Неизвестный - i_27851a09263a5014 Страница 27

Это была цена, назначенная Дианой и Леонидом IV за неприкосновенность Ингрид.

Филипп Фаридэ замер в тревожном ожидании в своем кресле. С одной стороны, он ни в коме случае он не хотел давить на своего короля, но с другой стороны, он отдал бы сейчас все, чтобы заполучить подпись гронгирейского маршала.

– Кого? – угрожающе коротко спросил Арун V. Он очень не любил, когда ему не оставляли выбора.

– Отец и сын Гриффины, – также коротко ответила Диана.

Она чувствовала, что Арун должен согласиться на ее условия. И не хотела ни единым лишним словом, взглядом или жестом дать ему основания для сомнений в правильности принимаемого им решения.

Гриффины были единственными магами в Долине, практиковавшими общение с потусторонним миром. Их оружием были вызываемые к жизни призраки. Что-то сродни некромантии, только призраки были бесплотны. Ни один амальонец, впрочем, как и гронгиреец, не был способен с ними сражаться. Призраки были неуязвимы, пока были живы их хозяева. В Долине поговаривали, что Гриффины отправили в потусторонний мир своих животных для установления контактов с его населением. Правдой это было или вымыслом, но животных у Гриффинов не было. Что объясняло ужас, вызываемый у жителей Амальона при одном только упоминании об этой семье.

Поэтому Королю Аруну предстояло принять сейчас нелегкое решение. Он с нескрываемой яростью смотрел на Диану. Она явилась на Верховный Совет не для того, чтобы держать ответ за незаконное нападение на отряд амальонцев. Она пришла, преследуя исключительно свои цели. Как всегда. Глупо было ожидать от гронгирейцев иного. Но на этот раз воительница предлагала амальонцам действительно нечто очень ценное. В войне между Гронгом и Амальоном у последнего не было шансов и без участия Гриффинов на стороне гронгирейцев. Амальон могло спасти только чудо. Ингрид Фаридэ была одной из возможностей амальонцев на чудо. Гронгирейцы могли не верить в это сами, но отчетливо осознавали веру своих соседей в юную девушку и принесенную ею магию далекой и никому неизвестной страны Эльмарен.

Наконец, Его Величество поднялся со своего места. Он должен был объявить о принятом решении. Зал затих. Все собравшиеся обратили на него свои взгляды.

– Доставить сюда Гриффинов! – ледяным тоном приказал Король Арун.

В зале открылся портал в одну из башен королевского замка. Через него в зал были проведены двое гронгирейцев.

– Не дотрагивайся до меня! – прошипел один из пленников, тот, что выглядел моложе, когда амальонский воин потянул его за рукав по направлению к порталу.

– Подписывай! – требовательно кивнул Арун на свиток, лежащий на столе перед Дианой.

Гронгирейская предводительница молча подписала документ и встала, понимая, что не стоит злоупотреблять гостеприимством и великодушием Аруна V.

– Теперь каждый из нас может быть спокоен за то, что ему дорого! – тихо, но отчетливо проговорила она, обращаясь исключительно к Филиппу Фаридэ.

Он кивнул. Его поле неожиданно для всех проявилось, и зал в одно мгновение наполнился нестерпимо ярким солнечным светом. Это было его благодарностью. Облегченно выдохнув, Диана открыла портал и жестом указала на него Гриффинам. Посмотреть на Ингрид у нее не хватило сил. Она страшилась увидеть на лице амальонки осуждение, поэтому поспешно шагнула в портал. Ее дракон был уже на пути к гронгирейскому замку. За него Диана не переживала. Никто из амальонцев не осмелился бы напасть на ее животное. Слишком уж они были помешаны на чести и следовании традициям.

Глава 13. Правда, как гром.

Вернувшись в замок, Диана хотела одного: укрыться в своей комнате и забыться долгим сном без сновидений. Но ее планам не суждено было сбыться. Перед самым входом в ее башню, гронгирейку окликнул сильный мужской голос, голос Леонида IV, Короля Гронга.

– Диана! Мне надо с тобой поговорить!

– Да, отец, – гронгирейка устало развернулась и направилась вслед за высоким темноволосым мужчиной в тронный зал.

Она недоумевала, что ему могло понадобиться?

– Как прошла встреча с Аруном? – требовательно спросил Леонид IV.

Руки сложены за спиной, мрачный взгляд исподлобья, нахмуренные широкие брови – таким он был в последнее время. Диана уже и не помнила, когда они говорили на какие-нибудь темы, не касающиеся войны. А может, и не было этого никогда. Ей уже давно казалось, что отец видел в ней исключительно воина. После того, как в четырнадцать лет у нее открылась способность к огненной магии, какой не было ни у кого в Громальонской Долине, Леонид IV будто бы сошел с ума. Он увидел в этом предзнаменование, о котором говорилось в преданиях. Не имея смелости сделать Диану наследницей трона, он приложил все силы для того, чтобы ее дар признали даже амальонцы, и после этого назначил маршалом своей армии.

– Гриффины уже в замке. После отчета Рамеру, они отправятся домой, – сухо ответила молодая воительница, надеясь закончить на этом разговор, но у Его Величества, определенно, были другие намерения.

Он не спускал глаз с дочери. Что-то не давало ему покоя. Обладая развитой, как у всех жителей Долины интуицией, подкрепленной истинно гронгирейской мнительностью, он везде и во всем ощущал скрытую угрозу. И сейчас эта гремучая смесь подсказывала ему, что с его дочерью происходит нечто опасное.

– Почему Рамер, а не ты, разговаривает с ними? – холодно спросил Леонид.

Обычно Диана никому не доверяла свои обязанности.

– Потому что он отлично с этим справится, – ответила гронгирейка.

Она знала, что это единственный аргумент, который покажется ее подозрительному отцу более-менее убедительным.

– Хорошо… – Король Гронга размеренно ходил вокруг Дианы. – Фаридэ, должно быть, хватил удар от такого счастья? – язвительно продолжил он, имея ввиду Филиппа Фаридэ, с которым у Леонида IV были свои счеты.

– Да, обрадовался, – все также безучастно отвечала гронгирейка.

– Пусть эти трусливые амальонцы знают, что мы чтим громальонские предания! – прогремел он, сотрясая воздух кулаком.

В мгновение ока из затаившегося наблюдателя он превратился в ревущего зверя. Его лицо исказилось ненавистью.

– И даже те, которые говорят, что война закончится? – неожиданно спросила Диана.

– Мы чтим все предания Долины! – проревел Леонид IV.

В этом смысле он был фанатиком. Король Гронга жил войной. Все его предки считали войну с Амальоном своим долгом. А так как эта война была предсказана, а значит, узаконена, громальонскими легендами, то гронгирейские правители вооружились ими как первейшим доказательством своей правоты в противостоянии с соседями по Долине.

– Но она закончится не на нашем с тобой веку, Диана! – уверенно проговорил Леонид.

– А если на нашем? – не унималась его дочь. – В каком случае ты заключишь с Амальоном мир? – она замерла, сама испугавшись того, о чем спрашивала.

Никто никогда не говорил о мире.

– Мир?! – прошипел гронгиреец. – Мир?! – уже громче повторил он и его голос зловещим эхом разнесся по сводам зала. – Только когда Гронгирейский Хребет уйдет обратно под землю.

– Если это случится… – Диана еле слышно произносила слова. Сама не зная почему, она хотела иметь пусть самую призрачную, но надежду на то, что в Долине возможна жизнь без войны. – Если Гронгирейский Хребет исчезнет, ты заключишь с Аруном V мир? – Диана не дышала. Ей казалось, что от ответа ее отца зависит сейчас вся ее жизнь.

– Да, – холодно отрезал Леонид IV, – обязательно. Я чту предания, – еще раз повторил он, и уже направился было к выходу из зала, как вдруг развернулся, подошел к своей дочери и буквально впился в нее испытующим взором.

В зале повисла напряженная тишина. Грубые силуэты колонн расплывались в полумраке. От каменных стен веяло холодом приближающейся ночи.

Диана выдержала его взгляд, не произнеся ни слова. И тут Леонид IV сделал то, чего никогда до этого не делал. Он провел рукой рядом с головой своей дочери, делая ее ауру видимой.

– Так я и думал, – потрясенно вымолвил он.

Гронгирейский Король смотрел на энергетическое поле дочери и не верил своим глазам. По краям оно было обыкновенного для гронгирейцев темно-фиолетового цвета, но в самой середине, те слои, которые прилегали к физическому телу, пульсировали светло-золотистым цветом. – Не может этого быть! Я должен был раньше предположить, что это может случиться!

Диане было достаточно одного взгляда, чтобы понять, почему ее отец так ошеломлен. Следуя скорее инстинкту, чем страху, она, не привыкшая показывать свои чувства перед кем-либо, тут же скрыла свою ауру. Выпрямившись, Диана, приготовилась к худшему, но Леонид IV продолжал все так же стоять рядом с ней. Неожиданно для гронгирейки, лицо его выражало глубокое раскаяние. Он и не собирался в чем-либо ее обвинять. Впервые за всю свою жизнь Диана видела своего отца в таком состоянии. Он весь посерел. Глаза его смотрели куда-то вдаль, губы беззвучно шевелились. Не имея более сил стоять на ногах, Леонид IV прошел к трону и медленно опустился на него.