Laurelin Mcgee - Miss match Страница 4

Она осматривала комнату, когда говорила, улавливая первоклассные детали его офиса. Здесь не было ничего теплого. Никаких семейных фотографий, никаких напоминаний о личной жизни. Замкнутый. Ей стало интересно, как, по его мнению, кто-то мог найти ему пару, учитывая, насколько стерильным он был.

Он прочистил горло, и она догадалась, что это было сигналом к тому, что она должна рассказать больше.

— Впоследствии, это помогало Максу определиться в том, хотел ли он взять их на работу или нет.

— Другими словами, вы манипулировали ими.

Энди скривилась.

— Я бы не назвала это так… — Хотя, в какой-то степени, это была правда.

— Тогда, как бы вы назвали это? — он выдержал паузу, но недостаточную для того, чтобы она ответила. — Претенденты знали, что вы работаете на Элиса?

Она заколебалась, все еще застряв на вопросе, на который он не предоставил ей возможности ответить. Как бы она назвала работу, которую выполняла для Макса? Практичная, умная, возможно, граничащая с неэтичностью. Вообще, слово «шпионила» кажется самым подходящим термином.

Донован снова прочистил горло.

Правильно, он о чем-то ее спросил.

— Простите, не могли бы вы повторить вопрос?

— Претенденты, за которыми вы шпионили, знали о вашей должности? — сказал он медленно, выделяя каждое слово, будто у нее были проблемы со слухом. Или она была просто тупицей. И в данной ситуации она чувствовала себя именно так.

В этот раз ей пришлось прочистить горло, странно это было или нет.

— Некоторые из них. Или, по крайней мере, они знали, что я вместе с ним. Иногда. А может, и нет. Я не знаю.

Она чувствовала себя возбужденной. Такова была его цель, она была в этом уверена. Она на самом деле ненавидела людей, как он — утверждающихся в своей власти, запугивая женщин.

Донован нацарапал заметку на ее резюме. Энди представила себе, что он там написал. Легко возбуждается, неэтична, абсолютный шпион.

— Кстати говоря, а как вы с ними знакомились? Претенденты всегда были мужчинами?

Использует свои женские хитрости для добычи информации у ничего не подозревающих мужчин. Она была уверена, что именно так он и думал, даже если он этого не написал. Так бы подумала она.

— В большинстве случаев, да.

Донован поднял голову и взглянул на нее впервые с тех пор, как она приехала в его офис. Его голубые глаза были слегка прищурены, когда он склонил голову к ней. Она уставилась на него в ответ, захваченная его пронизывающим взглядом.

— Понимаю.

— Что? Что вы понимаете? — что, черт возьми, он под этим подразумевает. Его голос был осуждающим, но на лице отражалась почти… симпатия? Нет, этого не может быть. Может, у нее что-то в зубах застряло? Это было не то впечатление, которое она хотела произвести, даже если это было всего лишь тренировочное собеседование.

Энди ощущала неустойчивость. Обычно, к этому времени она бы уже «прочитала» его. Но вместо этого все, что у нее было, это ее собственные реакции. Этот парень, должно быть, хорош в покере.

Он продолжил, будто она ничего и не говорила.

— Почему вы? Почему его интересовало ваше мнение? Не вижу ничего в вашем резюме, что хоть отдаленно характеризовало бы вас как эксперта в банковском деле.

О боже. Эту часть всегда было тяжело объяснить, тяжело преподнести новому работодателю, который не видел ее в действии. Или тому, кто как, очевидно, и Донован, видел сексуальный подтекст в этой работе. Она сделала глубокий вдох и начала:

— Я временно работала на Макса в качестве административного ассистента одно лето, когда еще училась в колледже…

— Получали степень по психологии? — спросил он, снова глядя в ее резюме.

— Да. Он подметил, что у меня есть «уникальный талант распознавать настоящие мотивы людей» — его слова, не мои. — Хоть это и были слова, которые всегда заставляли ее улыбаться. Она гордилась тем, что могла делать. Даже если это было необычно в условиях работы.

Она сглотнула и продолжила:

— Он начал брать меня с собой на деловые встречи из любопытства, и, таким образом, мы развили наши деловые отношения. В конце лета он предложил мне баснословную сумму за то, чтобы я продолжила работать так, как я и описала ранее. Он фактически создал должность для меня. Поэтому я бросила… оставила колледж и продолжила работать.

Вместо того чтобы выглядеть скептически, как она подозревала, Блейк Донован казался заинтересованным. Даже заинтригованным.

— И вы проработали в этой должности восемь лет? Почему ушли?

Она заскрипела зубами.

— Разногласия во мнениях.

Этот засранец, Макс. Даже девять месяцев спустя воспоминания заставляют видеть все в красном цвете от ярости.

— И с тех пор вы не устроились на работу? — и снова его голос звучал больше озадаченно, чем осуждающе.

Может, она неправильно его «читала». Что означало, что она была не настолько хороша в своих, так называемых возможностях, как она думала.

— Нет. Я не смогла найти что-то, на что действительно способна.

Он клацнул языком.

— Уверен, что это так. У вас достаточно уникальный набор навыков, на самом деле, Дреа. Макс обеспечил вас рекомендациями?

Вау. Он признал ее навыки реально существующими. Это впервые. Конечно, ответ на его последний вопрос, вероятно, подведет к концу какую-либо заинтересованность в ней. Не то чтобы она волновалась по этому поводу.

— Никаких рекомендаций. И, на самом деле, Энди.

— Тогда сделаю пометку, чтобы позвонить ему. — Он что-то нацарапал вверху ее резюме.

— Нет, не надо! — она практически подскочила с кресла. От чего ей стало стыдно. Она надеялась, что он воспримет ее раскрасневшиеся щеки, как энтузиазм.

Он замер, положив руку на трубку телефона.

Ей потребовалась секунда, чтобы успокоиться, скользнув снова на кресло и усиленно пытаясь выдавить естественную улыбку.

— Пожалуйста, мистер Донован. Мы с Максом расстались не на лучшей ноте.

— О? — он снова отклонился на спинку своего кресла.

Слава Богу.

— Я бы лучше не обсуждала это, если вы не против. — Энди скрестила, затем выпрямила ноги. Вышло все не так мягко, как прозвучало в уме. Ей следовало бы найти лучший способ, чтобы справиться с этим вопросом на предстоящих собеседованиях.

— Против. — Его тон сказал ей, что он не испытывает угрызений совести, игнорируя ее просьбу.

Она затаила дыхание, пока он смотрел на нее, желая, чтобы он заговорил первым.

— Но так как вы не мой работник — пока, — я предполагаю, что мне придется считаться с вашими желаниями. Давайте обсудим мои потребности, хорошо? — наконец-то ответил он.

Его потребности? Если он продолжит смотреть на нее своими поразительно голубыми глазами, им придется обсудить ее потребности. Не то чтобы ее позабавила эта идея. Голубые глаза обычно всегда были обезоруживающими. Особенно, когда принадлежали высокому, мускулистому мужчине в дорогом костюме. Недостаток составляют только личностные характеристики.

И как ей не стыдно думать о нем как-то иначе, кроме как с отвращением. Или в самом крайнем случае, что он непривлекателен. По большей мере непривлекателен. Внутренний урод!

— Да, давайте обсудим ваши потребности.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть это выйдет менее обольстительно, чем прозвучало у меня в ушах.

Если он и уловил желание в ее тоне, то проигнорировал его.

— Я очень занятой человек. Я построил этот IT-бизнес с нуля. И он увеличился до мирового масштаба. Мне часто приходится путешествовать в Нью-Йорк, Лос-Анджелес и Чикаго. Иногда в Японию и Германию. Я работаю много часов, общаясь с клиентами в разных часовых поясах. И когда я, наконец, покидаю офис, я направляюсь домой и обычно продолжаю работать там. Очевидно, что остается мало времени для чего-то другого.

А, тип женатый на своей работе. Но он был настолько привлекательным. Ему нужно иногда заниматься сексом. Она не могла удержаться, чтобы не спросить:

— Вы не ходите на свидания… или что-то в этом роде?

— Вы имеете в виду, есть ли у меня секс?

Она покраснела от его прямоты, отказываясь признавать, что это было именно то, что она имела в виду. Было ли удобно обсуждать это на собеседовании?

Выяснив, что ему не нужно ее подтверждение, она поняла, что это можно было обсуждать на собеседовании.

— У меня много секса. Когда я, так сказать, в настроении, я просто иду и ищу то, что мне нужно.

— Что вам нужно…? — диалог заставлял сжиматься низ живота таким образом, что она чувствовала себя возбужденно и некомфортно одновременно.

— Я знаю, что этот термин неопределенный, Дреа. Я иду в клуб или бар и не ухожу оттуда один.

— Энди. И как часто вы это делаете? — она смотрела на него, чтобы ей удалось «прочитать». Самовлюбленный, помешан на контроле, женоненавистник…

Донован наклонился вперед, захватывая ее взгляд.

— Очень часто, Дреа.

Она вздрогнула от его низкого шелкового тона, от того, как его взгляд захватил ее в плен. Когда он так смотрел на нее, ей хотелось быть одной из тех женщин, которых он цеплял в баре. Даже если эта идея должна была бы заставить ее чувствовать себя омерзительно и грязно, вместо этого она ощущала жар и возбуждение.