Кульбиты крафта - Иван Ермаков Страница 34

Настроение было отличным. Хороший утренний секс, вкусный завтрак, свежий воздух. Да и вообще, кто ходит в гости по утрам - тот поступает мудро! Мелодия из мультика начала сама собой играть в голове. Губы начали напевать: "Известно всем тарам-парам".

У Маши, тоже знакомой с шедеврами советской анимации, сработал триггер и продолжение строчки, "на то оно и утро", было уже произнесено её звонким голосом. Улыбнувшись жене, я шлёпнул по её ягодице, отчего она рефлекторно резко дёрнула к себе за поводок.

Воджтеч схватился за горло и упал с тропы в растущий там кустарник, начав ругаться уже вслух. После его падения, а потом выкарабкивания, я заметил под снегом ярко оранжевые плоды. Попробовав воздух Стереоязыком и принюхавшись МодоНосом, я уловил едва заметный запах цветущих цитрусовых, лимона, гардении и сирени.

Точно, это оно! В этом парке было много эндемиков, среди которых была и только здесь растущая разновидность Дафны, Daphne arbuscula, или по-нашенски - волчеягодник. Скоро, ранней весной, он должен уже распустить листья, и если бы не оставшиеся на земле прошлогодние плоды и моя Модификация Органов Чувств, мы прошли бы мимо.

Благодаря петоводше, я прекрасно знал, что эти красивые, сочные ягоды лучше обходить стороной из-за их ядовитости. Но мне то это не грозит. После того, как мой организм стал невосприимчив к разного рода воздействиям, я периодически его тестировал.

То кислоту ненароком пролью на себя, то на пышущую жаром конфорку обопрусь рукой, а после последнего Мода, осуществил свою детскую мечту и поковырялся пальцами в розетке. Вот и теперь свои читерские возможности можно проверить.

Собрав горсть ягод, я сполоснул их водой из фляжки и закинул в рот. На вкус волчанка была так себе, горькая. Но освежает, даже слишком. Я широко раскрыл рот, чтобы глотнуть холодного воздуха. Маша, в отличие от меня, ерундой не маялась. Она принялась собирать плоды в небольшой пластиковый горшочек, который оказался в её походном рюкзаке, намереваясь потом использовать их в развитии своих Навыков по изготовлению Лекарственных средств.

Увидев мои действия, глупенький Воджтеч решил последовать моему примеру. Этот городской житель привык тащить в рот всё, что выглядит по-красивше. Но родители не зря дали ему такое имя, означавшее по-словенски "счастливый солдат".

Моя жена спасла славака от интоксикации, отвесив ему сильную оплеуху. Получив удар её суровой дланью, Воджтеч растерял все набранные в руки волчьи ягоды и полетел обратно на землю. Когда страшно недовольный счастливый солдат поднялся и отряхнулся, то уж было открыл рот, чтобы заявить претензии, но заметил мой ехидный взгляд, сжатый кулак и варежку захлопнул.

Дождавшись, пока зельеварша соберет в свой полиэтиленовый горшочек, который сам посоветовал ей взять в этот парк, полкило ценных для неё ягод, я поднялся со ствола поваленного граба, на который уселся. Подкрепились "мёдом", пора и в дорогу. Заметив, что мы готовы продолжить дорогу, Воджтеч не стал дожидаться моей команды, без понуканий бодро потопав по тропинке дальше.

После того, как он дважды падал на мокрую землю, при этом умудрившись перемазаться ядовито оранжевым соком волчанки, сейчас солдат выглядел как настоящая свинья. И хрюкал себе под нос что-то для нас обидное.

- Вань, а Вань, - обратилась ко мне Маша. - А куда мы идём?

Вопрос был не праздным, так как от кратчайшего пути к таниту мы явно отклонялись. Воджтеч, услышав его, остановился и начал объяснять. Большого секрета в том, куда мы шли с этим Пятачком не оказалось. Прямых дорог к паразиту не было, требовалось совершить восхождения по окружности, огибая вершину по спирали.

---

После получаса подъёма, я уловил вдалеке человеческие голоса. Три представителя хомо сапиенс громко обсуждали между собой особенности состоявшегося, судя по всему, раунда игры в карты. До них было с пару километров, так что время подготовиться к встрече имелось.

Угрюмый Воджтеч поведал, что это, наверное, охрана замка. Танит никого в своё логово не пускал, а заставлял подручных бдеть на единственной дороге, разместившись в расположенной неподалёку пещере. Поняв, с кем именно нам предстоит встретиться, я решил сходить к ним с женой на разведку.

Но прежде чем пойти туда, требовалось как-то избавиться от Пятачка. Доверия к нему у меня не было, и как он ни пытался убедить, что нас не выдаст, я был не приклонен. Зверем я не был, так что, связав и воткнув в его рот кляп, запихал в обнаруженный под корнями поваленного дерева лаз под землю.

Посидит там, ничего ему не будет. Берлога была пустой, МодоНюх об этом говорил уверенно. Нанеся на лица маскирующую раскраску, я с Машей постарался максимально слиться с растительностью. Полуприсядью, не делая резких рывков, мы устремился к секрету на дороге.

Через полчаса наших утомительных телодвижений, перед нашими глазами появился тёмной зёв полости в этих доломитовых скалах, перед которой весело трещал костерок. Трое парней устроились вокруг него с относительным для себя комфортом.

Выглядели они колоритно. Холщовые штаны, кожаные куртки, небритые лица, грязные взлохмаченные волосы. Поражало, что один был с очень длинным носом, из-за которого то и дело поворачивал голову чуть в сторону, чтобы он не мешал его глазу смотреть прямо.

Другой тоже был не без уродства. Его большие губы производили впечатление жирных гусениц. Зажатая в них сигарета была едва заметна, почти полностью скрытая красной массой кожно-мышечных складок. Просто мечта современных тиктокерш. Чтобы их накрасить, нужно, наверное, целый тюбик помады потратить.

Лицо третьего часового было бы нормальным, но Машу оно заинтересовало особенно. Причиной её пристального интереса стал его сильно повышенный волосяной покров. Его длина была запредельной, и как заметила Маша, он продолжал прямо на наших глазах расти дальше. Рядом с туристическим стулом, на котором сидел этот человек, лежала пара пакетов наполненных отрастающим эпидермисом, а ножницы, торчащие из кармана, давали понять, что процесс производства поставлен на поток.

Развалившись на туристических стульях, уродцы передавали из рук в руки полупустую бутылку с мутной жидкостью, бросая взгляды на котелок, висевший над огнём. На столике, вокруг которого они сидели, были игральные карты, а также кучка золотых украшений, служащих, судя по всему, ставкой.

Глаз зацепился за золотой человеческий зуб, который один из часовых поставил на кон. Гадать о том, как именно он достался в руки приспешников, не приходилось. Труп, судя по одежде и выбритой тонзуре на макушке -