Златан огорчениях. - Я — Златан Страница 28

Администратор хочет, чтобы вы покинули бар.

Скажи этой свинье, что только этого я и хочу.

Было 3:30 утра. Я это знаю, потому что меня сняла камера на- блюдения. И что произошло потом, как вы думаете? Думаете, они засекретили эти снимки? Нет. Кончилось тем, что все первые по- лосы Aftonbladet (шведский таблоид — прим.пер.) голосили так, как будто я убил семь человек. В газетах говорили, что меня об- винили в домогательстве. Серьезно, в домогательстве? Чушь со- бачья, как всегда. Зато тот, кто прикоснулся ко мне, стал звездой вСМИ.

Я вернулся в Амстердам. Нам предстояло сыграть против «Ли- она» в Лиге чемпионов, и я отказывался говорить с прессой. За меня это делал Мидо. Мы помогали друг другу. Нет, серьезно, это было уже чересчур. И я не удивился, когда мы узнали о том, что именно Aftonbladet убедил девушку выдвинуть обвинения. Тогда я публично объявил, что я их из-под земли достану. Я их засужу. А что в итоге? Да ничего. Только извинение. После этого я все вре- мя был начеку. Я менялся.

Много чего плохого писали в газетах. Я никогда не хотел, что- бы постоянно писали фигню вроде: «Златан тренируется», «Зла- тан хорош», «Златан не нарушает дисциплину». Но тут явно зашли за грань. И я хотел, чтобы они больше следили за тем, как я играю в футбол. А то давненько не писали об этом ничего хорошего.

Чемпионат мира тоже оказался разочарованием. Я столько от него ожидал. И какое-то время все говорило за то, что я вообще там не сыграю. Но Лагербек и Сёдерберг взяли меня в команду. Мне они оба нравились, особенно Сёдерберг, мишка-талисман команды. Как-то во время тренировки я ради смеха поднял его вверх. Сломал ему два ребра. Он едва потом ходил, но он все равно крутой чувак.

Это был не просто гол. Гол-красавец. Я бежал мимо моих дру- зей, как псих, радовался вместе с ними. Вся команда праздновала вместе со мной. А чуть позже я забил еще один гол. Это было на- стоящее сумасшествие. Два гола в дебютном матче Лиги чемпио- нов. Сразу пошли слухи, что меня хотят купить «Рома» и «Тоттен- хэм».

Все шло хорошо. А когда футбольные дела идут хорошо, в мире вообще все замечательно. Но вот с личной жизнью у меня было не очень. Я еще не привык к этому образу жизни. Все было, как в вакууме. Я много сидел дома, маялся от безделья. Я поддерживал контакт с Хеленой, в основном через SMS, без какого-либо по- нятия о том, что я делаю. Безумие это было или что-то еще, не знаю.

Мы играли отборочный матч к чемпионату Европы против Венгрии на стадионе Rasunda в октябре. Я рад был вернуться. Я еще не забыл скандирования прошлого года. Но мы начали от- борочный цикл не очень хорошо, а стокгольмские газеты писа- ли, что я — переоцененный футболист, который локтями выбил себе место в команде. Это была важная игра. В случае поражения мечта о Евро стала бы призрачной. И мне, и моим партнерам по сборной было, что доказывать. Но Венгрия вышла вперед уже на пятой минуте. Не имело значения, сколько мы создали моментов, забить мы не могли. Казалось, что игра проиграна. Но на 74-й ми- нуте Маттиас Йонсон навесил в штрафную, и я открылся, чтобы сыграть этот мяч головой. Вратарь вышел из ворот и пытался вы- бить мяч подальше. Не знаю насчет мяча, но меня он вырубил. Все вокруг потемнело. Я упал.

Секунд 5-10 я был без сознания. А когда очнулся, партнеры по команде стояли вокруг меня. Я не понимал, что вообще произо- шло. Зрители ревели от восторга, а парни вокруг меня радовались и в то же время выглядели обеспокоенными.

Гол! — сказал Ким Чельстрём.

Правда? Кто забил?

Ты! Ты головой забил!

Мне было плохо, у меня кружилась голова. Они унесли меня с поля на носилках. Пока меня несли, я вновь слышал: «Златан! Златан!» Весь стадион приветствовал меня стоя, и я помахал им. Меня это воодушевило, как и всю команду. Но при этом, счет стал лишь 1:1, а мы должны были побеждать. Ким Чельстрём зарабо- тал чистый пенальти под конец игры, но судья предпочел закрыть раскололи плитку на стене. Я встал и ударил его пару раз. А десять минут спустя мы вышли из раздевалки, уже помирившись. Не- которое время спустя я узнал, что один из тренеров сохранил эти ножницы в качестве сувенира, который можно показывать детям. Мол, эти ножницы просвистели в сантиметре от лица Златана.

Но потом Мидо снова слетел с катушек. И Куман оштрафовал его, отправил в резерв. Но появился другой парень, Рафаэль ван дер Ваарт, голландец. Достаточно высокомерный, как многие бе- лые ребята в команде. Хотя он даже не был из богатеньких. Рос в трейлере, вел, как он сам это называл, цыганский образ жизни. Начал играть в футбол на улицах, где штангами ворот служили пивные бутылки. По его словам, так он оттачивал свою технику. Он поступил в юношескую академию «Аякса» в десять лет, усер- дно тренировался. Конечно, он вырос в хорошего футболиста. За год до этого его даже назвали Талантом года в Европе или что-то такое. Но он пытался быть крутым, хотел, чтобы его выделяли и хотел быть лидером. И с самого начала было предельно ясно, что между нами будет что-то вроде дуэли.

Но он получил травму колена, а без него и Мидо в основе про- тив «Лиона» начинал я. Это был мой дебют в Лиге чемпионов — до этого я играл только в квалификационных матчах — и это было круто. Л ига чемпионов — это мечта, и атмосфера на стадионе была до предела наэлектризованной. Я достал отличные билеты и при- вел несколько друзей на матч. И я помню, как я получил хороший пас в начале матча от финна Яри Литманена. Он мне нравился.

Литманен играл за «Барселону» и «Ливерпуль», и пришел к нам совсем недавно. Но он сразу начал позитивно на меня влиять. Многие парни из «Аякса» играли только ради себя. Они хотели уйти в более топовый клуб, и возникало ощущение, что они со- ревнуются друг с другом, а не с соперниками. Но Литманен дей- ствительно был командным игроком. Профессионал. И когда он отдал мне пас, я пробежал вдоль боковой линии рядом со штраф- ной, и рядом были два защитника: один впереди, другой сбоку. В подобных ситуациях я бывал часто. Я знаю их вдоль и поперек.

Почти та же ситуация, что и с Аншо. Только теперь их было двое. Я подбежал близко к лицевой, защитники меня закрыли. Казалось, что это тупик, но я протиснулся в узкий коридор между ними, и пока я думал о том, что только что произошло, я оказался на ударной позиции и пробил. Мяч полетел низом и от штанги за- летел в ворота. Я был вне себя от счастья.

Рождество с ней, а не со своей семьей. Это было одновременно естественно и необыкновенно. Но все равно, мне было плохо.

Я все еще был слаб. Но я пообещал отцу, что приеду к нему на следующий день, в Сочельник. Он не празднует Рождество. Он сам по себе, и на Рождество он занимается своими делами. C того дня в Мальмё у нас с ним были отличные взаимоотношения. Детские обиды давно были позади. И он даже смотрел некоторые матчи. Из уважения к нему я сменил «Zlatan» на «Ibrahimovic» на своей форме.

Но когда я приехал, он уже был в стельку пьян. Так что, не оста- ваясь там ни секунды, я поехал обратно, к Хелене.

— Как, уже вернулся?

-Да.

Это все, что я мог тогда ответить. Чувствовал я себя просто от- вратительно, температура была под 41. Клянусь, я никогда так дерьмово себя не чувствовал. Это был какой-то супергрипп. Три дня я был никаким. Хелене приходилось водить меня в душ, ме- нять мокрые от пота простыни. У меня кружилась голова, и я не мог связать два слова: речь была похожа на скулеж. Возможно, это что-то для нее значило. До этого момента я для нее был дерзким югге. Забавным парнем, который играл в мафиози, водил модные тачки. Надеюсь, что забавным. Но не для нее.

А теперь я был развалиной. По ее словам, ей это даже как-то нравилось. Я стал человеком. Когда мне стало получше, она взяла в прокате несколько фильмов. И я впервые посмотрел шведские криминальные фильмы, одним из которых был «Комиссар Map- тин Бек» (шведский сериал, выходивший в эфир с 1997 по 2009 годы — прим.пер.). Для меня это было пробуждением. И открове- нием: оказывается, шведы могут творить такое! Меня зацепило, и мы сидели вместе, смотрели серию за серией. Мы отлично прово- дили время. Но парой мы еще не стали.

В эти дни ее часто не было дома. Она ходила на работу, а затем возвращалась и ухаживала за мной. Конечно, иногда мы не пони- мали друг друга. И мы до сих пор не знали, чего нам хотелось. Ведь мы по-прежнему были такими разными. Это было неправильно. Но думаю, что так все и началось. Быть с ней рядом очень хорошо, и я очень скучал по ней, когда вернулся в Голландию.

Как-то я спросил у нее, не хочет ли она приехать ко мне. Она согласилась и навестила меня в Димене. Это было мило. Но моим маленьким домиком она, мягко говоря, не была впечатлена.

глаза на нарушение. Я помню состояние, когда тебе плохо и хоро- шо в одно и то же время.

Но потом мне стало плохо по другой причине. По всей Шве- иии ходила вирусная инфекция, и заразились около 250 тысяч че- ловек, и я в том числе. Это повлекло за собой другую неожидан- ность, изменившую многое.

Это было за день до Сочельника. Я был дома у мамы. Начало сезона получилось так себе, но несмотря ни на что, я был доволен. Я забил пять голов в Лиге чемпионов. Даже больше, чем в чем- пионате Голландии. Помню, Куман как-то сказал: «Эй, Златан, вообще-то еще и чемпионат есть». Меня больше стимулировал крупный турнир. В любом случае, я был дома, в Русенгорде.