Alphard Македонская) - Неделя — и ты моя Страница 29

— Откуда ты знаешь? Вернее… почему ты уверена, что это я? Ты же видишь, как я живу, — девушка устало кивнула в сторону. — Так почему…

— Лотерейные билеты, — вырвалось у Карины. — Я долго думала о том, как такой человек, как ты, может быть азартным игроком. В общем, признаюсь сразу: я выбрала несколько билетов с зачеркнутыми номерами и пробила их в интернете. Один из них выиграл джек-пот. Сначала я подумала, что неправильно ввела значения, но… Черт, только не говори мне, что все деньги ушли на меня. Ты хоть представляешь, что на такую сумму можно прожить, не работая, уйму лет?

— Знаю, — тише прежнего отозвалась Глафира.

Почему-то девушка упорно не желала смотреть прямо в глаза Карине. Задумчиво глядя в пол, Глафира поежилась и дернув плечами, подошла к кровати. Затем, не обращая внимания на недавно разлитую на простыню воду, залезла под одеяло, свернулась калачиком и накрылась одеялом с головой.

Карина, слегка удивленная такой реакцией, постояла на месте. Потом, подойдя к кровати, легла на свое место и, подсунув под подушку руку, ткнула пальцем в одеяло и произнесла:

— Зачем?

— Захотелось, — раздалось из-под одеяла.

— Ты понимаешь, что мне за пару недель в жизни не достать таких денег? Разве что ограбить банк.

— Не нужны мне твои деньги… и вообще деньги не нужны… — из-под одеяла послышался всхлип. — Мне только ты нужна. Здоровая. Живая. Дышащая. Даже если ты меня не любишь. Прошу тебя, не сдавайся. Ведь врачи, бывает, и ошибаются.

Карина усмехнулась:

— А бывает, не ошибаются.

Голова у девушки ныла безостановочно с того момента, когда она проснулась. Боль была несильной, но постоянной. Карина уже почти привыкла к этому, даже научилась спокойно думать, и головная боль нисколько не отвлекала ее от принятия решений или ведения разговоров.

Глафира молчала. Одеяло чуть заметно подрагивало, хотя душа Глафиры сотрясалась от хозяйствовавшей там бури, которая грозилась превратить утро девушки в настоящий кошмар.

Кара вздохнула. Девушке стало неуютно, почти что совестливо, и она придвинулась к всхлипывавшему одеялу. Обняв его одной рукой и притянув к себе, Карина вновь устало вздохнула и протянула:

— Ну тише-тише… Я же пока жива. Вот она я. Сволочь номер один собственной персоной…

— Не смей так говорить! — с приглушенным надрывом раздалось из-под одеяла, а затем — новая порция рыданий.

— Вот угораздило ж… Послушай, я понимаю твои чувства, но я не хочу тешить тебя ложными надеждами. Оправдываться не буду. Думаю, ты и так понимаешь, о чем я. Если ты хочешь, чтобы я ушла, я уйду, — сказала синеглазая, а затем, через пару секунд напряженной тишины, добавила: — И деньги я тебе…

— Да хватит уже про деньги! — скинув с себя одеяло, Глафира рывком села на постели. — Заладила свое! Хватит! Слышать про них больше не желаю! Не нужны мне эти деньги! Я просто хотела, чтобы ты жила! И не надо здесь сокрушаться и говорить, что уйдешь! Ты думаешь, я такая эгоистка, что выгоню тебя на улицу после того, как ты ясно дала мне понять, что между нами ничего настоящего не было, нет, и не будет? Ошибаешься.

— Глафира…

— Все! Хватит с меня разговоров. У меня есть законное время сна, а потом мне на работу. Я буду спать.

И с этими словами Глафира вновь натянула на себя одеяло, и отвернулась от Карины, не произнеся ни слова.

Сказать, что синеглазую поразил такой ответ, это ничего не сказать. Девушка была более чем удивлена. Но Карина не была бы собой, если бы потеряла самообладание в этой ситуации. Поняв, что Глафиру сейчас лучше не трогать — и дело было не в том, что ей скоро вставать на работу, — она тихо встала, собралась и вышла из квартиры.

***

Катя, отпросившаяся с пар в университете, медленно брела в сторону вокзала. Разумеется, пары полторы она могла спокойно отучиться, вернее, отсидеть в университете, но зачем, если можно отпроситься под вполне обоснованным предлогом?

Серое осеннее пальто, доходящее до колен девушки, было застегнуто на все пуговицы кроме самой верхней. Белый шарфик непомерной длины никак не позволял ей застегнуться. Конечно, можно было сделать, но тогда Катя попросту задохнулась бы. Сделав нелегкий выбор, светловолосая решила не застегивать пальто до конца. На самом деле девушка сейчас пребывала в себе, потому и выбор этот был сделан, скорее, на автомате, вряд ли это было обдуманное решение. Светлые сапоги не замечали луж и смело и решительно вступали в самую их середину. Некоторые люди с осуждением смотрели на Катю, мол, вроде и девушка вполне адекватная, но ведет себя как ребенок и хлюпает в таких новых и красивых сапогах — да еще и светлых! — по грязным лужам. Кате до этих людей не было никакого дела.

Девушка обдумывала события прошлой ночи, да и вообще разбиралась во всем том, что произошло с ней за последние полторы недели. Она никак не могла взять в толк, что ее, девушку вполне традиционной ориентации, как она считала, вдруг стало тянуть к представительнице своего пола да еще и так сильно. Если бы не это влечение, все можно было бы списать на простой интерес, ведь обычно только его она и преследовала.

Пошел дождь, но Катя, как шла, так и продолжала идти. В ее сумке лежал зонтик, который ей так резко всучила Карина.

А сероглазая продолжала заглядывать в свою душу глубже и глубже. Мысли-змеи заползали в юную голову девушки и только еще больше запутывали милое создание. Катя окончательно запуталась в том, что она думала.

Она настолько ушла в себя, что потеряла счет времени. Забыла о том, что она на улице, пока случайно не налетела на мило щебечущую парочку.

— Эй, глаза разуй! — рявкнула на Катю какая-то блондинка.

— О, простите, — будто бы пробуждаясь ото сна, произнесла светловолосая и почему-то улыбнулась.

— Что ты мне лыбу давишь! — еще больше окрысилась дамочка. — Наступила на мои новые туфли, теперь их мыть придется!

— Милая, успокойся… — примирительно произнес парень, который держал девушку за руку.

— А ты меня не успокаивай!.. Ладно, Арсюнечка, пойдем отсюда, а то тут ходят всякие…

И с этими словами блондинка и ее парень удалились. Катя, глядя им вслед секунд пять, вдруг резко выпрямилась.

«Ну конечно. Арсений! Вот моя защита, — подумала девушка. — Какая же я дура… Ведь у меня есть Арсений. Мы уже столько времени вместе. Я неблагодарная… Он столько для меня сделал, а я…»

Улыбнувшись своим мыслям, Катя уже бодрее пошла к вокзалу, тем более что поезд Арсения должен был уже скоро приехать.

Думая о том, что Карина — всего лишь мимолетный интерес, который скоро пройдет, а Арсений, ее единственная и настоящая любовь, Катя шла и улыбалась. Какая-то часть ее сознания — или сердца? — кричала о том, что успешно обманывать себя еще никому не удавалось, но Катя упорно не желала ничего слышать.

***

— Арсений! — крикнула девушка и бросилась на шею к своему парню. — Ура! Ты наконец-то приехал! Я так по тебе скучала!

Катя так сильно обняла черноволосого парня, что он только с усилием прохрипел в ответ:

— Ну-ну, тише… Пусти меня…

Катя недовольно отпустила парня и, надувшись, исподлобья заглянула в карие глаза. Арсений улыбнулся и теперь сам обнял свою девушку, только уже аккуратно, стараясь не сломать ей ребра, как это обычно делала светловолосая. Зарывшись носом в светлые волосы, Арсений ласково погладил девушку по голове. Проходящие мимо люди с улыбкой смотрели на парочку, а некоторые даже картинно вздыхали и говорили: «Какая прЫлестная картина! Просто прЫлестная!»

Спустя какое-то время на перроне почти не осталось людей, а парень все также продолжал обнимать Катю. Светловолосая уткнулась носом куда-то в куртку Арсения и периодически всхлипывала. Мысль о том, что она хотела что-то сделать с Кариной, теперь казалась ей чем-то страшным. Ведь как можно думать о таком, когда у нее такой замечательный парень?

Арсений давно уже понял, что его девушка плачет. Думал, что от радости встречи, ведь для Кати, как она сама ему говорила, три дня больше вечности, и теперь с улыбкой пытался успокоить девушку. В конце концов, Катя сама успокоилась, шмыгнула носом пару раз и наконец-то вновь посмотрела на Арсения.

— А я уже хотел тебе устроить допрос с пристрастием, — задумчиво протянул парень. — А то трубку не берешь, на мобильник дозвониться невозможно… Я уже начал думать всякие нехорошие вещи. Но вижу, что ты здесь, а это самое главное. Ладно, пойдем.

— Давай мне какую-нибудь сумку! Я сильная! Я смогу дотащить! — с воодушевлением произнесла девушка, когда парень наклонился за дорожной сумкой.

Арсений усмехнулся и протянул Кате пакетик.

— Неси его.

Кате ничего не оставалось, как согласиться. Приняв из теплых рук Арсения пакетик, в котором оказались бутерброды и пара пачек сока, светловолосая поднялась на носочки, крепко чмокнула Арсения в губы и унеслась вперед, периодически оборачиваясь и следя за тем, чтобы парень — не дай бог! — не потерялся.