Кирилл - Unknown Страница 3

Теперь больше некому называть меня Азизам — радость моя.

Новая игла установлена, я начинаю просматривать пластинки рядом с граммофоном. В основном, старая персидская музыка. Насколько заботлив мой муж. Я достаю пластинку из конверта, остается пыль на моем рукаве, и устанавливаю ее крутящийся диск. У меня на губах появляется улыбка от предвкушения (это самое лучшее), веду головку к началу пластинки. Спусковая пружина напряжена, я отпускаю тормозной рычаг, и проигрывающий диск начинает вращаться. Опускаю рычажок звука на гладкую наружную поверхности, аккуратно нажав на него, и наблюдаю, как игла скользит по бороздке.

Персидская музыка наполняет шатер.

Мой дедушка всегда улыбался, когда я опускалась на подушки. Сейчас воздух вокруг меня наполнен моими воспоминаниями. Я вспоминаю маму, Новроуз и всех соседских детей, прыгающих через костер, чтобы получить удачу. Старого морщинистого Бехруза, торговца сладостями, приносящего их в тканевом мешке и рассказывающего множество историй о героических воинах былых времен, и как кругом нас окружали всевозможные деликатесы, на деньги, выделенные старейшинами. Но мои воспоминания настолько давнишние, что что-то уже стало стираться из памяти, становясь все более расплывчатым.

Продолжая стоять, я снимаю мой длинный толстый халат и откидываю его на ковер. Он стал таким тяжелым от пота и мелкого золотистого песка, что с глухим стуком падает на пол. Я снимаю дорогое маленькое нижнее белье, которое одела в пустыню, и нахожу длинную прозрачную голубую вуаль, которую купила на крытом рынке, оборачиваю ее вокруг тела и завязываю над грудью, как саронг.

У меня есть только ручное маленькое зеркальце в серебряной оправе. Я смотрюсь в него, периодически передвигая, чтобы увидеть всю себя и понять, как я выгляжу. Моя кожа бледная, не загорелая, соски напряжены и встали, и проглядывает мой пупок темной округлой формы. Я слышу снаружи шорох и поправляю свой наряд, полностью закутав вуалью себя с ног до головы.

Тент входа шатра открывается.

3.

Холодный порыв ветра, наполненный запахом жаренной на вертеле баранины, вызывает мурашки у меня на обнаженной коже, и тело начинает само двигаться в пламенном танце. Блейк так и застывает у входа. Его взгляд затуманен немного алкоголем, возбужденный и его дыхание вырывается со свистом из груди. Он не ожидал такого подарка.

Несмотря на напряженность, читающуюся в его глазах, мы чувствуем очень близко друг друга, несмотря на расстояние между нами. Теперь его глаза сияют, как драгоценные камни, в желтоватом свете, отбрасываемым лампами и свечами. Он просто молча смотрит на меня, направляясь ко мне и останавливаясь в полуметре, горячим неторопливым взглядом. Он выглядит совсем не таким, как всегда. Он выглядит каким-то пораженным... возможно, я тоже совсем другая. Его глаза встречаются с моими, пленяя меня своей магией потрясающей страсти.

Он протягивает руку к вуали, но я ловко ускользаю, словно воздушная фея, и поднимаю руки высоко над головой начинаю свой танец. Мои босые ноги выбивают дробь под стать пульсирующим барабанам, тело извивается, словно змея под звуки музыки, руки блуждают по ляжкам, тянутся к бедрам, потом к бокам, поднимаясь все выше к талии, пока не останавливаются на груди. Импульсивно я щипаю себя за соски.

Его глаза мерцают, вызываю теплую волну у меня внизу живота. Мои соски настолько чувствительные, а киска набухла и настолько наполнилась соками, что я чувствую, как мои половые губы трутся друг о друга и это просто сводит меня с ума. Я смотрю на него чувственно полуприкрытыми призывными глазами.

Он отвечает на мой немой призыв, с молниеносной быстротой оказавшись рядом со мной, его глубокий голос, отдается вибрациями даже в моей голове.

— Кому принадлежит это великолепное творение?

— Тому, кто отважится... — начинаю я, но мой голос с лукавством затихает. Это похоже на мед, который оставили в виде ловушки для неосторожных.

— Я отважусь, — шепчет он.

Я убираю вуаль, оставляя открытыми только глаза, накрутив ее вокруг шеи, и смотрю на него.

— Ты уверен? — кокетливо спрашиваю я.

Он заинтриговано поднимает брови.

— Тебе следует сначала говорить предупреждение, как делают производители сигарет на пачке. Остерегайтесь искр, иначе можете в момент сгореть.

Несколько секунд я внимательно смотрю на него. На мили кругом от сюда ничего нет, здесь же внутри температура просто зашкаливает. Я раздвигаю ноги и погружаю пальцы в мои мокрые складочки. Действие примитивное, возможно даже неприличное, но здесь мы совершенно другие. Я толкаю пальцы внутрь и вытаскиваю, мое дыхание становится более учащенным.

Он сбрасывает с себя толстый халат на пол, его глаза не на минуту не оставляют меня. Я вижу немного загорелую кожу, где был открыт ворот. Насколько прекрасен мой любимый. Он снимает белую свободную рубашку, которая опускается рядом с халатом. С обнаженным торсом направляется ко мне, наполненный сексуальной энергией, исходящей от его перекатывающихся мышц, словно он парит в мареве. Я гляжу на его тело, такое знакомое и такое дорогое, и все равно у меня перехватывает дыхание от страсти.

Он ловит мою руку и подносит к губам. У меня сама собой появляется улыбка. Я наклоняюсь к нему прижимаясь, и мои обнаженные груди проходятся по его торсу, пока я качаюсь с такт музыки. В следующее мгновение, я понимаю, что словно тру волшебную лампу, разбудив джинна из глубин темного вожделения его тела. Я вижу поглощающий жар жажды, появившийся в его глазах, и перестаю улыбаться.

Он хватает меня за бедра, его пальцы, словно жгут мою кожу. Я разворачиваюсь и мои плечи трутся о его грудь, а ягодицы проходятся по жесткой плоти между ног. Его реакция опьяняет — он словно прилип ко мне и двигается, вдавливаясь в мое тело своей горячей жаждущей плотью. Мои конечности дрожат от предвкушения. Он двигает своим телом: начиная от лодыжек и кончая своими мускулами плеч, все его тело вжимается в меня.

В ответ, я немного отодвигаюсь от него и просовываю руку между нами. Я собственнически обхватываю его член и зажав рукой начинаю двигать ею. Он вздрагивает, увеличиваясь еще больше.

— Впечатляет, — шепчу я.

Он глубоко хмыкает, каким-то собственническим звуком.

— Он лучше будет трахать тебя.

Его руки путешествуют по моему телу — от живота, двигаясь вверх к груди и затем вниз, к бедрам.

— О да, — я вздрагиваю, нежно поглаживая его выпуклость, наполненную желанием мужской силы, толкающуюся в меня, и изливающуюся горячим семенем с мучительным выдохом моего имени, соскальзывающим с его губ. Он наклоняет голову и его рот обжигает мой, горячий и голодный, по вкусу напоминающий соль и текилу, пенящиеся шоком. Мои глаза закрыты и веки подрагивают от наслаждения. Мы изголодавшиеся существа в пустыне. Он поднимает голову, выдыхая быстро со свистом.

— Если ты не будешь внутри меня, то я скоро расплавлюсь.

Как по команде меняется музыка, и воздух наполняется звуками барабанов.

Он обхватывает меня сильными, мускулистыми руками, широко разведя мои ноги, с быстротой поворачивая меня вокруг своей оси, что я даже испытываю легкое головокружение, как от опьянения, и опускает на оранжевые шелковые простони. Мое тело опускается на лепестки цветов. Засыхая, они отдают свой самых сладкий аромат, который перемешивается с запахом свечей.

Он опускается на колени. Его запах совсем другой: он такой же благоухающий, как горячий песок. Он ловит мой взгляд, еле заметно улыбается, раздвигая мои дрожащие ноги, и запускает свои пальцы в меня. Моя плоть поет вокруг его горячих пальцев. Схватив его руку, я удерживаю ее глубоко внутри себя. Закрываю глаза и смакую великолепные ощущения, от своих вибрирующих мышц вокруг его пальцев, жаждущих освобождения.

Я убираю руку, как только его пальцы начинают двигаться внутри, медленно массируя мою плоть. Он точно знает, где стоит потереть, чтобы заставить меня взорваться.

— Господи! Я без ума от тебя, — с хрипом говорит он, и его рот опускается на мой сосок. Такой горячий и жаждущий, прожигающий меня. Он глубоко засасывает его в рот. Словно ток, удовольствие выстреливает мне прямо в киску, вызывая еще больший прилив крови к клитору, и становясь еще больше набухшей, испытывая уже боль… от желания. Я хныкаю.

Он перестает двигать пальцами и поднимает на полуприкрытые, с набухшими тяжелыми веками, глаза.

— Не останавливайся, — хрипло шепчу я. — Возьми меня, как будто я наложница, которую ты купил на рынке.

Его улыбка наполнена доминированием и похотью.

— Какого рода пленницей, ты хочешь быть?

— Как будто я очаровательная рабыня, которая околдована своим собственным темным магическим вожделением, и не может ему сопротивляться?

— Заколдованная рабыня, не в состоянии сказать «нет». Моя, моя... сегодня мой самый счастливый день.