История искусств. Просто о важном. Стили, направления и течения - Алина Аксёнова Страница 35

Внимание и любовь к дому, деталям обстановки, которых в каждой картине любого голландского мастера будет много — вот главные черты этого жанра.

Непревзойдённым мастером бытового жанра был Ян Вермеер Делфтский, в картинах которого уют голландского дома, тишина маленьких комнат и нежный свет, льющийся из окна и отражающийся на стенах, стали главными героями.

Любовь голландцев к интерьерной живописи отчасти связана с превратностями климата этой страны. Долгая снежная зима и дождливая погода весной и осенью заставляли голландцев много времени проводить в своих домах и ценить их уют. Поэтому каждый предмет прописан Вермеером с любовью и тщательностью.

В его картине «Молочница» голландская девушка аккуратно наливает молоко из кувшина. Немногочисленные детали — корзина для хлеба, еда на столе, грелка для ног на полу — переданы с тем вниманием к фактурам, которое было свойственно голландцам ещё в XV веке. Как будто отдельной картиной является изображённый слева натюрморт — хлеб в корзине, кувшин с крышкой, керамическая тарелка. Всё, что мы видим — части одного мира небольшого голландского дома.

Художники проявляли особое внимание к предметному миру в натюрмортах. Именно в Голландии этот жанр был невероятно популярным. На голландском языке такие картины назывались «stilleven», что буквально переводится как «тихая жизнь». И правда, в подобных натюрмортах мы видим тихую жизнь вещей.

В картине Питера Класа между всем, что есть на столе, прослеживается связь. Предметы похожи или по цвету — поверхность копчёной рыбы и поджаренная корочка хлеба — или по форме: стеклянный бокал напоминает лимон с отрезанным краем. Еды на столе немного, здесь нет такого изобилия, как у фламандцев. Умеренность — важная черта голландского характера — подчёркивается не только количеством еды: её же символизирует лимон на первом плане. На некоторых даже показано, сколько именно лимона можно съесть: от фрукта отрезана всего пара кусочков.

Большинство предметов на голландских картинах имели символическое значение, известное образованным голландцам. В голландском городе Лейдене в XVII веке открылся один из крупнейших университетов Европы, при котором издавались книги по символике и эмблематике. Ими пользовались голландские мастера для создания своих картин. Традиция придавать предметам на картинах не только буквальное, но и символическое значение, существовала еще со времен Средневековья.

При помощи символов в натюрмортах и картинах других жанров художники говорили на христианские темы, не имея возможности писать религиозные сюжеты. (Церковные заказы были исключены, а бюргеры редко хотели видеть в своих домах сцены из Евангелия). Во многих натюрмортах присутствуют вино и хлеб, напоминающие о причастии. Сочетание рыбы и хлеба вызывает ассоциации с легендой о Христе, накормившем двумя рыбами и пятью хлебами целый народ.

Кроме еды и посуды, в натюрмортах встречаются и другие предметы: череп, песочные или механические часы, музыкальные инструменты, жемчуг, золотые монеты и др. Подобный тип натюрморта назывался «vanitas», что значит «суета». Все элементы этой картины связаны с темой бренности жизни и призывают вспомнить об истинных ценностях. Главный символ смерти — череп, об этом же напоминают увядающие цветы, подгнившие фрукты, раковины моллюсков. О конечности жизни говорит погасшая свеча, пересыпавшийся из одной чаши в другую песок в часах, опрокинутый бокал — знак окончания пира жизни, чаша, выпитая до дна. Курительная трубка могла означать хрупкость и бренность человеческого тела, игральные кости — судьбу, а вместе это бессмысленные удовольствия земного бытия. Размышления о смерти — характерная для барокко тема, где смерть рассматривается не только как часть жизни, но как важная тема в искусстве. К натюрмортам «vanitas» обращались не только голландские художники — такие картины пользовались спросом и в других европейских странах.

Столь сложные понятия и смыслы, выраженные через символические композиции, называются аллегориями.

Наконец, именно в Голландии расцветает национальный пейзаж. Если в картинах XVI века, особенно итальянских, пейзаж был нейтральным и отражал черты прекрасного мира вообще, то в Нидерландах ещё в 16 столетии наметился интерес к родной природе. Голландцы, фактически отвоевавшие свою землю у воды, осушившие болотистые территории благодаря каналам, считали свою страну созданной собственными руками. «Господь создал землю, а голландцы — Голландию», — одна из пословиц, показывающих их отношение к своей земле.

Якоб ван Рёйсдаль — один из крупнейших пейзажистов, который создал привычный нам образ Голландии. По низкому небу всегда бегут облака, часто превращаясь в тяжёлые тучи, а вокруг поля, возделанные человеком. Сам же человек всегда невероятно мал, он теряется между небом и землёй.

Такое видение полностью отвечает духу времени, когда человек осознал себя как крупицу, часто беспомощную и зависимую от превратностей судьбы и сложного мира. Несмотря на яркие особенности своего искусства, Голландия во многом следует общим тенденциям барокко.

Скульптура барокко

В скульптуре барокко проявились те же черты, что и в живописи. Однако, будучи объёмным искусством, скульптура могла быть более выразительной и реалистичной.

Поскольку заказчиком для скульпторов, как и для живописцев, часто была Церковь, среди барочных скульптур немало религиозных. Особенно важным сюжетом были религиозные экстазы. Это состояние очень верующего человека, когда он наиболее остро чувствует присутствие бога в своей жизни. Экстазы были популярны и в живописи, и такие герои, как Мария Магдалина, святой Франциск, святая Тереза, часто встречались в картинах барокко.

Джованни Лоренцо Бернини, римский скульптор XVII века, прославился множеством скульптур, однако одна из самых знаменитых — «Экстаз святой Терезы». Тереза — испанская монахиня, которая однажды увидела во сне ангела, пронзившего её сердце золотой стрелой, отчего она испытала сладостную муку.

Монахиня изображена с наполовину прикрытыми глазами, приоткрытым ртом и запрокинутой головой — характерные внешние признаки экстаза в искусстве. Слева над ней ангел готовится пустить в неё стрелу. Как мы понимаем, это любимая мастерами барокко кульминация сюжета.

Ангел со стрелой в руках напоминает Амура; в этом образе соединилось церковное и светское. Трепет складок одежды ангела и Терезы вторят этому кульминационному неспокойствию, усиливая эмоциональность.

» Мрамор в исполнении Бернини в этой и других скульптурах совершенно не похож на камень. Та лёгкость и естественность, с которой он выполнил фигуры, движение тел и складок, говорят не только о таланте скульптора, но и снова заставляют нас вспомнить требование заказчика — чудо должно стать реальным.

С таким же мастерством Бернини выполнил ещё одну знаменитую скульптуру барокко — «Похищение