Младший наследник. Том 2 - Волопас Страница 38

Мы шли так некоторое время: Мако уверенно шагала впереди, а я чуть поодаль. Это было далеко не несколько минут. На секунду мне даже показалось, что мы так никуда и не придём, но вдруг вдалеке показались ворота. Мако прибавила шагу. Я сделал тоже самое.

Когда мы оказались ближе, я смог рассмотреть постройку, ясно старую, но не такую ветхую, как мост. Квадратная арка, по обе стороны от неё сплошная стена. Сквозь туман проглядывались крыши нескольких невысоких зданий — они были недостаточно близко, чтобы я мог рассмотреть их в белом мареве.

Зато я мог прочитать табличку прямо у ворот. «Кикучи» — как и ожидалось, ещё и хризантему вырезали.

— Только не говори, что здесь обитают все души почивших членов семьи, — невесело фыркнул я.

— Нет. Такого просто не может быть, — покачала головой Мако. — Но это не значит, что их здесь нет вовсе. Я хочу сделать тебе подарок. Ты воскресил наследника, а я дам тебе возможность — ты решишь, как ей воспользоваться. Может быть, ты не сможешь вернуться в тело, а может, вернёшься с чем-то ценным. Это зависит от твоих способностей.

— О чём ты говоришь? — я остановился. Мако застыла у ворот и повернулась ко мне с лукавой улыбкой.

— О чём я? Совсем скоро ты узнаешь. Не стоит быть нетерпеливым, Мё-би-ус, — протянула она. — Но ты, конечно, можешь и уйти. Прямо сейчас. Если ты развернёшься, я не стану тебя удерживать.

Я задумался.

— Ты пытаешься сказать, что если я пойду за тобой, пойти на попятную будет уже нельзя?

— Умный мальчик, — отозвалась Мако. — Какой твой выбор?

Глава 18

Примечание: никаких гейских намёков, серьёзно. У Таро просто шарики за ролики заехал. И маленькая ремарочка для тех, кто ещё не понял: да, всем детям Орочи ни с генетикой, ни с воспитанием не повезло.

Жизнь Кикучи Таро сильно изменилась в тот самый момент, когда он впервые увидел имя своего глупого младшего брата в новостях.

С тех пор он постоянно искал любой намёк на Сабуро в сети, лихорадочно рассматривал его фото, сделанные китайскими журналистами, и никак не мог совладать с беспорядочным клубком навязчивых мыслей в своей голове.

Его это ужасно раздражало. Бесило до трясучки. Подумать только, в жизни Сабуро что-то происходит — какой абсурд! Таро уже сделал так, чтобы слова «Сабуро» и «жизнь» едва ли могли стоять рядом. Сабуро всегда существовал.

И что теперь — его усилия пошли прахом?

Кикучи Таро скрипнул зубами. Ситуация, в которой оказался его младший брат, с каждым днём была всё страннее и страннее. Сначала князь Вяземский, отец бывшей невесты Сейичи, объявил, что этот чудак Сабуро — его будущий зять. Большего бреда Таро в жизни не слышал: никто в своём уме не захотел бы породниться с его младшим братом, да и ситуация странная. Отвергнуть старшего сына семьи, чтобы выбрать это ходячее ничтожество?

Это уж не считая того, что Сабуро — дерьмовая партия для чьей-нибудь единственной дочери. Уж Таро, самая частая причина попадания этого убожества в больницу, был осведомлён — иметь детей эта ошибка природы никогда не сможет. Если Вяземские действительно надеются на брак, они ужасно просчитались.

Таро был полностью уверен: что-то тут нечисто.

Но этим ситуация не ограничилась. Пока Таро был в поместье отца (не потому что ему хотелось — но хоть один умный человек должен проконтролировать, что тупица Сабуро не наломает дров, разве нет?), он был осведомлён обо всех новостях, которые не просачивались в СМИ, но напрямую касались Орочи.

Например, появление таинственного четвёртого брата.

Всё началось с людей в чёрных костюмах, заявившихся в поместье одним поздним вечером. Сейичи в доме не было, а отец на свои обязанности плевал с высокой колокольни. Конечно же, гостей встречал Таро. Кто ещё, если не он? Сам Таро искренне считал, что раз уж он соизволил принять посетителей, те должны быть благодарны и кланяться ему в ноги. Он, а не его глупый отец или тупые братья! Да им невероятно повезло!

Только вот сами гости никакого интереса к Кикучи Таро не проявили. Всё, что они сделали — спросили, могут ли увидеть главу семьи, потому что разговаривать ни с кем, кроме него, не намерены. Таро всегда нравилось, что европейцы всегда прямо говорят, что им нужно — по его опыту, они никогда не начинали издалека и не говорили загадками, как оясимцы. Но, когда с голове Таро было приставлено дуло пистолета, он был ужасно разочарован.

Что ж, хотят отца — будет подан на блюдечке с голубой каёмочкой, Таро не против. Правда, будит его он не собирается — а как старый кабан засыпает после своих попоек, он знает.

Впрочем, гостям и до этого не было дела — они зашли в комнату Кикучи Орочи, закрыли дверь и никого туда не пускали. С таким даже скудная охрана поместья не справится.

Но у Таро были и свои методы. О маленьком окошке в бумажной перегородке, спрятанном за комодом в отцовской комнате, он знал лет с шести. Ему ничего не стоило подобраться к нему и тихонько присесть, подслушивая разговор.

Тогда-то Таро и узнал несколько вещей. Для начала, Орочи получил лёгкие деньги — а он не из тех, кто откажется от лишней иены. Его всегда мог легко подкупить любой человек, имеющий пачку денег в кармане. Во-вторых, ему пришлось что-то подписать — к своему стыду, первую часть разговора Кикучи Таро прослушал, поэтому не знал, что именно это было.

Зато прекрасно понял, что это как-то связано с передачей прав на воспитание какого-то ребёнка Сабуро. Что за чёрт?

Ребёнок, видимо, должен был быть сыном Орочи — по крайней мере, степень родства этого малолетки и Сабуро была достаточно высокой, чтобы это подтвердить, но для достоверности кто-то выдрал у Орочи клок волос — явно больше, чем нужно. Сам отец этого то ли не заметил, то ли предпочёл промолчать. «Конечно, — подумал Таро с ноткой самодовольства. — Он всегда был трусом. Я бы не дал им так с собой обращаться».

Но слова и действия частенько так отличаются, что даже нельзя сказать, что они принадлежат одному человеку, так что это ещё предстояло проверить. Но в глубине души Таро надеялся, что ему никогда и не придётся.

Кикучи Таро никак не мог перестать об этом думать. Сабуро, его идиотский младший брат, откопал какого-то бастарда, возможно, ещё более ущербного, чем он сам.