Сюзанна Виннэкер - Отступница Страница 29

Я никогда не доставала пулю. Я читала об этом, смотрела видео урок, но этим мой опыт и заканчивался. Когда Девон извлекал трекер из моей руки, было не особо больно, но он находился на поверхности. Пуля застряла глубже. Я не могла перестать смотреть на дом Карла, но он не выбегал и не искал нас. Наверняка сильно ударился головой. Жаль, если так, я надеялась, что мы не сильно навредили ему. Мой взгляд следил за концом улицы.

— Однажды я получил огромный осколок в колено, после инцидента с велосипедом и бревном, — продолжал Девон. — Давай просто скажем, что мне было не слишком приятно, когда тело отторгало осколок и прорывало кожу. Адски больно.

— Не очень умно для твоего тела, — сказала я, поворачиваясь к Девону. — Оно должно избегать причинения тебе боли.

Девон хрипло рассмеялся.

— Согласен.

— Ладно, — медленно сказала я. — Мне понадобится нож или что-нибудь острое.

Девон кивнул в сторону своего рюкзака.

— Возьми мой карманный нож.

Я расстегнула сумку и рылась внутри, пока мои пальцы не сомкнулись вокруг прохладной стали. Я развернула лезвие, вытащила зажигалку из консоли, щелкнула ею и провела несколько раз по лезвию, стерилизуя. Девон засунул старую футболку в рот.

— Будет адски больно, — предупредила я. — Но помни, все будет хорошо.

Глаза Девона умоляли поторопиться. Мой взгляд снова изучил дом и улицу. Пока никого. С глубоким вдохом я нажала кончиком ножа на почти зажившую рану. Девон застонал, пот блестел на его коже.

— Думаю, имеет смысл позволить ране зажить, — болтала я, отвлекая себя и Девона от происходящего, хоть и не думала, что это помогало. — Это остановит поток крови, а потеря крови, вероятно, огромная проблема для всех.

Лезвие наткнулось на что-то твердое. Я изменила угол наклона ножа и ввела лезвие под пулю. Хлынула кровь, она потекла по плечу и руке Девона. Со стоном Девон затрясся. Его глаза закатились, и он потерял сознание. Я немного расслабилась. По крайне мере, так он избежит дополнительной боли. Кожа вокруг ножа не отставала, усложняя мне доступ к пуле, поток крови тоже не помогал. Когда я удостоверилась, что подцепила пулю, потянула нож вверх, пока не увидела пулю и не вытащила ее. Она приземлилась на джинсы Девона, оставляя еще одно кровавое пятно. Наблюдая за заживлением раны, я была невероятно благодарна судьбе за его Изменение. Я достала из рюкзака маленькое полотенце, намочила его водой из бутылки и осторожно протерла лоб Девона.

Я поняла, что боюсь оставаться на улице одна со спящим Девоном. Глупо было бы дожидаться наших преследователей. Я завела машину и как раз выезжала на дорогу, когда черная легковая машина повернула на улицу. Слишком роскошная для этого района. Меня поглотила паника.

— Дерьмо, — прошептала я, вдавливая педаль газа и выворачивая руль. Мои запястья горели от силы, необходимой, чтобы удержать машину. Шины завизжали, когда я помчалась вниз по улице. Я проверила зеркало заднего вида. Черная машина догоняла нас.

ГЛАВА 21

Машину тряхнуло, когда мы наехали на яму на дороге. Девон очнулся и со стоном попытался сесть, но его отбросило к двери, когда я резко свернула на другую улицу. Бесполезно. Машина теперь была так близко, что я смогла увидеть очертания человека за рулем. И вдруг замерла. Я надеялась, что мне больше никогда не придется видеть его лицо, но вот он. Алек.

Капот его машины почти коснулся грузовика сзади. Моя нога на педали газа ослабла, когда волна спокойствия омыла меня. Он появился один. Все страхи, все переживания, все тревоги испарилась. Машина еще больше замедлилась.

Нет, сказал внутри меня беспокойный голос. Продолжай двигаться. Беги. Но я была так спокойна. Нет необходимости беспокоиться, не нужно бояться. Все будет в порядке. Глубоко внутри, я осознавала, что это были не мои собственные эмоции. Автомобиль остановился у заброшенного склада. Я знала, мы должны двигаться, но не могла заставить себя надавить на газ, не могла бороться с подавляющим чувством спокойствия, которое охватило меня.

Алек припарковался перед нами и вышел, настороженно смотря на нас. И вдруг спокойствие покинуло меня, и мои чувства вернулись. Не могла поверить, что он использовал свое Изменение, чтобы контролировать меня.

Я ахнула. Прежде чем осознала, что делаю, я схватила пистолет Карла и выскочила с машины. Моя рука была тверда, когда я направила его в голову Алека.

— Сделаешь еще шаг и выстрелю.

Но как только произнесла это, я поняла, что никогда не выстрелю. И я знала, что он почувствовал это. Взгляд серых глаз был мягким, совсем не обращая внимания на оружие, направленное на него. Я бы скорее выстрелила в себя, чем навредила ему. Несмотря на все, на всю ложь и его предательство, я все еще любила его. И ненавидела себя за это даже больше, чем его. Я опустила пистолет, направляя его в плечо. Он сделал ко мне маленький шаг, прося о понимании. Даже если я не могла выстрелить в него, это не значит, что я доверяла ему или простила его. Для него ОЭС всегда будет на первом месте. Он бы всегда стоял между нами.

— Ты снова манипулировал мной, хотя обещал никогда не делать, — прошипела я. — Ты обещал! Но ты соврал!

Последнее вышло, как крик.

Боковым зрением, я увидела Девона, открывающего пассажирскую дверь. Я надеялась, он останется там. Алек взглянул на Девона, сжав губы, прежде чем повернуться ко мне.

— Тесс, — сказал он. — Все не так просто. Не так, как ты думаешь.

— Не смей! Не используй этот тон со мной. Я перестала быть твоей марионеткой. Я закончила с тобой и твоими пустыми обещаниями. Завязала с ОЭС и их ложью. Я закончила. Закончила.

Я сделала глубокий вдох, но грудную клетку сжало от боли. Я чувствовала, будто моя грудь в тисках.

Алек уставился на меня, будто не мог понять, что я только что сказала.

— Ты не знаешь, во что ввязываешься. Ты в опасности. ОЭС — твоя единственная защита. Я хочу защитить тебя больше всего. Я забочусь о тебе и хочу, чтобы ты была в безопасности.

Хватка на пистолете ожесточилась, пока мои пальцы не онемели.

— Лжец, — выплюнула я. — Я была твоей миссией. Твоей головоломкой для изучения. Каждое слово и каждый поцелуй, нами разделенный, были ложью. Если ты думаешь, что я когда-нибудь забуду об этом, ты совсем не знаешь меня. — Он открыл рот, но я продолжила. — Когда Майор и остальные будут здесь?

Я удивилась, что он приехал один.

— Никто не приедет. Они не знают, что я здесь.

Я не смогла удержаться от смеха.

— Это правда, Тесс. Я пришел забрать тебя в штаб с собой. Я поговорил с Майором. Он выслушает тебя, он пересмотрит свое решение об отправлении тебя в больницу.

— В эту ложь я точно не поверю, Алек. Я знаю Майора. После всего, что я сделала за последние несколько дней, он наверняка запрет меня, пока не убедится, что мне достаточно промыли мозг для выполнения его приказов.

Алек сделал еще один шаг ко мне. Он похудел, лицо осунулось, под глазами пролегли тени.

— Тесса, я просто хочу помочь тебе. Пожалуйста, вернись со мной.

— Если хочешь помочь, скажи, где моя мать, — сказала я. Знала, что рискую, но он мой лучший шанс, и если ОЭС знает, где моя мать, они в любом случае будут ждать меня там. Девон в нерешительности переминался возле бампера. Он прижал левую руку к груди; движение наверняка причиняло ему боль.

Алек покачал головой.

— Тесс, пожалуйста, послушай меня. Армия Абеля охотится за тобой. Они чрезвычайно опасны. Они враги. Тебя убьют. Пожалуйста, поверь мне, еще один раз. Я понимаю, ты зла на меня, и у тебя есть на это право, но я клянусь, что просто пытаюсь присмотреть за тобой.

Его голос ласкал меня. Я хотела подойти к нему и уткнуться лицом в его шею, вдохнуть его запах и осыпать поцелуями. Я подавила эмоции, не уверенная, пришли они от меня или Алек снова манипулировал мной.

— Когда я говорил, что люблю тебя, то не врал. Я никогда не врал тебе о своих чувствах. Я люблю тебя. И я знаю, что ты любишь меня.

Что-то оборвалось внутри меня.

— Может, глупая часть меня до сих пор любит. Но позволь сказать: это не важно, потому что я больше не слушаю безумную часть меня. Тебя волнует только ОЭС; он всегда будет более важен для тебя, чем я или кто-либо другой. Это не любовь, Алек. И знаешь что? Твои родители были правы, — он напрягся, но я не остановилась. — Держу пари, ты любил манипулировать ими, заставляя сомневаться в своих эмоциях, пока они не были уверены, что сошли с ума, как ты делал со мной. Держу пари, ты наслаждался этим, даже когда был мальчишкой. Не удивительно, что они не могли терпеть твое присутствие. Никто не любит, когда им манипулируют. Будь я на их месте, тоже захотела бы избавиться от тебя.

Я не могла поверить, что сказала это. Теперь я окончательно доказала, что была маминой дочкой — такой же жестокой и беспечной, как и мои слова. Я превратилась в нее; я ударила Алека по самому больному.