Алексей Роман Фад - Мир глазами ясновидящих Страница 39

У нас могли быть перерывы в съемках по пять-семь дней. А однажды за двадцать четыре часа мы отсняли три испытания. Именно за эту серию я получил второй белый конверт лучшего экстрасенса проекта. Я тогда сумел собраться, а остальные просто сломались. Одно из испытаний на «Битве» заключалось в следующем: участники должны были с завязанными глазами описать и по возможности назвать человека, которого по жребию выбирали организаторы. Досконально описать человека из всей нашей команды удалось только мне. Я узнал Михаила Шуфутинского, увидев его на своем внутреннем ментальном экране. Никто из устроителей не мог понять, как я это сделал.

В процессе дальнейших испытаний и мне, и сыну ставили дополнительные задания. И мы рассказывали самые разные подробности про людей, бывших у нас на испытании. Эти детали их жизни не знал никто, кроме них самих. Однажды в качестве такого «объекта» присутствовала женщина, которой в свое время провели операцию по ампутации груди. Я рассказал не только обо всем процессе болезни, но даже о том факте, что ей подменили диагноз! Она была крайне удивлена и даже спросила, могу ли я описать врача, который это сделал? Я выполнил ее желание, и она меня после съемок еще полчаса подробнейшим образом обо всем расспрашивала. Кстати, такое происходило не только в случае с ней. После того, как я рассказывал героям наших испытаний об их бедах и заботах, люди, которые приезжали очень-очень издалека, уже после съемок, обращались ко мне с просьбами что-то уточнить, дополнить, помочь. И хотя мы были «никакие», то есть вся наша энергия уходила на выполнение задания, я оставался, рассказывал дальше и даже всерьез работал с ними. В основной своей массе это были несчастные, «побитые» люди, их аура претерпела множество трансформаций, поэтому приходилось исправлять тонкие тела, ауру и т.д. Словом, я выполнял с ними ту же работу, что и с клиентами на обычных приемах. То же делал и Роман. Он рассказывал такие подробности, которых не знал никто, кроме приглашенного на испытание «объекта». То, что мы легко видели невидимое другим, для всех было чудом. А для нас это был нормальный рабочий момент.

Близкие потом спрашивали нас: где сложнее работать — в обычном режиме, то есть на приеме клиентов, или на «Битве»? Думаю, разницы особой нет. Там была единственная сложность: ограничение во времени. На обычном приеме иногда может что-то не ладиться: например, на фотографию не идет информация. В этом случае у тебя есть время настроить себя и свой информационный канал в течение пяти-десяти минут. Либо переключиться на другой канал и дождаться необходимой информации. На «Битве» мы были этого лишены, там время было очень ограничено. Более того, там не было фотографий и, следовательно, возможности работать по энергетическому фантому человека.

Повторяю, что организаторы передачи, наверное, не ожидали, что найдут реальных людей, обладающих таким даром. Когда они поняли, что мы — настоящие ясновидящие, нас стали опасаться. Поэтому, как это ни парадоксально, они пытались ставить нам палки в колеса, я могу теперь об этом сказать прямо. Нас вырезали из нескольких серий, наверное, потому, что мы слишком резво шли вперед. Скорее всего, они просто испугались. Ведь если бы они меня выпустили в лидеры, то на остальных никто просто не стал бы смотреть. То же самое было с Романом. По большому счету в его «Битве», кроме него, смотреть было не на кого. Говорю это не как отец и коллега, а как простой зритель. Пишу это вовсе не для того, чтобы на ком-то отыграться. Я просто говорю правду. Это не пиар, не самореклама, это — справедливая оценка наших сил и деятельности. Это не гордыня, а констатация факта. Мои лучшие друзья, которые знают нас не первый год, сказали так: «Рядом с вами там вообще никто не стоял».

Так что все разговоры про «подставы», во всяком случае в отношении нас, — это неправда. Хотя, на мой взгляд, многое было несправедливо. О том, как нас «подрезали», я уже сказал. Вызывает сомнение также подсчет голосов, присланных по эсэмэскам. После нашей серии «Битвы экстрасенсов», в которой первенство отдали другому человеку, иранцу, мне позвонили тысячи людей и сказали: «Мы считаем победителем вас». То же самое произошло с моим сыном, который на следующей «Битве экстрасенсов» занял второе место. После этого люди тоже заявляли, что не верили эсэмэскам. В проекте Романа первое место заняла казахстанская бабушка. Наверное, это кому-то было надо. Еще раз повторю, и это не самореклама, а мнение людей: мы являемся главными колдунами страны. Нам об этом говорят постоянно, сказали и несколько тысяч человек, звонивших после «Битвы» не только из России, но из всех точек земного шара. Ведь нас смотрели по Интернету или по спутниковым каналам люди из русских диаспор в очень многих странах. Кстати, после этого мы получили приглашения в Пекин, Нью-Йорк, Торонто, Рио-де-Жанейро. А уровень «мастерства» многих других участников этого проекта, даже победителей, стал ясен уже по истечении двух-трех месяцев после испытаний.

Некоторые читатели подумают: «Этих Фадов все-таки гнетет, что они не заняли первые места!» Отвечу так: как и в любом настоящем мужике, в каждом из нас есть соревновательный дух, и нам, конечно, хотелось победить. Хотя официального подтверждения победы нам не надо. Сотни тысяч людей считают, что победили мы. И мы с этим спорить не будем. Но обиды и состояния угнетенности в нас нет. На протяжении всех испытаний в нас присутствовало ощущение настоящей спортивной радости и воодушевленности. Но в финале в голове была только одна мысль: «Неужели это все закончилось?!» И когда нас спрашивают, не тревожит ли нас тщеславие, мы отвечаем: оно у нас на нулевом уровне. Как говорит Роман: «Мы — люди, гламуром не замученные». Если поначалу и была совсем небольшая обида, то сейчас ее абсолютно нет. Потому что те, кто с нами конкурировал, даже победители, фактически нам не конкуренты. Кстати, во время съемок «Битвы экстрасенсов» внутри нашей команды было такое количество разных эксцессов, что вспоминать неприятно: и сплетни, и злословие, и склоки, и открытая ругань. Но я держался: не проронил за двенадцать серий ни одного плохого слова. И сын мой тоже не посрамил отца: мы оба ни во что не вмешивались. Мы оставались абсолютно спокойными, когда все вокруг ругались, кричали друг на друга даже при включенной камере. После передачи тысячи людей отметили: «Вы стояли, как скала». Что ж, сказывается профессиональная выдержка, как у меня, так и у Романа. Как уже говорилось, мы достаточно четко контролируем свои вибрации, поэтому вывести из себя нас чрезвычайно сложно.

И мне наплевать на то, что кто-то злобно судачит про то, что это было срежиссированное шоу. Почему же тогда те лица, что мы видим в рекламе газеты «Оракул» (это центральное специализированное издание по нашей тематике), не появляются на «Битве экстрасенсов»?! Да потому, что они не прошли бы даже кастинг! В рекламе ведь можно про себя написать все: что ты самый знаменитый, самый лучший, самый признанный! И даже то, что ты «магистр ордена». Эти люди понимают, что тот пиар, который они создали на газетных страницах, после испытаний, подобных «Битве экстрасенсов», будет тут же потерян! Но не это главное. Главное — мы горды тем, что, несмотря ни на какие трудности, прошли испытание на полном серьезе без всяких поблажек и «подстав». Мы пришли показать, что мы настоящие, что мы многое умеем. И, по-моему, это было продемонстрировано исчерпывающе!

Кстати, в этом проекте был большой профессиональный плюс для нас самих. Благодаря этому «экстриму» постоянно приходилось держать себя, что называется, даже не в руках, а «в зубах». И наши внутренние информационные каналы стали работать гораздо быстрее. Кто-то спросил: удалось ли нам развить на этом проекте свои способности? Хвала Богам, они у нас и без этого находились на неплохом уровне. Но, повторяю, появилась дополнительная скорость восприятия информации. «Экстрим» приучил нас быстрее настраиваться на ситуацию, на активную работу. Если раньше на диагностику уходило порой даже до пяти минут, то сейчас мы ее осуществляем за двадцать, максимум за сорок секунд. Сейчас при первом взгляде на человека через полминуты ты уже знаешь про него многие вещи. Словом, благодаря жесткому экстриму у нас состоялась серьезная тренировка. Но в принципе у нас в жизни и в работе практически ничего не поменялось: люди всегда ехали к нам в огромных количествах, и этот бурный поток не прекращается и сейчас. После передачи мы продолжаем делать то, чем занимались до нее. А рекламы нам этот проект не добавил.

Хотя не будем скрывать: все-таки приятно, что тебя знают теперь не двадцать, а пятьдесят миллионов человек по всему миру, которые выражают свою признательность. Недавно я шел по улице, ко мне подошли дамы и сказали: «Мы вас видели, вы нам очень нравитесь!» Но наша собственная гордыня от этого «не шевелится». Мы отнюдь не считаем себя этакими «крутыми» звездами телевидения. Более того, мы очень часто даже забываем про то, что какое-то время назад фигурировали на экране, и, когда люди на улицах смотрят на нас и перешептываются между собой, мы удивляемся. И только потом вспоминаем, что теперь мы все-таки «знаменитости». Как сказал Михаил Шуфутинский после того испытания на «Битве», когда я его узнал: «Редкий ребенок меня не узнает в этой стране». Что-то подобное сейчас происходит и с нами.