Воплощение Похоти 5. 18+ - Игорь Некрасов Страница 27

— После нападения на логова вассалов я выдам тебе всё лишнее для пополнения ресурсов. И, возможно… нет, скорее всего, выделю другую комнату, попрочнее и подальше от остальных.

— Договорились! Это будет очень кстати!

Я вышел из комнаты Зразора, стараясь сохранять невозмутимый вид, и обернулся к остальным: Аноре с холодным ожиданием, Ольхе с любопытством в глазах и Балии с Элей, которые за время моего отсутствия даже не подумали прикрыться.

— Всё в порядке, — махнул я рукой, отряхивая с плеча копоть. — Просто наш гениальный изобретатель… перестарался с… В общем, ничего страшного, можете расходиться.

Я уже собрался повернуться к Аноре и спросить, не помешал ли взрыв её послеритуальному состоянию и готова ли она к новой тренировке, как со стороны лестницы, словно ураган, вылетел Костя.

Его крысиная морда сияла нездоровым восторгом, а вся шкура была испещрена свежими царапинами, а одна лапа прямо сейчас кровоточила.

— Господин! Я собрал! — проскрипел он, задыхаясь от гордости. — Кучу трав! Целую гору! Исполнил ваш приказ!

Я смерил его взглядом. По количеству ран и грязи на нём было ясно, что этот псих ради выполнения приказа облазил пол-леса и угодил в добрую половину наших же ловушек. Видимо, желание снова заполучить артефакты для своих похотливых утех придавало ему нечеловеческой целеустремлённости.

Я кивнул, стараясь не улыбаться.

— Молодец, усердие похвально. А вы-ы, — я обвёл взглядом девушек, — вы можете идти отдыхать. Позже соберёмся в тронном зале на заключительный совет по поводу гоблинских вассалов, вызову в общем.

Девчонки начали расходиться, и я повернулся к Костe, вздохнул и произнёс:

— Ну, показывай… свои сокровища.

Он с торжеством вытащил из своего потустороннего кармана прямо на пол настоящую гору разных трав. Там было всё: целебные коренья, ядовитые цветы, редкие мхи и просто красивые сорняки.

Он и правда обчистил всё, что росло в округе? — задумался я, закончив проводить беглую оценку трав. — Вот же засранец, ради члена и пары часов в теле красавиц готов на такие подвиги.

Не теряя времени, я собрал всю кучу в инвентарь и отправил её прямиком в «Семь Кругов Смерти», отдав приказ скелетам-алхимикам: «Разобрать на ингредиенты и начать срочное зельеварение. Приоритет — зелья лечения и усиления для штурмовых отрядов».

Эти зелья будут как нельзя кстати, когда мои ребятки пойдут на вассалов. — заключил я и снова взглянул на Костю.

Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и вся его морда выражала одно — немое, полное надежды ожидание награды. Я сжалился.

— Ладно, заслужил, — вздохнул я, доставая из инвентаря злополучный медальон и браслет. — На, держи. Но чтобы через час они были у меня обратно! Целиком и невредимые! Понял?

— Понял! Конечно, понял, господин! Спасибо! — он чуть не подпрыгнул от счастья, после чего схватил артефакты и пулей помчался прочь, наверное, прямиком в покои рабынь.

И как раз в этот момент дощечка связи завибрировала, я с усмешкой достал её и прочитал сообщение, там был доклад от Шарка.

— Одно из подземелий вассалов, расположенное у реки, было обнаружено.

— Ну вот, — я с удовлетворением выдохнул. — Приготовления практически завершены. Думаю, уже завтра мы пойдём в атаку. И, надеюсь, всё обойдётся без неожиданностей.

Глава 11

Наарком. Утро.

На следующий день после последних событий.

Наарком медленно погружался в состояние, между отчаянием и оцепенением. Воздух был густ от страха перед грядущей осадой и усталой покорности судьбе. Улицы, ещё недавно полные жизни, теперь были затянуты серой пеленой молчаливого ожидания. Казалось, сам город затаил дыхание, замирая в предчувствии бури. И именно в эту гнетущую тишину, словно клин, вонзался нарастающий гул хаоса.

— Ты что творишь, увалень проклятый! — пронзительный крик старухи разорвал относительную тишину у пункта раздачи еды. Она, вся в горячей каше, с бешенством трясла пустой миской перед лицом опешившего солдата, которого кто-то невидимый грубо толкнул. Её возмущение стало искрой, упавшей в пороховую бочку. Крики и взаимные обвинения тут же подхватили другие, и сдержанное недовольство очереди мгновенно переросло в волнистый гул перебранки.

Этот шум, долетевший до восточных ворот, лишь подлил масла в огонь. Там, у единственного колодца, и без того царило напряжённое молчание, которое вот-вот готово было лопнуть. Очередь из уставших, раздражённых людей замерла, наблюдая, как молодой рослый солдат с видом хозяина жизни разливает воду «для своих».

И когда он, наклонившись за очередным ведром, оказался в самой неудачной позиции, невидимая сила дёрнула за локоть стоявшего позади тощего сапожника. Тот, с испуганным взмахом рук, с силой толкнул солдата в спину.

И он с глухим воплем кувыркнулся вперёд и с громким плеском исчез в тёмной дыре колодца. На секунду воцарилась шоковая тишина, нарушаемая лишь бульканьем и приглушёнными ругательствами, доносящимися из глубины.

— А-а-а-ах! — чей-то женский вскрик прозвучал слишком поздно. — Что же вы творите⁈

— Я… я не… Он сам! — залепетал сапожник, глядя на свои предательские руки, но его тут же схватили двое других стражников.

Реакция толпы была мгновенной и разной.

— Господи помилуй! Утопленник теперь в колодце! Всё, конец! — ахнула пожилая женщина, хватаясь за сердце. — Не будет нам воды!

— Да живой он! — фыркнул молодой парень, поднимая свои вёдра. — Пойду к рынку, там хоть нальют чистую, а не пропахшую грязным мужиком.

Двое рабочих, стоящих в середине очереди, переглянулись, и по их запылённым лицам поползли усмешки.

— Ну что, Гринич, — сказал один, подмигивая, — говорил я, что кичиться нельзя. Вон, даже колодец против оказался.

Его напарник устало вздохнул, ставя пустое ведро на землю:

— Эх… теперь до ночи тут простоим.

— Зато какая экономия воды, — философски заметил кто-то с задних рядов. — Одним мужиком меньше — всем больше.

После этих слов многие нервно закашляли, а некоторые начали расходиться, явно понимая, что паренёк сказал лишнего.

В этот момент, когда по городу уже ползли первые слухи о падении в колодец солдата и облитой кашей старухе, а также и другим подобным случаям, Архилич Сайлон неспешно прогуливался по улице, ведущей к центральной площади.

Его разум, холодный и расчётливый, был занят построением грандиозных планов. Он с лёгким презрением наблюдал, как горожане с тупой покорностью получают скудный паёк или толпятся у колодцев.

Скоро они не будут нуждаться в пище. Они станут моей пищей. Их души укрепят мою мощь, а тела пополнят армию. Он