Принуждение к счастью. - Александр Шуравин Страница 3

просто наплевать на мои тактильные ощущения. Время тянется ужасно медленно. Желания только одно – умереть и прекратить свои мучения. С этими мыслями я снова впадаю в забытье и оказываюсь на больничной койке. Голова готова взорваться от невыносимого напряжения. Вокруг суетятся люди в белых халатах. На лбу какие-то датчики. Затем, мне делают укол, снимают с тела все приборы, уходят. Я ненадолго засыпаю глубоким сном, без сновидений и с тревожной мыслью – «А где же настоящая реальность? В далеком космосе в плену инопланетян или здесь, в больнице начала XXI-века?».

Проснулся я днем. В палате, кроме меня, лежало трое. От нечего делать я познакомился с ними и присоединился к их увлеченной игре в карты. Самого молодого звали Антон. Он уже несколько месяцев страдал бессонницей, поэтому ночью просто читал книги. Дмитрию, снились кошмары. Александр впал в долгое депрессивное состояние, после того, как развелся со свой женой.

- Да, у тебя самый интересный психоз, - сказали чуть ли не все хором, когда я закончил свой рассказ о снах.

- Я на самом деле псих?

- Да нет, вроде не похоже. Хотя, кто его знает, может, психи более умные, чем мы. По сути, что вообще означает «нормальный человек»? У каждого свои понятия нормальности, - проговорил Антон.

- Ну, это я уже слышал от лечащего врача.

- Вообще, кто-то сказал мудрую фразу, - вмешался Дмитрий, - если вас выписали из психушки, то это еще не значит, что вас вылечили. Просто вы стали такими, как все.

Раздался дружный смех.

- Слушай, Олег, - обратился ко мне Антон, - а ты не думаешь, что ни эта, не та реальность во сне не нереальна?

- Нет, я думаю, что реальны обе. Именно такие у меня ощущения после пробуждения. Более того, в разных реальностях у меня разные имена.

- Ну, это ни о чем не говорит, - раздался голос Александра, - вот мне однажды снилось, что меня зовут каким-то американским именем.

- А сон был на русском языке? – усмехнулся я.

- Нет, представь себе, на английском.

- Вот это прикол!

- А ведь на самом деле, наш мир – это просто иллюзия, - продолжил Антон, - ты ведь проходил в школе физику?

- Ну да.

- И прекрасно знаешь, что вещество состоит из атомов. А атомы из протонов и электронов, между которыми пустота. Более того, ученые еще открыли, что электроны и протоны имеют двойственную корпускулярно-волновую природу. И они по сути дела, представляют из себя просто математическую формулу. То есть, ничего вообще нет. Все абстрактно. Этот мир нам глючится, он есть порождение майи.

- Ну, началось, - вздохнул Александр, сейчас он будет разводить тут свою буддийскую философию.

- Вот если бы ты был буддистом, то ты бы так не переживал из-за ухода жены. И возможно, она бы и не ушла. Вообще, все беды из-за того, что мы к чему-то привязываемся. Человек, ни к чему не привязанный, никогда не будет страдать.

- Ага, он будет вечно скучать в вечном кайфе нирваны, - вмешался Дмитрий, - но ты сам подумай, а зачем тогда жить, если у тебя нет привязанностей и ты ничего не хочешь?

- А я и не говорил, что надо жить. Если человек достиг просветления, то он и инкарнироваться не будет. Его душа будет вечно пребывать в нирване.

- А не надоест за вечность эта нирвана?

- Если надоест, можно будет воплотиться и помочь остальным душам выйти из круга Сансары.

- Ну да, конечно, если устал вечно кайфовать, становиться новоявленным Христом. Да чушь этот весь твой буддизм. Нету никакой нирваны, никакой души, никакой Сансары. И кармы никакой тоже нет.

- И человек еще произошел от обезьяны… - с сарказмом произнес Антон.

- Да ладно спорить, мужики, - вмешался Александр, давайте лучше доиграем.

- Тебе лишь бы поиграть. Лучше бы ты девушку какую-нибудь себе нашел, - сказал Дмитрий, - тебе сейчас нужено на свидание с кем-нибудь сходить, а не играть тут с нами в карты. Тогда и депрессия вся пройдет. Фрейд прав, все беды от воздержания.

- Ладно, похоже, играть уже никто не хочет. Я тогда курить пошел, - произнес я, доставая сигареты.

Спустился на улицу. Там сразу обратился внимание на девушку, одетую в больничную пижаму поверх свитера. Она стояла на крыльце и курила.

- Огоньку не будет? - спросил я.

Незнакомка протянула мне зажигалку.

- Спасибо, - поблагодарил я, - давно здесь?

- Недавно. Если честно, скукотища адская. Представляешь, попала в палату с натуральными дурами.

- Меня тоже к психам положили. Весь день религиозно-филосовские споры ведут.

- Забавно, - она хихикнула.

- Кстати, меня Олег зовут.

- Очень приятно, Таня.

- Таня – это мое любимое имя. Очень красиво звучит.

Девушка улыбнулась.

- Если что, заходи как-нибудь ко мне, я на втором этаже в седьмой палате. Покурить вместе сходим, поболтаем.

- Ладно. Забегу.

Когда я вернулся, Дмитрий с Антом продолжали играть в карты, а Александр лежал на кровати, тупо уставившись в потолок. На его лице застыла печать невыносимой грусти.

- Эй, Пьеро, слезы льющий, - ткнул я его в бок, - тут полно женщин, не теряйся!

Тот что-то пробурчал и отвернулся к стенке.

- Оставь его, этот случай безнадежный, - проговорил Антон, - присоединяйся лучше к нам, в дурака перекинемся.

***

Этой ночью сериал продолжился. Стоило только закрыть глаза, как я оказался в внутри стеклянного аквариума, за стенами которого пульсировало множество зеленых трубочек, похожих на гигантские кровеносные сосуды. Их переплетали тонкие серые корни. Слабый желтоватый свет лился откуда-то сверху. Но откуда, было не понять, потому что эти стебли-сосуды заполняли все видимое пространство.

Здесь я был не один. Рядом, в чем мать родила, лежало бесчувственное тело Сьюзен. Оказалось, я тоже был обнаженный. Ну, это и не удивительно. В анабиованнах мы спали без одежды.

- Эй, - сказал я, легонько тряся ее за плечи, - ты жива?

Девушка медленно открыла глаза.

- Где это мы? – устало спросила она, - где остальные?

-Это я бы и сам хотел узнать. Похоже, чужие захватили нас в плен.

Мы разговаривали, повернувшись друг к другу спиной.

- Ну, об этом я уже догадалась. Ты давно пришел в сознание?

- Только что.

- Есть какие-нибудь соображения о том, что делать дальше?

- Да какие соображения?! Разбить