Сьюзан Палвик - Мышиная судьба Страница 3

Он бросается обратно к компьютеру, бормоча про себя, а я наворачиваю круги по клетке так же, как доктор Крантор кружился перед ней. Что же случилось с Пиппой? Что же случилось с Элджерноном? Попался кошке или угодил в мышеловку? Прямо сейчас я был бы не против даже полезть в лабиринт, чтобы отвлечься, но доктор Крантор работает над чем-то другим. В конце концов, устав от своих мыслей, я кручу беговое колесо, пока сознание не отключается от изнеможения.

Наконец, Пиппа возвращается. Она ведёт себя очень тихо, меня избегает. Сидит за столом рядом с компьютером доктора Крантора, в другом конце лаборатории, и делает домашнюю работу. Когда я встаю на задние лапы, вижу, как она сжимает карандаш, высунув от напряжения кончик языка. И вижу, как доктор Крантор хмурится, глядя на неё. Он тоже заметил, что она ведёт себя странно. Встаёт, смотрит в её тетрадь. «Пиппа, милая, над чем ты здесь голову ломаешь? Это же легко и всё тебе уже известно. Сходи, лучше, поприветствуй грызуна. Он скучал по тебе. Мы оба скучали, вообще-то».

«Мне нужно доделать домашнюю работу», – отвечает она угрюмо.

«Пиппа, – говорит доктор Крантор, нахмуриваясь ещё сильнее, – твоя домашняя работа закончена, там была последняя страница. Пиппа, дорогая, в чём дело?»

«Ни в чём! Оставь меня в покое! Я не хочу здесь быть, хочу домой!»

Я пугаюсь, что она сейчас начнёт плакать, но вместо этого за лицо хватается доктор Крантор. Он стоит позади неё, рыдает, сжав кулаки. «Это всё Майкл, да?! Ты любишь Майкла больше, чем меня! Твоя мать запудрила тебе мозги! Куда они забирают тебя, Пиппа? В какую поездку вы едете? Всё, что твоя мать наговорила обо мне – враньё!»

Моя челюсть отваливается. Никогда ещё у доктора Крантора не было подобного всплеска эмоций. Пиппа, развернувшись на стуле, тоже замерла от удивления. «Папочка, – произносит она, – это с тобой вообще не связано. Дело не в тебе!»

Доктор Крантор оглушительно высмаркивается и вытирает лицо бумажным полотенцем. «В таком случае, – отвечает он, – не расскажешь, в чём же, собственно, дело?»

«Это всё Элджернон!» – тянет Пиппа, и тоже начинает плакать.

Мне становится по-настоящему страшно. С Элджерноном случилось что-то куда хуже кошки и мышеловки.

Настал черёд удивляться доктору Крантору. «Элджернон? Какой ещё Элджернон? Это новый парень твоей матери? Что случилось с Майклом? Или она теперь с двумя сразу встречается, с Майклом и Элджерноном? Кошмар, Пиппа! Я должен вытащить тебя оттуда».

«Элджернон – это мышь, папочка!»

Доктор Крантор прищуривается. «Как ты сказала?»

И вся история всплывает наружу. Пиппа сдаётся и всё рассказывает, икая, а я забиваюсь в угол своей клетки. Пиппа расстроена, и в этом виноват я. Доктор Крантор будет в ярости, он лишит меня сыра и отберёт моё беговое колесо. «Вот, почему я не приходила, – заканчивает Пиппа. Из-за Элджернона. Из-за того, что с ним происходит. Папочка…»

«Это всего лишь сказка», – успокаивает её доктор Крантор. Я догадывался, что он так отреагирует. Но затем он произносит нечто неожиданное: «Пиппа, ты должна всё рассказать грызуну…»

«Его зовут Родни, папочка!»

«Ты должна рассказать Родни что случилось, хорошо? Потому что он хотел это узнать, и он слышит сейчас наш разговор, и неведение заставит его волноваться ещё сильнее. Это просто сказка, Пиппа. Ничего подобного не происходило с моими мышами в этой лаборатории, клянусь. Пойдём, я помогу тебе».

В изумлении я смотрю, как доктор Крантор ведёт Пиппу за руку через всю лабораторию к моей клетке. «Пиппа, – произносит он, когда они подходят, – Родни скучал по тебе, поздоровайся с ним. Хочешь, дам тебе его подержать?»

Она шмыгает носом, робко кивает, а доктор Крантор говорит: «Родни, если Пиппа возьмёт тебя в руки, ты ведь не убежишь?»

«Нет», – отвечаю я, ещё более поражённый. Пиппе никогда не разрешалось брать меня в руки, потому что доктор Крантор боится, что она может меня уронить, а я представляю собой серьёзные инвестиции исследовательских долларов. Но сейчас доктор Крантор открывает клетку сверху и вытаскивает меня за хвост, как он всегда делает, когда собирается запустить меня в лабиринт; теперь же он опускает меня в сведённые вместе, очень тёплые ладошки Пиппы. Она смотрит на меня сверху вниз. Её дыхание тоже тёплое, слёзы поблёскивают в уголках глаз. «Видишь? – произносит доктор Крантор, – Родни в полном расцвете сил. Он в порядке, Пиппа. С ним всё хорошо, несмотря на то, что он умный».

Я ничего не понимаю, и никто не даёт ответ на главный вопрос. «Что случилось с Элджерноном?» – спрашиваю я.

«Он умирает», – отвечает Пиппа тоненьким голоском.

«Угу, – говорю я. Об этом я уже догадался. – Он попадает в лапы кошке или в мышеловку?» Уголки губ Пиппы снова опускаются, пока она гладит мою спинку, слышится вздох доктора Крантора.

«Родни, – начинает он. – В сказке, а, точнее, рассказе, “Цветы для Элджернона” у мыши по имени Элджернон усилен IQ, прямо как у тебя. Вот только эта история была написана ещё до того, как подобная процедура стала возможной. В любом случае, мышь умирает в результате эксперимента».

«Он умирает, потому что он умный, – печально тянет Пиппа. – Вот только сначала становится глупым. Эксперимент выветривается, и он снова глупеет, а потом умирает. Цветы – на его могилу!»

«Так, – вклинивается доктор Крантор, – слушайте меня оба. Это просто сказка. Ни одна моя мышь не умерла преждевременно в результате усиления IQ, и ни у одной это усиление не выветрилось. Все мои мыши остаются умными и не умирают раньше, чем им положено. Если уж на то пошло, они живут дольше, чем обычные. Ясно? Теперь всем полегчало?»

«Но как они умирают? – встревоженно спрашиваю я. – Как они умирают, если они сидят в своих клетках, где нет ни сов, ни кошек, ни змей, ни мышеловок?»

Доктор Крантор качает головой. «Они просто умирают, Родни. Умирают от старости. Все мыши умирают когда-нибудь. Но они прожили хорошую жизнь. Я забочусь о своих животных».

«Что?» – спрашиваю я в оцепенении. Все мыши умирают? «И я умру? Даже если вокруг не будет кошек?»

«Это случится не скоро, – отвечает доктор Крантор. – Все умирают. Ты не знал?» Капля воды разбивается о мою голову, доктор Крантор продолжает: «Пиппа, милая, не плачь. С Родни всё в порядке. Посмотри, совершенно здоровая маленькая мышка. Пиппа, дорогая, если ты намерена его утопить, то лучше положи обратно в клетку».

И он помогает ей положить меня обратно в клетку, говорит, что угостит её мороженым, а мне принесёт особого сыра, и даже в лабиринте бежать ради него не придётся, и они скоро вернутся. Все эти слова проносятся мимо меня, как в тумане, я же съёживаюсь в своей клетке, пытаясь уложить в голове то, что только что узнал.

Я умру.

Я умру. Все мыши умирают. Вот почему сказки про мышей никогда не упоминают, что с ними случилось, все и так это знают. Мыши умерли. Мышь, которая стала лошадью, умерла, и мыши, которые освободили льва, умерли, и Стюарт Литтл умер. Я сворачиваюсь в клубок в углу своей клетки и думаю обо всём этом, потом разворачиваюсь и бегу сломя голову по своему колесу, чтобы больше не думать.

Меня вы научили говорить на вашем языке. Теперь я знаю, как бояться, – спасибо и за это.

А эта фраза откуда взялась? Понятия не имею, да и неправда. Я боялся и до того, как узнал, что умру; боялся кошек, змей и мышеловок. Но страх всегда помогал избежать чего-то, а теперь я боюсь то, от чего не уйти. Кручу колесо в клетке, пытаясь убежать от того, что, как я узнал, неизбежно.

Доктор Крантор и Пиппа возвращаются. Он принёс мне восхитительный кусочек сыра, зрелый чеддер – настоящая роскошь по сравнению с тем, что я обычно нахожу в конце лабиринта. Они с Пиппой сидят и смотрят, как я его грызу, после чего доктор Крантор интересуется: «Ты в порядке, Родни? Полегчало?»

«Нет, – говорю я ему. – Вы ведь не для защиты меня держите в этой клетке, не так ли? Вы не можете защитить меня. Я всё равно умру. Вы не оберегаете меня от смерти, вы лишаете меня жизни». Я думаю о своих воспоминаниях, о радости галопа по мощёной дороге, о перегрызаемой верёвке, о любви к птице. «Вы лишаете меня существования. Доктор Крантор, пожалуйста, отпустите меня».

«Отпустить тебя? Родни, не дури. Там всё ещё полно кошек и змей, и мышеловок. Здесь ты проживёшь гораздо дольше. И не забывай, что ты представляешь собой серьёзные инвестиции исследовательских долларов. Я не могу тебя отпустить».

«Никакая я не инвестиция, – выкрикиваю я, – Я живое существо! Отпусти меня!»

Доктор Крантор качает головой. «Родни, я не могу, правда. Прости. Я куплю тебе новое беговое колесо, хорошо? И клетку побольше? Есть столько причудливых клеток, с туннелями и всякой всячиной. Мы сделаем тебе клетку в десять раз больше, чем эта. Пиппа, ты можешь помочь с дизайном новой клетки для Родни. Мы пойдём в зоомагазин и купим всё необходимое, будет здорово».