Unknown - Unknown Страница 4

Дульси с трудом сглотнула.

— Нет, Динь, — сказала она. — Всё дело в формах, которые ты чинила. Портятся только те пироги, которые мы печём в твоих формах.

У Динь всё завертелось перед глазами. Она отступила на шаг назад, но сказать ничего не успела — раздался пронзительный свист.

Вода в чайнике закипела. Воробьиный человечек, один из поваров, поспешил снять чайник с огня. Он умело и аккуратно разлил всю воду до последней капли по чашкам. Но чайник продолжал свистеть. Воробьиный человечек приподнял крышку, чтобы выпустить остатки пара. Изнутри действительно вылетело облачко, но чайник не

умолкал. Напротив, он сменил тональность и стал громко-прегромко исполнять весёлую мелодию.

Все находившиеся на кухне феи, включая Динь- Динь, зажали уши. В двери стали заглядывать любопытные феечки самых разных талантов.

— Что это за шум? — спросила фея-садовница у одной из кондитерш.

— Это чайник, который раньше отказывался свистеть, — объяснила кондитерша и покосилась на чайник, взявший небывало высокую ноту. — Динь починила его, и теперь он всё никак не умолкнет.

Фъюитъ-фъю-фъюуууууу! — весело пищал чайник, словно подтверждая сказанное. Феи сморщились и ещё плотнее зажали уши.

— И с формами для выпечки, отремонтированными Динь, тоже творится что-то странное! — добавила другая кондитерша, перекрикивая шум. — Когда печёшь в них пироги, вместо нормальной начинки внутри появляются изюм и цукаты!

В комнате поднялся ропот. Феи гадали, что бы это значило. Может, это неудачный розыгрыш? Все уставились на Динь, ожидая объяснений.

Динь в свою очередь глядела на них, так густо заливаясь краской, что её сияние стало оранжевым. Она, недолго думая, предпочла покинуть кухню.

* * *

Динь сидела в тени шиповника, глубоко погрузившись в раздумья. Она даже не заметила пролетавшую в вышине Видию, самую быструю фею в Нетландии. Но вдруг Видия развернулась и приземлилась прямо перед Динь.

— Привет, Динь-Динь, дорогуша! — воскликнула летунья.

— Привет, Видия, — уныло откликнулась Динь. Из всех фей, живших на острове, Видия нравилась ей меньше всего. Она была красива: длинные тёмные волосы, изогнутые дугой брови, пухлые губки, но всю эту красоту портил эгоизм и отвратительный характер. Вот и сейчас Видия улыбалась той притворной, слащавой улыбкой, от которой никому не становилось тепло на сердце.

— Ох, мне так грустно слышать о твоих неприятностях, милая Динь... — вздохнула Видия.

— Пустяки, — отмахнулась Динь, — я просто переволновалась. Вот прямо сейчас вернусь на кухню и починю тот чайник.

— О, об этом можешь не беспокоиться, туда уже заходил Ангус, — сообщила Видия. Ангусом звали воробьиного человечка, который тоже ремонтировал посуду. — Он наконец заставил чайник угомониться. Нет, Динь, я не об этом. Мне печально слышать о твоём таланте.

— Что ты имеешь в виду? — недоумённо заморгала Динь.

— Как, разве ты не знаешь? — Видия изобразила удивление. — Все только об этом и говорят. По всей Нетландии ходят слухи, что ты лишилась своего таланта.

— Что?! — Динь аж подскочила.

— Ох, мне так жаль, — продолжала Видия, качая головой. — Ты всегда так здорово чинила всякие штучки...

— И вовсе я не лишилась таланта! — сердито прорычала Динь. Щёки её пылали, руки сжались в кулачки.

— Что ж, тебе виднее. Но, милая моя, ты должна признать, что в последнее время в твоей работе... не видно вдохновения. Пожалуй, я и то смогла бы лучше чинить всякие ложки-поварёшки! — рассмеялась Видия. — Но не волнуйся. Уверена, что никто не выгонит тебя из Приюта Фей, даже если твой талант иссяк насовсем.

Динь смерила её ледяным взглядом и подумала: «Хотела бы я, чтобы тебя навсегда выгнали из Приюта!» Но она не доставила Видии удовольствия и не показала, насколько взбешена.

— И я тоже уверена, что этого никогда не случится, Видия!

— Конечно, — Видия сочувственно улыбнулась. — Но ведь никто не может сказать наверняка... В конце концов, до сих пор ни одна фея не теряла таланта. Но вскоре мы всё узнаем. Видишь ли, милочка, я разыскивала тебя по поручению. Тебя хочет видеть королева.

У Динь-Динь всё внутри перевернулось.

— Королева?

— Она в беседке, — сообщила Видия. — Не буду тебе мешать, лети одна. Думаю, тебе сейчас нужно собраться с мыслями... До свидания! — И, одарив Динь сладенькой улыбкой, зловредная фея улетела.

Сердечко у Динь колотилось как сумасшедшее. Что бы это значило? Неужели возможно, чтобы её изгнали из королевства за потерю таланта?

«Но я ведь не теряла талант! — с возмущением подумала Динь. — Я потеряла только молоток!»

С такими мыслями Динь собралась с духом, вскинула подбородок и полетела на встречу с королевой.

По пути к беседке Динь заметила фей — сборщиц урожая. Те ссыпали в тачку собранные подсолнечные семечки, чтобы отвести их на кухню. За работой феечки болтали и смеялись, но, как только они увидели Динь, разговоры разом стихли. Феи провожали её взглядами в полной тишине. Динь была готова поклясться, что слышала, как одна из них прошептала слово «талант».

«Значит, это правда, — подумала Динь. — Все кругом судачат о том, что я потеряла талант».

Нахмурившись, она миновала ещё одну стайку фей, молча глазевших на неё. Она всегда недолюбливала сплетни, а теперь и вовсе их возненавидела.

Королевская беседка располагалась высоко на скале, откуда открывался вид на всё королевство фей. Динь легко приземлилась на мягкий ковёр из мха, расстилавшийся перед входом. Округу наполнял тихий звон колокольчиков из ракушек, свисавших с крыши беседки.

Внутри беседка была залита сиреневым светом — это солнечные лучи просачивались сквозь фиалковые лепестки, которыми была выложена крыша. Пол, выстеленный свежими мягкими еловыми иголками, пах хвоей.

Королева Ри стояла у одного из открытых окон и глядела на мерцающие голубые воды Русалочьей лагуны, находившейся сразу за границей фейского королевства. Услышав шаги Динь, королева обернулась.

— Входи, Динь-Динь.

Динь шагнула внутрь, ожидая, что скажет ей Ри.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась предводительница фей.

— Я в порядке, — ответила Динь.

— Хорошо ли ты спала? — спросила королева

Ри.

— Да, неплохо, — сказала Динь и прибавила про себя: «Если не считать прошлой ночи». Она считала, что о её терзаниях королеве знать незачем.

— Ты не простужена? Твоё сияние в последнее время не меняло цвета? — продолжала расспросы королева.

— Нет, — ответила Динь и вдруг сообразила, что королева проверяет, нет ли у неё признаков фейской чумы. Это было редкое, но весьма заразное заболевание. Если Динь подхватила его, её следовало изолировать от остальных, чтобы она не заразила всё королевство. — Нет, я здорова, — заверила она правительницу, — Я в самом деле хорошо себя чувствую.

Услышав это, королева, казалось, немного успокоилась. Это выразилось лишь в едва заметном изменении позы, но от Динь это движение не укрылось, и она тоже вздохнула с облегчением. «Королева не изгонит меня, — сказала себе Динь. — Она никогда не примет такого необдуманного и несправедливого решения». Как подло и низко было со стороны Видии распускать ложные слухи...

— Динь, среди фей ходит молва... — королева Ри замялась. Ей явно было неловко пересказывать услышанное.

— Говорят, я потеряла талант, — выпалила Динь, выведя королеву из затруднения. — Гадкий слух, это неправда! Я просто... — Динь запнулась и подёргала хвостик.

Она боялась, что, если поведает королеве Ри о потерянном молотке, та сочтёт её безответственной.

Ри ждала продолжения, но Динь не решалась всё объяснить. Тогда королева подошла ближе и заглянула в её голубые глаза.

— Динь, — сказала она, — ты ничего не хочешь мне рассказать?

Она промолвила это так ласково, что Динь ужасно захотелось плюхнуться прямо на ковёр из свежей хвои и поведать Ри обо всём: о молотке из камушка, о плотницком молотке и даже о Питере Пэне. Но Динь ещё не рассказывала о Питере никому из фей, и теперь ей было боязно нарушать молчание.

«К тому же, — убеждала себя Динь, — у королевы есть заботы и поважнее пропавшего молотка».

— Нет, — покачала головой она. — Мне очень жаль, что в последнее время починка кастрюлек и сковородок шла неважно. Я постараюсь всё исправить!

Королева Ри внимательно поглядела на неё. Она чувствовала: тут что-то не так, но не знала, что именно. Ей было очевидно только одно: у Динь имелась какая-то тайна.

— Что ж, хорошо, — промолвила королева, а когда Динь двинулась к выходу, добавила: — Береги себя, Динь.

Оказавшись снаружи, Динь почувствовала себя гораздо лучше.

Встреча с королевой прошла гладко. «Всё не так плохо, как мне казалось, — подумала фея, ощутив прилив уверенности в себе. — Мне нужно только отыскать новый молоток, и всё будет как раньше!»