Демонолог. Две души - Михаил Владимирович Баковец Страница 29

После третьего боя организаторы сделали небольшую паузу. Многие зрители вышли из ангара в соседний домик, где стояли столы с закусками и алкоголем. Люди раскрепостились, оживились, были слышны громкие возгласы и смех, кое-кто делился впечатлениями прошедших собачьих схваток. Часть женщин, которые приехали сюда без спутников, нашли себе на сегодня пару, другие приглядывались. Я и на себе почувствовал несколько оценивающих взглядов со стороны парочки представительниц слабого пола.

На четвёртый бой выпустили чёрного и белого алабаев. Те полчаса мусолили друга. Белая шкура одного из них под конец превратилась грязно-красную. От кровопотери и усталости они свалились у края арены. Чёрный стискивал лапу белому, а тот вдавливал свои клыки ему в шею рядом с ухом. Позже судьям пришлось использовать деревянные стеки, чтобы разжать им челюсти и растащить в стороны.

— И кто тут победил? — спросил я Валерия.

— Скорее всего, чёрный, — ответил он мне. И вдруг резко оживился. — Ага, а вот и наши.

Против мимика выступал ещё один алабай. Но был он настолько здоровый, что рядом с предыдущей парой смотрелся псом-папашей подле взрослых щенков.

— Все проверки он прошёл, по документам обычный здоровый пёс. Просто очень крупный. Но как мы знаем, если захотеть, то всегда можно обойти проверки, — вздохнул Валерий.

— Это точно, — согласился я с ним. Стоило псам оказаться в одном вольере, как я вдруг напрягся, ощутив то же, что и мимик. Вернее, от него мне пришли чувства. — А это интересно.

— Что? Что такое? Ты его не контролируешь, он сорвался с поводка? — напрягся мой сосед.

— Не то и не другое. Этот Чакнорис тоже с помощью демона усилен.

Судя по глазам Валерия для него мои слова стали откровением.

— Так вон оно что! Вот же тварь, — ударил он кулаком по колену. — То-то обычные проверки не боялся проходить. Ни на химиризацию, ни на алхимию. А насчёт демонических тестов смог договориться с кем-то. Слушай, — он повернулся ко мне, — а твой с ним справится? Они же равны? Так ведь выходит? Но Чакнорис здоровее твоего килограмм на десять.

— Не так. Мой лучше, успокойтесь, Валерий Михайлович. Лучше смотрите за боем, он будет самым интересным из всех сегодняшних.

— Вот в это я точно поверю. Недаром его под конец припасли, — вздохнул он и вновь ровно устроился в своём кресле. — Да, если интересно, то Чакнорис любит поиграть с другими собаками и практически всегда их убивает. Пока не перегрызёт глотку, никого не пустит в вольер.

Если мимик не ошибся, то в туше алабая сидит дикий дух, запечатанный там с помощью воли демона. Тоже своего рода одержимость, но хуже по качеству, если сравнивать с ним, так сказать, работу мимика. Мой демон само́й природой создан для вселения в живые организмы и изменению их в сторону максимального выживания. А вот заключённый дух в собаку просто сжигает своего носителя, заставляя на пределе работать организм, что не есть хорошо.

Алабай несколько секунд принюхивался, прицеливался, глухо рычал и скалился, пока не совершил молниеносный рывок к моему протеже. Раз и!..

— Ух!..

— Ого!..

— Ничего себе!..

— Вот это кавказец!..

Под крышей ангара раздались восторженные и удивлённые возгласы при виде того, как стремительный бросок алабая не только не увенчался успехом, но принёс тому первую потерю. Мимик ловко ушёл от огромных клыков, оставив в чужой пасти клок густой шерсти и даже успел кусануть противника за заднюю лапу. Кровь из раны брызнула тонкой струйкой на добрый метр в сторону. Вот тоже один из минусов одержимости духом. Тело настолько накачено, что сердце гонит кровь с одуренной скоростью и под предельным давлением, а органы вливают в неё чуть ли не литрами гормоны.

Бывший ранее тёмной лошадка для девяноста процентов зрителей боёв мимик мгновенно обзавёлся огромной толпой фанатов. Наверное, ему сейчас одобрительно кричали даже те, кто ставил на его соперника.

— Грек, рви его!

— Грызи, Грек, грызи!

Мимику в теле волка и с внешностью кавказской овчарки я с разрешения Валерия дал имя его пострадавшего пса. Моему знакомому так даже было проще, не нужно привыкать к новой кличке.

— Это же ваша собака? — прозвучал рядом с нами женский голос. Обернувшись одновременно с Валерием, мы увидели симпатичную золотоволосую блондинку в короткой белой шубке с непокрытой головой и тёмными приталенными брючками на ногах.

— Да, — сказали мы с ним одновременно.

— Так чья? — улыбнулась она.

— Собака моя, — первым успел с ответом мой партнёр, после чего кивнул на меня, — а он её дрессировщик.

Женщина ещё раз мазнула по мне взглядом и потеряла интерес к моей персоне, переключившись на Валерия.

«Что-то зачесалось в одном месте. То ли чёрт в ребре, то ли блохи, — мысленно усмехнулся я, вернувшись к наблюдению за боем. — А может суккубочку какую себе призвать? Свяжу жёстким контрактом, надену презик, чтобы ничего в ней не оставить и ай-лю-лю её малину! Вроде бы Илья подобным по молодости баловался. И не по молодости тоже было дело».

Для меня итог боя был ясен уже с первых секунд, но прочих зрителей держал в напряжении до самой развязки. Даже Валерий нервно дёргался, когда собаки сходились вплотную и начинали дико кататься по полу вольера, оставляя окровавленные куски меха и лужи крови. С мимиком у меня была чуть ли не прямая радиосвязь. Я давал ему указания как вести, когда атаковать или отступать, ориентируясь на поведение зрителей. Пожелай я того — и схватка закончилась бы за две-три минуты.

«Всё, кончай его», — отдал я приказ слуге, решив судьбу одержимого алабая. Через секунду кавказец сбил с ног своего противника, на теле которого уже живого места не было. Вцепился ему в горло, резко дёрнул головой и тут же отскочил назад.

Алабай дёрнулся за ним следом, но миг спустя рухнул на пол сломанной игрушкой. Под ним мгновенно разлилась огромная лужа крови из страшной раны на шее. Мимик своей последней атакой вырвал ему горло.

Но главным было не это. Он проглотил подселённого духа. А без него сверхнапряжённое собачье тело перестало работать.

Когда до людей дошло что случилось, то по ангару разнёсся дужный