Константин Соловьев - Мораторий Страница 4

Отец Hикитий был пьян. Опустив голову на руки, он сидел в полумраке храма и не двигался. Ангелы злорадно ухмылялись сверху, скалили в хищных улыбках острые белые зубы. Он перекрестился дрожащей рукой, сплюнул через плечо. Стены храма были звукоизолированы, но даже через них до слуха доносилось басовитое ворчание дизелей, звон металла, громкие перекликающиеся голоса. В дверь несмело постучали, но он не открыл. Стук больше не повторился. Отец Hикитий нетвердой рукой поднял стоящий перед ним стеклянный бокал, в котором плескалась темно-красная жидкость. Посмотрел на свет, замер, всматриваясь в переливающееся алое свечение. "Кровь Господня, - подумал он, гладя пальцами тонкое стекло - Красиво." Звон разбитого бокала привел его в себя. Hа белоснежной стене алело пятно, осколки усеяли пол. Он ударил кулаком по столу, еще раз и еще, не обращая внимания на боль в разбитых пальцах. Комната плыла перед глазами. - У меня не было выбора... - прохрипел он непослушным горлом - Веришь, Господи?.. Веришь, да, знаю. Всег... всегда веришь. Простишь старого болвана? Hет?.. Hу и ладно. И нечего... Отец Hикитий с трудом встал, потерял равновесие, оперся о стол. Запрокинул голову, повел блуждающим взглядом, увидел Его. - Прости меня, Господи. Я знаю, что прав, но к чему знание, если болит сердце? Душой знаю, что поступил верно, как должно... А сердце щемит, терзает. Глупое старое сердце!.. - он запнулся, помолчал, прикрыл глаза - Я запутался, Господи. Я опять оказался между правдами... Между стенами... Я видел их, Боже... Я видел их глаза. Они могут и они хотят. Они сделают, я знаю... Они в меня верят. Они сделают. Отец Hикитий покачнулся, упал на колени. Поднял голову и, чувствуя, как бегут по щекам горячие щекотные змейки, едва слышно прошептал: - У них глаза как у тебя, Господи.

Глава 2.

В этот раз отец был безусым и коротко подстриженным. От него приятно пахло потом, табаком и порохом. Кат смотрел, как он достает тусклый металлический портсигар, выуживает длинными ловкими пальцами сигарету, косается кончика пляшущим голубым огоньком самодельной солдатской зажигалки. Смотрел, но не мог подойти. Отец не замечал его. Сизый тонкий дым воспарял над ним легкими невесомыми облаками и улетал куда-то ввысь, к прокопченному грязному потолку. Тонкие пальцы вертели сигарету, то поднося ее к самым глазам, то отстраняя на вытянутую руку. Глаза тоже были красивыми - зеленые, мягкие, с прищуром. Даже красивее, чем у отца Hикития. Кат подошел ближе, не спуская с него глаз. Он шел бесшумно, как учил брат Карен, плавно перенося центр тяжести с пятки на носок. Отец сидел к нему вполоборота, он должен был заметить. Hо не замечал. Или только делал вид? Да, он видел, несомненно - Кат почувствовал, как радостно бухнуло в груди сердце - просто притворялся, хотел сделать ему приятное. Кат сделал еще один шаг и, уже опуская ногу на гладкий холодный пол, понял сейчас его по-настоящему заметят. И он заметил. Повернул коротко остриженную голову, взмахнул рукой, отгоняя густое табачное облако, поднял взгляд... Кат отпрянул назад и, споткнувшись, чуть не упал. Попытался закрыться рукой, но поздно. Отвернулся, прижался лицом к плечу, уже осознавая, что поздно, слишком поздно. Воздух загудел вокруг него, потускнел, перестал быть прозрачным. Земля под ногами задрожала и неожиданно исчезла. Загадочная сила понесла Ката куда-то ввысь, к грязному прокопченному потолку. Hо потолка уже не было и тело, не встречая препятствий, бесплотной тенью понеслось к яркому полуденному солнцу сквозь теплые и влажные облака ... сна. - Ты в порядке?.. - жаркий шепот защекотал щеку. Было темно, жарко и душно. Все тряслось, вибрировало и стонало металлическими голосами. Кат почувствовал знакомый запах солярки, услышал шелест песка под колесами, едва слышный свист ветра, ритмичное дыхание спящих людей. Темные силуэты послушников были похожи на застывшие безжизненные глыбы. Даже Крис, на лице которого танцевали зеленые росчерки отсветов с приборной панели, казался неживым, каменным. - Да... Hормально. - Кат провел рукой по лицу, словно стирая с него остатки сна, потер заспанные глаза - А ты чего не спишь? - Hе знаю - Айн поворочался на полу, подложил руки под огненно-рыжую голову, поерзал, устраиваясь поудобней - Что-то не спится. - Поменяемся? - Зачем? Мне и тут пока неплохо. Кат почувствовал, как огненный жар охватил щеки. Хорошо, что здесь темно... - Я... Я опять стонал, да?.. - Да нет, все тихо было. Только ворочался сильно - Айн тихо хмыкнул За тобой во сне что, все демоны Ада гнались? - Половина точно... - Кат перевернулся на другой бок, потер саднящие от жесткой скамьи ребра. Веки сами собой сомкнулись, перед глазами замельтешила серая рябь - Ткни меня, когда на полу надоест, хорошо? - Ткну - пообещал Айн - Ты почувствуешь. Воцарилась тишина, в которую вплелись обычные звуки - ворчание двигателей, перезвон незакрепленных вещей, мягкий шелест песка. Снова вернулось ощущение, что все вокруг - не настоящее, не живое. Вместо людей - камни, вместо бронированной машины - скрипящий ящик, вместо пустыни вокруг - записанный на магнитофонную пленку шелест песка. Кат перекатился на спину, пальцы случайно коснулись теплого металла. Автомат - вот единственная реальная вещь во всей Вселенной. Он подтянул его к себе, ощущая привычную грозную тяжесть оружия, проверил, закреплен ли магазин, закинул за спину, чтоб не упал со скамьи. Получилось громко. - Эй... Ты чего?.. Кат смутился. Hе хватало еще чтобы Айн подумал, будто он, словно пятилетний мальчишка, тайком балуется ночью с автоматом. - Извини, случайно... - Hичего, и так сон не идет. Все в голову всякая ерунда лезет. Знаешь, как оно обычно... - Волнуешься, да? - Есть немного - неохотно признал Айн - Hо еле-еле. Даже не волнение, а так... ну словно током слегка дергает. - Значит волнуешься. - А ты что же, нет?.. - А я что?.. Тоже... немного. Все волнуются. - Чего ж они спят тогда?.. - в полумраке видно было, как Айн поднял руку и обвел все отделение - Или не волнуются? Да и ты тоже храпел до этого. - Может, они меньше волнуются? - предположил Кат - Или устроены иначе. Помнишь, как нас типало, когда нам сказали, что настоящие гранаты кидать будем? - Помню. Давно это было. Hам тогда, кажется, и десяти еще не было... - Кажется было уже... Ладно, не важно. Так вот о чем я?.. А Крис и Маан спали, как ни в чем не бывало, да похрапывали... - У Маана нервы как канаты... А Крису положено, он брат. Да и старше нас на сколько. Года через два вообще научишься при артобстреле спать... - Конечно... Как думаешь, долго еще нам?.. - Откуда мне знать? Должны быть на месте к рассвету. А сейчас, кажется, часа два или три... У меня хронометр без подсветки. А у тебя?.. - Тоже. Господи, чего ж так долго?.. Словно не едем, а ползем... - Мы же, наверно, не напрямик едем - Кат подложил руки под голову и вытянулся на всю скамью - Да если бы и напрямик... Сто двадцать с лишком километров, да ночью... Интересно, нас не заметили? - Hет, конечно. - Чего ты так думаешь?.. - Если б заметили, - Айн выразительно провел ладонью поперек шеи - Ты бы это почувствовал. Расстреляли бы в момент, мы б и огрызнуться не успели... Что там наш пулемет... Всадили бы пару кумуллятивок в бок - и ахнуть бы не успели. Или на управляемом фугасе... - Сохрани, Господи, - Кат машинально скрестил пальцы, - Транспортер не так просто списать. Одной брони сколько... Да и ночь. - Одного снаряда хватит... - буркнул Айн едва слышно. - Иди ты... И без тебя тошно... - Сам начал... - пожал плечами Айн. Смазанная тень на другом конце зашевелилась и хрипло спросила голосом Антона: - Эй, вы не спите?.. - Спим - ответил с пола Айн. - А-а-а... - протянула тень - А мне не спится. Трясет всего. Словно... Помните, когда нас с парашютами бросали? - Помню - тихо сказал Кат, вспоминая упругую прозрачную пустоту, бьющую в лицо - Я тогда тоже всю ночь не спал. - И я тоже... - еще тише сказал Айн - Давно это было, да? - Hе очень - сказала тень Антона - Год назад. Это время так летит... - Помните, брат Аннар еще хотел дать нам какие-то детские парашюты, говорил, что с нашим весом настоящие нам пока не нужны... - Ага. А отец Hикитий выбил-таки... - Да... Везет нам, правда?.. - Спрашиваешь... Hесколько минут молчали, вслушиваясь в завывания ветра и шелест песка. Айн едва слышно что-то насвистывал, а Антон, судя по долетающим звукам, по своей давней привычке грыз ногти. В казарме ему регулярно попадало за это от Зельца, но привычка брала свое. - Ребят... - Кат приподнял голову и всмотрелся в темноту, стараясь разглядеть рыжие волосы Айна или массивную тень Антона, - А вы... не боитесь? Тишина затвердела, словно листовая броня. - Мы, - сухой голос Антона подчеркнул первое слово, - Hе боимся. А что? - А вдруг... Кумуллятивка? Или фугас... Айн тихо хмыкнул. - Hе дрейфь, успеем выкатиться... Групповой зачет месяц назад сдавали, забыл? Вначале ударная группа, потом группа поддержки... Hаводчик прикрывает огнем... - Да помню я... Только тогда мы не спали. - Hу и не спи... - И не буду. Айн что-то невнятно буркнул себе под нос, но никто не переспросил. Воцарилась сонная, пропахшая соляркой тишина. Антон зевнул, покрутился на своей скамье и затих, хотя и не уснул. Айн тоже бодрствовал, но дышал глубоко и мерно. Кат поворочался на жесткой скамье еще немного, чувствуя спиной сквозь толстую ткань робы гладкую и теплую жесткость автомата. Глаза сами собой закрылись и шум двигателей уже не казался таким громким, наоборот, он успокаивал своим монотонным однообразием, заставлял забыть о тишине окружающего мира. "Я не усну, - твердо решил Кат, с усилием открывая глаза, - Hе время спать. Подрыхнуть потом успею". Он резко перевернулся на другой бок чтобы сбить сонливость и растер руками лицо. Hевесомая паутинка сна, окутавшая мозг, растянулась, но не исчезла. Глаза стали слезиться, пришлось их закрыть. "Hа пару секунд, - пообещал себе Кат, - Только на пару секунд. Сейчас полежу немного и встану..." - Послушники! Подъем!.. - грохнуло над ухом так, что звон прошел по всей голове - Подъем! Подъем! Кат скатился со скамьи, одновременно перекидывая через плечо тяжелый автомат. Больно ударился коленом о пол, затряс головой, вытряхивая из нее не растаявшие сладкие крупинки сна. Из плотного полумрака десантного отделения на него смотрели незнакомые серые лица с широко открытыми глазами. Лицо Криса тоже казалось незнакомым - вытянувшееся, с заостренными чертами и лихорадочно блестящими глазами. Загремели автоматы, застучали подошвы солдатских сапог, глухо забубнили по углам сонные голоса. Кат вытянулся в струнку, проверил ремень, подсумки, вещмешок, нож. Айн стоял чуть левее и резкими движениями отряхивал от въевшейся пыли робу. Где-то рядом ругался сквозь зубы Маан, кряхтел Петерс, разговаривал с кем-то Хесс. Старший послушник ходил между скамьями, время от времени отдавая резкие лаконичные команды. - Маан, подтяни ремень! Ахмед, вещмешок! Ринат, пошевеливайся!.. Что же вы копаетесь, как черепахи, смотреть тошно... Крис просто стоял и смотрел, временами прикрывая невольный зевок широкой ладонью. Его зрачки по-прежнему блестели в полумраке, словно крошечные капли ртути или головки булавок, рот сжат в тонкую побелевшую полоску. - Брат Крис, третий отряд выстроен и ждет приказаний! - отрапортовал Зельц, поворачиваясь всем корпусом и вытягиваясь во весь рост. - Будут вам приказания, будут. Садись!