луитпольда вмещавший более шестнадцати тысяч человек берлинские криминалисты проверили вдоль и поперёк с собаками и оставили под охраной штурмовиков, которых к открытию нагнали почти пять тысяч человек. Готовился к такому знаменательному событию и Александр, проживавший в окрестностях Нюрнберга под видом студента университета изучающего флору и фауну альпийских предгорий. Это давало ему возможность свободно перемещаться, пока представивший свои документы в аренду студиозус наливался дешёвым пойлом и кутил с девочками в Киле.

  К пятому сентября, и у него и у организаторов всё было готово. Отшумел помпезный парад штурмовиков СС и СА, и в зале собралась вся верхушка Рейха, чтобы провести первое заседание посвящённое 'Съезду единства и силы' как был назван очередной фашистский шабаш.

  Торжественное открытие и довольно красивое световое шоу организованное Альбертом Шпеером Александр наблюдал через крохотное отверстие в потолочном перекрытии, где стояли пять пятидесятилитровых баков с окисью этилена, и два пятидесятилитровых баллона с кислородом.

  - Всё, - Александр кивнул помощнику - пожилому немцу работавшему в зале смотрителем систем вентиляции. - Проверяем последний раз, и уходим.

  Он с натугой поднял тяжёлую крышку сундука для инструментов и смёл ветошь в сторону. Там под тряпками и фальшивым полом находился пульт управления сработанный в Радиоинституте РККА по его заказу.

  Щелкая тумблерами по порядку, он смотрел как загораются зелёные лампочки, и когда очередная лампочка не загорелась, перекинул выключатель вниз, но проводка шестой плети не работала. А вот это было совсем плохо.

  - Чёрт, чёрт, чёрт! - выругался Белов. - Прозвонить плеть ещё можно, а вот лазить по вентиляции и ремонтировать проводку, времени совсем нет.

  Повисла тяжелая пауза. Было слышно лишь дыхание двух человек. Старик и мальчишка смотрели друг на друга в упор. Сашка облизал губы:

  - Герр Майер, уходите. Я запущу систему вручную, - он подошёл к стене и сдёрнул кусок тряпки с ряда вентилей.

  - Нет, сынок, это ты уходи, - пожилой мужчина ласково потрепал парня по встопорщенным светлым волосам. - У меня с этой сворой свои счёты. А ты ещё пригодишься нашей стране.

  Размышлял Белов недолго. Он вытащил из кармана блокнот и карандаш в стальном корпусе. Вырвал листок:

  - Пишите адрес семьи. Я вывезу их в Россию. Не обещаю золотых гор, но нуждаться они не будут.

  Старик не стал спорить. Он проворно нацарапал на клочке бумаги адрес, Саша взял его, несколько секунд всматривался в текст запоминая, а потом сжёг в пламени зажигалки и растёр пепел.

  Обнявшись на прощание, Александр быстро, но бесшумно спустился по металлической лестнице в подвал, откуда по канализационному коллектору вышел к станции водоочистки, и сел в поджидавшую его машину.

  Как раз в этот момент, гулко ухнуло, и в спину толкнула пусть и ослабленная расстоянием, но всё ещё жёсткая ударная волна, а над лесом поднялся дымный 'гриб'.

  - Клаус? - Водитель был немногословен.

  - Остался. Цепь взрывателей не сработала. Пришлось работать по запасному варианту, - сухо произнёс Александр, но голос его дрогнул.

  - У Клауса, штурмовики сына забили до смерти... - произнёс водитель, и прижал педаль акселератора, разгоняя Опель-Кадет по автостраде. - Ему повезло, что он смог рассчитаться с коричневыми.

  Когда Клаус Майер, отсчитав тридцать минут после ухода мальчишки, со странной улыбкой открутил все семь кранов, и включил систему вентиляции на максимальный режим. Через нестандартно широкие горловины, газ вытек в зал в течении трёх - четырёх секунд. И ставя точку, техник включил рубильник аварийного освещения. Лампы, установленные по периметру зала, были заменены на такие же но с взрывателями внутри.

  Зрители в зале не успели ничего понять, как весь объём огромного зала детонировал с силой десятка авиабомб.

  Мощные стены, поддерживавшие толстый и очень прочный потолок здания дали лишние миллисекунды для детонации всего объёма смеси, и лишь потом брызнули осколками бетона и кирпича. А крыша здания, разом лишившись опоры, рухнула вниз с пятнадцатиметровой высоты на месиво из тел, хороня любые шансы на выживание.

  Взрыв был такой силы, что в домах в радиусе трёх километров повыбивало стёкла, а ближний круг охраны, состоявший из штурмовиков буквально выкосило осколками и обломками.

  Обо всех этих ужасах, Белов прочитал в утренней швейцарской газете. Оставив чаевые, коснулся пальцами смешной кепки с завязанными сверху 'ушами' в благодарность, за обслуживание, вышел из привокзального кафе.

  А через трое суток, он уже сидел в капитанской каюте сухогруза 'Октябрь', и пил крепчайший ароматный чай из огромной жестяной кружки, и закусывал настоящими одесскими баранками.

  Примерно за месяц до описанных событий, в здании Исполкома Коминтерна состоялась весьма важная встреча...

  -...Таким образом, я считаю необходимым обеспечить операцию прикрытия для акции товарища Темного, - веско произнес Димитров. - Для Союза ССР и для Коминтерна вообще совершенно недопустимо, чтобы хоть кто-то мог связать нас с Нюрнбергским взрывом.

  - Наведем тень на забор! - эхом откликнулся Христо Боев.

  - На плетень, товарищ Христо, - поправил его Мануильский , одергивая френч. - Да, надо помочь товарищу Темному. Оптимально - организовать диверсию или теракт в прилегающих странах: Австрия, Дания, Чехословакия.