Екатерина Мишаненкова - Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи Страница 29

Тогда скряга сказал:

– Умоляю тебя, отпусти мне самую малость: позволь написать всего несколько слов.

На этот раз Ангел сделал ему эту единственную уступку, и человек написал собственной кровью: «Человек, не растеряй свою жизнь. Я не мог купить даже час за триста тысяч динаров. Удостоверься, понимаешь ли ты ценность того времени, которым располагаешь».

Один человек в суфийской одежде шел однажды по дороге и, увидев на дороге собаку, сильно ударил ее своим посохом. Завизжав от боли, та побежала к великому мудрецу Абу Саиду. Она кинулась ему в ноги и, продемонстрировав пораненную ногу, все ему рассказала и попросила быть судьей между ней и тем суфием, который обошелся с ней столь жестоко. Мудрец призвал к себе их обоих и сказал суфию:

– О безголовый! Как посмел ты так поступить с бессловесной тварью?! Посмотри, что ты натворил!

– Я тут ни при чем, – возразил суфий. – Собака сама виновата во всем. Я ударил ее вовсе не из прихоти, а потому, что она запачкала мою одежду.

Однако собака продолжала считать себя несправедливо обиженной; и тогда несравненный мудрец сказал ей:

– Дабы тебе не хранить обиду до Великого Суда, позволь мне дать тебе компенсацию за твои страдания.

Собака ответила:

– О мудрый и великий! Увидев этого человека в одежде суфия, я подумала, что он не причинит мне вреда. Если бы я увидела его в обычной одежде, разумеется, я постаралась бы держаться от него подальше. Моя единственная вина состоит в том, что я полагала внешние атрибуты служителя истины гарантией безопасности. Если ты желаешь наказать его, отбери у него одеяние избранных. Лиши его права носить костюм человека праведности.

Некогда жили два ученых, и каждый из них постоянно сам себя восхвалял. Время от времени они посещали собрания во дворце шаха, обладавшего большим умом и глубокими познаниями. Своей проницательностью шах сразу распознал в этих ученых высокомерных людей и решил испытать каждого из них наедине.

Шах спросил одного из них о другом:

– Что за человек этот ученый муж?

И получил ответ:

– О шах, он осел, грязный тщеславный болтун!

Тогда он спросил другого:

– Что за человек тот ученый?

– Это безголовый и прожорливый бык, единственные добродетели его – борода и чалма! – сказал второй ученый о первом.

Испытав таким образом их характер, шах сделал вывод, что цена им обоим невысока и что они заслуживают не почета, а только презрения.

На следующий день эти ученые пришли на собрание к шаху, на котором присутствовали все эмиры и вазиры. И шах решил подшутить над ними. Он приказал кравчему подать всем лакомое блюдо – жареную курицу с рисом, а перед высокомерными учеными поставить блюдо ячменя с соломой и корзину хлопкового семени. Когда все это было выполнено и перед всеми гостями, кроме этих двух ученых, стояла жареная курица с рисом, они оба заплакали и спросили шаха:

– Объясни нам причину этого. Что мы сказали или сделали, чтобы заслужить такое наказание?

– Указаниям ученых умным людям всегда подобает следовать: ты сказал, что этот муж – прожорливый бык, он же сравнил тебя с ослом. Быку же полагается только хлопковое семя, а ослам люди обычно дают ячмень, и я решил следовать общепринятым правилам, – ответил шах.

И они осознали, что зло никогда не вознаграждается добром.

Однажды архангел Гавриил услыхал из рая голос Бога – Бог благословил какого-то человека. Ангел сказал:

– Верно, это важный слуга Всевышнего, верно, какой-нибудь святой пустынник, мудрец.

Ангел спустился на землю, чтобы найти этого человека, но не мог найти его ни на небе, ни на земле. Тогда он обратился к Богу и сказал:

– О, Господи! Покажи мне путь к этому предмету твоей любви.

Бог отвечал:

– Поди в деревню, и там в одном маленьком храме ты увидишь огонь.

Ангел спустился к храму и там увидел, что человек молился перед идолом. Ангел вернулся к Богу и сказал:

– О, Господи, неужели ты с любовью смотришь на идолопоклонника?

Бог сказал:

– Я не смотрю на то, что он неверно понимает меня. Понять меня, какой я точно есть, никто из людей не может. И самый великий мудрец из людей так же далек от истинного понимания того, что такое я, как и этот человек. Я смотрю не на ум, а на сердце. Сердце же этого человека ищет меня и потому близко ко мне.

Богатый юноша, живший во времена Иисуса, влюбился в случайно встретившуюся ему на пути девушку и женился на ней. У девушки не было одной руки, и она стыдилась юноши. Бог услышал ее молитву и восстановил ей руку.

Когда супруги вернулись домой, однажды за обедом они услышали голос дервиша. Жена взяла два куска хлеба и хотела дать их нищему, но муж ей не разрешил. Она подумала, что он скупой, и заплакала. Но он сказал:

– Этого мало, дай ему полную тарелку.

Она взглянула на нищего и увидела, что это ее первый муж, из скупости ставший нищим. Тогда она рассказала юноше свою историю.

Ее первый муж был чрезвычайно скуп. Однажды, когда его не было дома, она дала нищему курицу, в которую спрятала ценное кольцо. Вернувшись, муж очень разгневался, развелся с ней и изгнал из города, отрубив ей руку.

Тут юноша заплакал и сказал, что этим нищим был он, – кольцо дало ему богатство.

Притча Владимира Одоевского

Однажды неподалеку от деревни пастух пас овец. Было уже за полдень, и бедный пастух очень проголодался. Правда, он, выходя из дому, велел своей жене принести себе в поле позавтракать, но жена, как будто нарочно, не приходила.

Призадумался бедный пастух: идти домой нельзя – как оставить стадо? Того и гляди, что раскрадут; остаться на месте – еще хуже: голод замучит. Посмотрел он по сторонам, видит – тальяри (деревенский сторож) косит траву для своей коровы. Пастух подошел к нему и сказал:

– Одолжи, любезный друг: посмотри, чтобы мое стадо не разбрелось. Я только схожу домой позавтракать, а как позавтракаю, тотчас возвращусь и щедро награжу тебя за твою услугу.

Кажется, пастух поступил очень благоразумно; да и действительно, он был малый умный и осторожный. Одно в нем было худо: он был глух, да так, что пушечный выстрел над ухом не заставил бы его оглянуться; а что всего хуже – он и говорил-то с глухим.

Тальяри слышал ничуть не лучше пастуха, и потому немудрено, что из пастуховой речи он не понял ни слова. Ему показалось, напротив, что пастух хочет отнять у него траву, и он закричал с сердцем:

– Да что тебе за дело до моей травы? Не ты ее косил, а я. Не подыхать же с голоду моей корове, чтобы твое стадо было сыто? Что ни говори, а я не отдам этой травы. Убирайся прочь!

При этих словах тальяри в гневе потряс рукою, а пастух подумал, что он обещает защищать его стадо, и, успокоенный, поспешил домой, намереваясь задать жене своей хорошую головомойку, чтоб она впредь не забывала приносить ему завтрак.

Подходит пастух к своему дому – смотрит: жена его лежит на пороге, плачет и жалуется. Надобно вам сказать, что вчера на ночь она неосторожно покушала сырого горошку – а вы знаете, что сырой горошек во рту слаще меда, а в желудке тяжелей свинца.

Наш добрый пастух постарался, как умел, помочь своей жене, уложил ее в постель и дал горькое лекарство, от которого ей стало лучше. Между тем он не забыл и позавтракать. За всеми этими хлопотами ушло много времени, и на душе у бедного пастуха стало неспокойно. «Что-то делается со стадом? Долго ли до беды!» – думал пастух. Он поспешил воротиться и, к великой своей радости, скоро увидел, что его стадо спокойно пасется на том же месте, где он его оставил. Однако же, как человек благоразумный, он пересчитал всех своих овец. Их было ровно столько же, сколько перед его уходом, и он с облегчением сказал самому себе: «Честный человек этот тальяри! Надо наградить его».

В стаде у пастуха была молодая овца; правда, хромая, но прекрасно откормленная. Пастух взвалил ее на плечи, подошел к тальяри и сказал ему:

– Спасибо тебе, господин тальяри, что поберег мое стадо! Вот тебе целая овца за твои труды.

Тальяри, разумеется, ничего не понял из того, что сказал ему пастух, но, видя хромую овцу, вскричал:

– А мне что за дело, что она хромает! Откуда мне знать, кто ее изувечил? Я и не подходил к твоему стаду.

– Правда, она хромает, – продолжал пастух, не слыша тальяри, – но все-таки это славная овца: и молода, и жирна. Возьми ее, зажарь и скушай за мое здоровье с твоими приятелями.

– Отойдешь ли ты от меня, наконец! – закричал тальяри вне себя от гнева. – Я тебе еще раз говорю, что я не ломал ног у твоей овцы и к стаду твоему не только не подходил, а даже и не смотрел на него.

Но так как пастух, не понимая его, все еще держал перед ним хромую овцу, расхваливая ее на все лады, то тальяри не вытерпел и замахнулся на него кулаком.