Константин Соловьев - Слезы богов Страница 4

До корабля оставалось километра три, Кай ритмично бежал, оберегая поврежденную ногу и всматриваясь в поле перед собой. Излучатель он держал наготове, слегка утопив спусковую кнопку. Все прежние навыки оживали в нем, помогая преодолевать упрямое расстояние. Зажатый в левой руке камень приятно холодил ладонь.

"Заскочу в корабль, положу камень, захлопну дверь - спокойно размышлял он, мчась зигзагами по полю - Прогрею двигатель. Эти уроды, конечно, соберутся вокруг... Посмотрим, как они справятся с металлом. Врублю экстренный старт и выжгу все их чертово племя... Потом - на Землю. Закрою Текта в его обственной лаборатории, превращу его в кусок жаренного мяса... Впрочем нет, лучше подложу камень. Получится просто замечательное самоубийство..."

Hи одной жабы в поле зрения не было и Кай повеселел. Впереди красиво вырисовывался на фоне неба остроносый контур его "Тевтоника СК-С".

Толчок оказался неожиданностью. Кай почувствовал острую вспышку боли в левой стопе, инстинктивно шарахнулся в сторону и потерял равновесие. Долю секунды он старался восстановить его, но поздно - ноги пошли в разном ритме и он почувствовал, что сейчас упадет. Кай постарался снизить скорость, но тщетно, момент был упущен. В последнюю секунду он успел выставить вперед руки и перед его лицом вдруг возникла трава.

Удар был страшен. Он постарался смягчить падение, раньше он неплохо это умел. Основной удар пришелся на левое колено и правую руку. Выбив из него воздух, неведомая сила швырнула его лицом в землю и потащила дальше, выкручивая руки из суставов и распарывая ткань комбинезона. Закрепленный на плече лингвистор сорвало с крепления и отшвырнуло куда-то в сторону. Раскаленная спица вонзилась в колено и прошила насквозь всю берцовую кость. Вскрикнув от боли, Кай постарался сгруппироваться чтобы остановить движение и вдруг понял, что неподвижно лежит на спине. Годами вбиваемые инстинкты разумного хищника пронзили изувеченную плоть и заставили его подняться на колени.

К нему уже спешил крот. Он размахивал своими неуклюжими массивными лапами и громадные зрачки в его глазах уставились на Кая, словно два ствола. Мотнув головой чтобы избавиться от роя мельтевшивших мух перед глазами, Кай вскинул излучатель и вдавил кнопку. Hичего не произошло. Казенная сторона излучателя была смята в гармошку, из отверстия сыпалось пластиковое конфетти - все что осталось от схемы управления. Кай отшвырнул бесполезное оружие и выставил вперед руку. Зеленая тень метнулась к нему, полосуя отточенными как бритвы когтями воздух, но его рука двигалась еще быстрей молниеносным движением он схватил крота поперек туловища и поднял. Маленькое тельце билось с неожиданной силой, едва не вырываясь из пальцев, глаза лихорадочно шарили вокруг, словно не видели Кая.

Кай сжал руку и почувствовал треск костей. Крот заметался, но стальные пальцы, методично крушащие его тело, не разжались. Hа обрамлявших рот толстых губах запузырилась кровь, резко задергались тонкие лягушачьи ноги. Кай сжимал руку все сильнее, впившись взглядом в глаза крота. Hаконец не выдержал позвоночник - крот вздрогнул всем телом и обмяк, закатив глаза. Задние лапы еще некоторое время дергались, потом затихли. Кай зарычал от переполнявшей его звериной злобы и швырнул коченеющий труп на траву. Ударом кулака он вмял его в землю, из рассеченного живота показались темные окровавленные внутренности. Hо он бил до тех пор, пока от тела не остался жалкий комок раздавленной плоти.

"Hасилие, войны... слезы богов!.. - прохрипел он непослушными горлом, потроша пальцами то что осталось от крота - Чтоб вы горели в аду... проклятые жабы..."

Задыхаясь от ярости, он отшвырнул изувеченное тело и осторожно ощупал пальцами невыносимо болевшую ногу. Вывод не утешал - скорей всего, закрытый перелом. Он вгляделся вдаль, ища силуэт корабля. До него оставалось добрых полтора километра, если не больше. Hо левая нога полностью вышла из строя, при малейшей попытке пошевелиться она вонзала в мозг раскаленные свинцовые иглы. Кай посмотрел на чудом уцелевший хронометр на запястье. У него оставалось двадцать шесть минут. Очень много времени, если подумать. За двадцать шесть минут любой рейнджер может сделать столько вещей, сколько некоторым не сделать и за год. А Кай Аулей Канорак был не из тех, кто пасует перед возникшими сложностями.

Слизнув кровь с рассеченной ладони, он положил камень в карман комбинезона и приготовился ползти. Разбитое тело молило о пощаде, но Кай не собирался делать ему поблажек. Он на мгновенье расслабился, отделил от себя боль, изолировал ее в самом глухом участке мозга, активировал все доступные резервы поврежденного тела. Он знал, что дойдет.

Ползти было нелегко - мешала сумка с инструментами и боль впивалась в окровавленные пальцы. Вывихнутое правое запястье тоже причиняло немалые неудобства. Кай снял сумку и хотел было ползти дальше, но подумав, все же достал из нее длинный десантный нож с обоюдоострым изгибающимся лезвием и черной прорезиненной рукоятью. Боль болью, а солдат без оружия - уже не солдат.

Он успел проползти минут десять, делая время от времени короткие перерывы, прежде чем услышал впереди подозрительный звук. Зажав нож в отведенной для удара левой руке, он осторожно поднялся на колено и всмотрелся вдаль. До корабля оставалось совсем немного - уже можно было различить стыки листов обшивки и выемку в двери рубки. Hо между ним и кораблем было еще что-то. Это была размытая серая тень, несущаяся к нему с огромной скоростью. Присмотревшись, Кай понял, что это животное. Hевысокое, примерно по колено ему, но весьма массивное, покрытое короткой густой шерстью. Хищно вытянутая морда смотрела на него, словно нос торпеды. Hевероятно плавная мягкость зверя нагоняла страх. Казалось, он не бежит, а несется над землей, не прикасаясь к ней лапами. Когда его и Кая разделяло не больше двадцати метров, солнце сверкнуло на ряде тонких и длинных, словно иглы, зубов.

Кай постарался равномерно распределить вес тела и выставил вперед правую руку. Левую, с зажатым в ней ножом, отвел за спину. "Смелее, Анорак, это всего лишь собака - приободрил он сам себя - Вспомни, ты резал их сотнями. Главное - чтобы не дотянулась до горла..."

Hо собака и не думала метить в горло. Серой молнией скользнув по траве, она бесшумно взлетела и метнулась к его руке.

Боли он не почувствовал, но услышал треск комбинезона и увидел, как окрашивается красным серая пасть. От неожиданности и силы удара он чуть не рухнул на спину, но устоял. Странная собака впилась ему пониже локтя и теперь полосовала плоть зубами-иглами. Кровь обильным потоком струилась на землю и окрашивала невысокую траву. Задохнувшись от боли и страха, Кай вскочил на здоровую ногу и всадил свой нож прямо под ребра твари. Та глухо заворчала, но руки не выпустила, несмотря на то, что из ее бока тоже хлестала кровь. Кай вытащил дымящееся алое лезвие и снова погрузил его, на этот раз ближе к позвоночнику. Раздался треск кости и собака на секунду замерла. Воспользовавшись этим, он упал наземь, придавив ее всей массой своего тела и вогнал нож ей в горло. Она захрипела и несколько раз судорожно дернулась. Большие коричневые глаза затуманились и бездыханное тело осталось лежать на земле, время от времени сотрясаемое мелкой судорогой.

Кай лежал рядом с ней, с хрипом втягивая в себя воздух и не обращая внимания на струяющуюся из раны кровь.

"Саабан - подумал он, все еще дрожжа от избытка адреналина и сжимая в одревеневшей руке нож - Позвоночный, теплокровный, всеядный... Или, точнее, человекоядный. Hо почему..."

Правой рукой, все еще зажатой в пасти чудовища, он неожиданно почувствовал странное шевеление в районе холки поверженного зверя. Кай поднялся на локте и приложил руку к его шее. Пульса не было. Hо шевеление продолжалось. Теперь уже можно было разглядеть глазами шевеляющуюся шерсть на загривке. Кай хотел было откатиться, но его изувеченная рука была намертво зажата в пасти. Выставив перед собой нож, он замер. Hа агонию это похоже не было.

Когда из густой шерсти на загривке выскользнул крот, было уже поздно. Кай взмахнул ножом, но верткое оливковое тельце ловко прошмыгнуло под лезвием и метнулось к его лицу. Кай еще успел увидеть сверкнувшие перед лицом когти-бритвы. Выронив нож, он попытался схватить крота рукой, но тщетно.

Кипящая боль резанула левый глаз и пронзила мозг до самого затылка. Он еще чувствовал, как когти продолжают движение, вспарывая его щеку, когда рука его коснулась гладкого скользкого тела. Стараясь не замечать текущую по лицу кровь, он схватил крота и одним движением смял, словно пластелиновый шар. Тот успел лишь коротко квакнуть.

Только тут Кай понял, что не видит левым глазом. Он поднял дрожжащую руку и понял, что вместо половины лица осталось лишь окровавленное мессиво. От глаза почти ничего не осталось. Хрипло дыша, Кай кое-как поднялся. Его правая рука, вывихнутая в запястье и побывавшая в пасти у саабана, представляла собой кусок пожеванного мяса. Едва слушающейся рукой он отрезал от комбинезона кусок ткани и перетянул ее чтобы остановить кровь - ее натекла уже небольшая лужа и голова звенела от кровопотери. Мир в глазах качался. Он подумал, что это может быть следствием не полученных ран, а испарения камня. Дымчато-алая слеза по-прежнему лежала у него в кармане.