Эмери Лорд - Дорога в лето Страница 27

— Это хорошая книга, — отмечает Мэт, пробегая глазами по заголовку.

Наклонив голову, я смотрю на него с любопытством.

— Ты раздумываешь над тем, чтоб поступить в колледж?

— Эм, — отвечает он, отводя глаза. — Да. Нет. Не знаю.

Я моргаю.

— Исчерпывающий ответ.

Он вздыхает, будто я застала его врасплох.

— Да, я думал об этом. Это так неожиданно?

— Вроде как. Я думала, что большинство людей идут в колледж до того, как начинают карьеру. А у тебя она уже есть, так что…

— Я знаю. — Он проводит рукой по обивке дивана. Я закрываю книгу, заинтересованная нашим разговором. — Но если я не сделаю этого сейчас, то не сделаю никогда. Я уже отстал от людей своего возраста.

— Я думаю, ты лет на десять старше своих сверстников.

— Но я не уверен, что хочу быть таким вечно.

— Правда? Мне казалось, что тебе нравится быть певцом.

— Так и есть, — признаёт он. — Но я хочу когда-нибудь завести семью. Работа исполнителя означает гастроли, ужасный график…

— Ты можешь совмещать, как и большинство музыкантов.

— Может, и так. Я просто… Ї Он отворачивается, глядя в окно позади меня. — Мне хочется попробовать всё. Все мои школьные друзья, вроде как, веселятся в колледже, и, кажется, я не хочу этого пропустить.

— Думаю, тебе стоит попробовать. По крайней мере, поговорить с лейблом. Может быть, ты сможешь учиться и работать над песнями. А летом записывать их и ездить на гастроли.

Он расплывается в улыбке.

— Не думал, что ты такая поклонница высшего образования.

Ди появляется из ванной и встревает в разговор:

— Ох, так и есть. У Рейган идеальные оценки. Если не смотреть на графу поведения.

Её голос звучит лучше, но мне бы хотелось, чтобы она молчала.

— Ди, — говорю я, бросая ей предупреждающий взгляд.

Она всегда говорит о моих оценках, как о каком-то большом достижении. Для Ди учиться в школе всегда было непросто, но она очень старалась. Для меня же старшая школа — это лёгкая игра, если выучить правила. Я давно поняла, как успешно готовиться к тестам. И почти все домашние работы делала между занятиями, так как мне было просто нечего делать, и никогда не посещала занятия повышенной сложности, хотя и была к ним готова. Да, я иногда прогуливала уроки, но только те предметы, которые хорошо знала. И да, я развлекалась по выходным, но у меня оставались воскресенья, чтобы отоспаться и сделать домашнее задание.

— Серьёзно? — Мэт смотрит на меня так, будто я какое-то экзотическое животное, которое показывают на канале «Энимал Плэнет». — Академическая успеваемость?

— Я не спортсменка и мне нужно платить за колледж.

Ди садится обратно на диван и качает головой.

— Она скромничает.

Я пожимаю плечами.

— Если я буду учиться хорошо, у меня будет больше возможностей.

— Итак, твой номер один? — Мэт внимательно смотрит на моё лицо, будто сейчас на нём должны появиться очки ботаника.

— Что за номер один?

— В списке колледжей.

— Ох. — Я обнимаю ноги. — Нью-Йоркский университет, наверное.

— Нью-Йоркский университет? — Меня задевает удивление Мэта. — А у тебя есть запасной план?

— Всё зависит от того, что я выберу — фотографию или фотожурналистику. Может быть, Бостонский университет или Пердью. Я также подумываю над Вандербильтом и, наверное, Белмонтом.

— Ничего себе, — произносит Мэт. — У тебя в самом деле хорошие оценки.

Я предпочитаю не распространяться о своих оценках, чтобы не портить свой с трудом наработанный имидж. Правда в том, что я собираюсь закончить школу в десятке лучших учеников моего выпуска. Теперь, когда я бросила пить и Блейка, то могу подвинуть Дэниел Эстраду и Молли-Энн Митчелл с их позиций. Эти заучки настолько зациклены на программе, что даже не замечают, как я их догоняю. Рейган О’Нил — девушка, имя которой так часто писали на стенах туалета — в десятке лучших учеников класса. Я утру нос всем учителям, сомневавшимся во мне. И это покажет моей сбежавшей матери, если она когда-нибудь надумает меня найти, что я чего-то добилась сама. Также я докажу Бренде, что мне не нужны серьёзные правила, чтобы быть успешной.

— Итак, чем можно заняться в этом городе? — спрашивает Мэт. — Сегодня День независимости, должны же быть какие-то развлечения.

— Давайте посмотрим. — Ди печатает что-то на компьютере. — Хм. В соседнем городе проходит какой-то фестиваль. Называется Фестиваль основателя…

— Ох, да! — Я радостно приподнимаюсь. Мне нравится Фестиваль основателя в нашем городе, там полно дешёвой фестивальной еды и крутых аттракционов. — Нам следует пойти.

Мэт кивает:

— Да, чёрт возьми, идём!

— Ребята, вам будет так весело! — произносит Ди радостно, но из-за хрипа в голосе это звучит совсем не так. Я так обрадовалась возможности пойти, что забыла, что ей нельзя выходить.

— Может, солнце тебе даже поможет… — начинаю я.

Она качает головой.

— Даже если бы мне было лучше, мне не хочется гримироваться. А если я не загримируюсь, то мне придётся целый день раздавать автографы. И нам придётся брать охрану, а у Мака выходной…

— Ты права. Мы останемся здесь.

— Нет-нет, — настаивает Ди, размахивая руками. — Вам, ребята, следует пойти. Мне всё равно нужно побыть в тишине.

Я перевожу взгляд на Мэта, смотрящего на меня в упор. Мы играем в гляделки, и никто не сдаётся.

Мэт пожимает плечами.

— Я в игре, если ты тоже.

Это будто наш собственный покерный стол, и мы стараемся не выдать себя. Он делает ставку, я повышаю.

— О, и я в игре.

Поэтому, так или иначе, я стою рядом с Мэтом Финчем на улице у отеля и разглядываю красный блестящий автомобиль с откидным верхом. Мы могли бы вызвать такси — фестиваль всего в нескольких километрах от нас, но Мэт настоял на том, чтобы взять машину напрокат. Мы забронировали её на стойке администратора примерно час назад.

— Так-так, — произношу я, глядя на машину. Мэт крутит ключи на указательном пальце. — Разве ты не самая настоящая знаменитость?

Он улыбается и, не открывая дверь, запрыгивает на водительское сидение.

— Я просто давно не водил машину. Вот и всё.

Как и я. Я сажусь в машину и пристёгиваюсь, а Мэт нажимает на газ, и мотор рычит. Позёр.

— К тому же, Ї отъезжая, добавляет он, — всё это часть опыта.

Он прав. Мои волосы развиваются, и я откидываю голову, чтобы посмотреть на бесконечное голубое небо и то, как мы обгоняем тучи. Жаль, что с нами нет Ди, потому что это напоминает мне её песню «Дорога в лето». Мы на дороге, всё верно, и мы берём от неё больше, чем когда-либо просили. Я достаю камеру и направляю её на Мэта. Его волосы и рубашка развиваются на ветру, а очки отражают белые разделительные полосы, которые мы проезжаем.

Прямо перед тем, как мы поворачиваем на парковку, перед нами разворачивается панорама всего фестиваля. Выше всех стоит колесо обозрения, вращаясь, будто королева блестящего королевства. Я уже чувствую запах еды — плотный, душный запах лета.

Мэт не теряет времени. Натянув бейсболку как можно ниже, чтобы его не узнали, он тянет меня к первому из многочисленных аттракционов. В «Отрицании гравитации» желудок поднимается к горлу, пока всё моё существо будто перемешивается. Я постоянно цепляюсь за сумку, защищая камеру. Когда мы выходим, я не могу идти ровно, а Мэт неистово смеётся, сгибаясь пополам. На качелях я вытягиваю руки и закрываю глаза, представляя, будто лечу. А посмотрев на Мэта, вижу, что он делает то же самое. Потом он настаивает на том, что нам следует прокатиться на детском аттракционе, и мы пару минут движемся по кругу на пластиковых слониках.

Солнце как раз садится, когда мы добираемся до колеса обозрения. Оно расслабляет по сравнению с остальными аттракционами. Стакан с невыносимо сладким лимонным шейком запотевает в моей руке, и капли периодически стекают мне на голую ногу.

— Скажи, тур оправдал твои надежды? — спрашиваю я.

Не горжусь этим, но, пытаясь выглядеть мило в глазах Мэта, цепляюсь губами за соломинку напитка.

— Да, — не раздумывая, кивает он. — А твои?

Я тоже киваю.

— Да. Не могу поверить, что уже июль.

Это значит, что я совсем не готова возвращаться к реальности в конце следующего месяца. Наша кабинка останавливается наверху, и мы смотрим на фестиваль под нами. Я слышу местную группу, где-то поблизости играющую каверы, плеск воды из озера и смех наших сверстников, уплетающих сладкую вату. Солнце тает на горизонте, оставляя полоски розового и оранжевого. Я вижу наш отель, который возвышается вдалеке.

— Этот аттракцион самый лучший, — не в силах придумать что-то получше, брякаю я.  В голове пусто. Мэт будоражит меня сильнее любого аттракциона, и очень тяжело делать вид, что он меня почти не интересует. — Намного страшнее, чем американские горки.

— Точно, — соглашается Мэт, делая большой глоток лимонада. — Тот, кто их устанавливал, был пьян.