Цаплин Владимир - Странная цивилизация Страница 31

Если не вдаваться в детали, то, согласно сказанному, общество приобретает право называться постиндустриальным, если в нем достигнут принципиально более высокий уровень жизни и отношений между людьми по сравнению с предыдущим состоянием, а тенденции носят настолько выраженный характер, что это позволяет сделать достоверный социальный прогноз дальнейшего развития.

Оценка автором современного общества, как чего-то принципиально отличающегося от состояния общества в предшествующие эпохи, дана ниже, и она существенно отличается от «постидустриальных» оценок. Но главное возмущение связано с претензиями на прогностические возможности теории постиндустриализма, о чем прямо говорится в упомянутой статье В.П. Иноземцева! Так в статье указывается, что постиндустриализм - это доктрина, которая становится одним из наиболее эффективных теоретических инструментов исследования тенденций развития обществ, вступающих в XXI век! Далее это находит подтверждение в таких выражениях: Такая широта охвата разнообразных социальных проблем …(имеет) большое прогностическое значение. Подтверждается это и ссылкой на Д. Белла - идеолога доктрины постиндустриального общества, созданной для упорядочения наших знаний о перспективах прогресса цивилизации, (предназначенной) …радикально изменить ход истории и кардинально преобразовать человеческое сообщество. …Теория постиндустриального общества …способна служить действенным средством социального прогнозирования на пороге XXI века.(! В.Ц.)

После этих слов мало у кого останется сомнение в том, что «теория постиндустриализма»- это действительно мощный прогностический аппарат, делающий возможным социальное прогнозирование! Стоит ли после этого удивляться, что один из цитируемых В.Л. Иноземцевым «постиндустриалистов» (к нему с иронией относится и сам автор статьи) считает укладывающейся в рамки постиндустриализма мысль о том, что «каждая последующая ступень исторического прогресса в 1,5 раза короче предыдущей», и рассчитывает на этой основе продолжительность различных фаз постиндустриальной цивилизации с точностью до 5 (!) лет до 2300 (!) года. Что же говорить о политиках, принимающих на основе подобных «прогнозов» свои «судьбоносные» решения?!

Удивительно, что сами социологи не отдают себе в этом отчета, хотя в той же статье В.Л. Иноземцева то и дело встречаешь признания, что сторонники постиндустриальной теории отмечают методологическую сложность четкого определения отдельных типов общества и тем более их хронологических границ. Постиндустриальному обществу вряд ли может соответствовать четкая дефиниция, основанная на одном или хотя бы небольшом числе базовых характеристик. …Современный социальный прогресс не является заданным и управляемым процессом… А несколькими годами позже в статье «Гуманитарные интервенции: некоторые поводы для размышления»[5] В.Л. Иноземцев пишет: XXI век только еще начался, однако уже сейчас видно, что возникающие на наших глазах тенденции диаметрально противоположны тем, которые ознаменовали собой последние десятилетия века ХХ.

Как говорится, комментарии излишни!

РЕАЛЬНОСТИ «ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО» ОБЩЕСТВА

Традиционно считается, что понятие «постиндустриализм» было введено в научный оборот американском социологом Д. Рисменом, который в 1958 году применил его в заглавии одной из своих статей. Начало систематической работы в этом направлении можно отнести к 1965 году, когда в США была создана Футурологическая комиссия. К началу 70-х годов ХХ века концепция постиндустриализма стала общепринятой. Развернутое определении было дано Даниелом Беллом, вице-президентом американской Академии искусств и наук, профессором социологии Колумбийского и Гарвардского университетов, руководителем Футурологической(!) комиссии: Постиндустриальное общество определяется как общество, в экономике которого приоритет перешел от преимущественного производства товаров к производству услуг, проведению исследований, организации системы образования и повышению качества жизни; в котором класс технических специалистов стал основной профессиональной группой и, что самое важное, в котором внедрение нововведений… во все большей степени стало зависеть от достижений теоретического знания… Постиндустриальное общество… предполагает возникновение нового класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов или технократов[6].

Проанализируем эти оценки, интерпретации и обобщения и покажем их несоответствие реальности.

Товары и услуги существовали с древнейших времен, как разновидности того, что люди ПРОДАВАЛИ друг другу или использовали для эквивалентного обмена. И совершенно не принципиально, понимать ли под товаром «огненную воду» или ракетный комплекс, а под платной услугой - «откровения» древнего астролога-звездочета или совет в какие акции лучше вложить деньги. Многие «товары-услуги» даже внешне не меняются, и не зря оказание платных «сексуальных услуг» остается первой древнейшей профессией. Поэтому резкое увеличение номенклатуры товаров и выпуск высокотехнологической продукции отражают просто динамику незапланированного (в целом) развития технологии и объема добытых знаний. Процесс совершенно неравномерный ни с точки зрения сроков, ни номенклатуры и объемов, и легко объясняемый все той же суммой неизменных «главных причин», о которых писалось выше. Никаких принципиальных изменений за последние две-три тысячи лет в этой сфере не произошло.

Но, может быть, социальная политика ко второй половины ХХ века существенно изменилась? Может быть возможности производства, связи, транспорта и развитие гуманистических представлений привели к тому, что товары и услуги могут действительно иногда предоставляться бесплатно и уровень жизни везде проявляет устойчивую тенденцию к росту?

Действительно, бесплатно оказывается помощь жителям районов, которым угрожает гуманитарная катастрофа, жертвам стихийных и техногенных бедствий в виде продуктов питания, предметов первой необходимости и медицинского оборудования. Бесплатными являются и сами социальные программы, т.е. услуги нуждающимся, немощным и престарелым по медицинскому обслуживанию, обучению, транспорту, уходу и т.д. Однако не стоит забывать, что «бесплатность» этих товаров и услуг представляет собой лишь форму «отложенного платежа», потому что неявно предполагается, что когда-нибудь в таком же положении окажешься и ты сам, и тогда сможешь рассчитывать, что столь же «бесплатная» помощь будет оказываться и тебе. Поэтому в этих примерах «бесплатности» нет отражения каких-либо экономических перемен и «чистого» бескорыстия и альтруизма.

Другой неизменной причиной существования социальных программ остается необходимость в поддержании стабильности общества, а объем социальных программ соответствует уровню технологического развития и даже сокращается или ликвидируется в первую очередь, как только государству требуются лишние средства.

В рамках утверждения об общей новизне «постиндустриализма», хоть конкретно он об этой сфере отношений и ничего не говорит, надо констатировать, что подобная помощь давно известна и никаких принципиальных изменений в этой сфере не произошло - всегда были приюты, работные дома, богадельни, армии спасения, благотворительность и т.д. Это, как правило, разновидность (сознательного или нет - не важно) прагматического расчета, что было всегда в отношениях между людьми и никаких качественных изменений в этой сфере нет[7]. Ни о тенденции снижения цены на обычные товары или возможности их бесплатного приобретения, ни о расширении и углублении сферы действительно бесплатных социальных услуг, речь ни у Д. Белла ни у В. Иноземцева также не идет.

Кстати, ничего не происходит и с самим «индустриализмом». Появились новые изделия и изменились многие «средства производства», что соответствует просто логике технического прогресса: внедрению автоматики, микроэлектроники, синтетических и композиционных материалов и т.д., но называть эти изменения принципиальными - нет оснований. От того, что кочевники использовали лошадь, а сейчас используют автомашину со спутниковой навигацией, ничего принципиально не меняется. Как заметил М. Кончаловский в интервью газете «Известия», люди сейчас при посредстве мобильных телефонов или e -mail говорят ту же чепуху, что они говорили с помощью писем, написанных гусиным пером.

Поэтому, уместно прозвучит вопрос: о переходе к какой «ПРИОРИТЕТНОСТИ» в современную эру идет речь? Или «приоритетом постиндустриализма» является использование разнообразных приемов по коммерческой реализации товаров и извлечения прибыли из продажи денег? Первое может стать предметом все той же классификации, ничего принципиально не означая, а во второй сфере происходит не прогресс, а чудовищный перекос, потому что, как пишется в той же статье, производство сопровождается быстрым подъемом курсовой стоимости акций, приводящим к беспрецедентному отрыву финансового и фондового рынков от реального хозяйственного развития, особенно заметному в последние десятилетия.