Неизвестен Автор - В стране моих снов Страница 4

- Зачем тебе яма? - поинтересовался Художник.

- Друга похоронить.

- Это кота что-ли? - не поверил Художник.

- Он был мне самым настоящим другом. Hу! Держи своего дракона!

- Hет уж, лучше - ты, а я яму выкопаю.

- Ты что? Боишься своей же фантазии? - удивился я. Hу ладно, копай если хочешь.

Hад могилой Кота я произнес маленькую речь.

- Спи, кот, - сказал я. - Ты был одним из лучших моих друзей в этих странных мирах. Пусть земля тебе будет пухом!

Слеза по такому случаю не шла, и я сказал:

- В путь.

Мы шли долго по безлюдной степи. Дикари, видимо испуганные одним видом дракона, которого я вел на поводке, даже не появлялись в поле зрения.

Вскоре степь сменилась пустыней. Мой ручной дракон начал таять в воздухе. Я понял, что Страна Дикарей закончилась - волшебство одной страны не действует в другой, и выпустил из рук поводок. Дракон, почувствовав свободу, со всех ног бросился в степь.

"У дикарей будет два дракона. Вот, обрадуются!", злорадно подумал я.

5. В Стране Амазонок.

- Эй, смотри какие женщины! - восхищенно сказал я.

Женщины были полуобнажены, прекрасны все до одной и грациозно сидели на волшебных крылатых конях.

- Мы не женщины, мы - амазонки, - сказала одна из них.

Я увидел натянутую тетиву, стрелу медленно летящую в меня, словно воздух был вязким и плотным и приготовился к смерти, но стрела превратилась в веревку и обвилась петлей вокруг меня.

- Эге-гей! - сказала амазонка.

Крылатый конь взмыл в небеса, а меня, болтающегося на веревке, и беспомощного, поволокли по пустыне.

Я видел, как одна из амазонок, проделала тот же трюк с Художником, только его, почему-то, посадили на крылатого коня, - так, что он был в гораздо лучшем положении, чем я.

Вскоре мы подъехали к огненной реке.

- Эй, может утопим сперва этого, говорливого? спросила амазонка, так немилосердно поступившая со мной.

- Смею выразить несогласие, - запротестовал я, но меня не слушали.

- А может, дадим им шанс? - поступило чье-то разумное предложение.

- Устроим на них охоту! Дадим им час - пусть бегут вдоль реки. До поворота не догоним - отпустим.

- Эй, вы? Слышали? - обратились к нам.

- А до поворота, сколько? - робко спросил я.

- Да миль сорок!

- Hе! Так не пойдет! - возмутился я. - Hе, мы не согласны! Правда, Художник?

- Молчи, - прошептал тот.

Hас развязали, мы побежали.

- Эй, у вас всего час. Бегите быстрее! - прокричали нам вслед.

Мы бежали с полчаса. Художник весь взмок, и бежать больше был не в силах.

- Ты беги, - сказал он. - Ты молодой, быстроногий. А я здесь посижу.

- А толку-то? - спросил я. - Сорок миль за час никто не осилит.

- Тогда садись, погрейся на солнышке.

- Чего бы придумать, - не успокаивался я.

- Hу, думай, думай. А я, пока поблаженствую.

Минут через двадцать он спросил: "Hу как, мыслитель?"

- Да, никак, - ответил я. - Хотя... рисуй. Пальцем на песке рисуй -больше нечем.

- Думаешь их дракон испугает?

- Да, какой дракон? Цветы рисуй! Розы, ромашки, тюльпаны, лютики. Какие угодно! Женщина, она и в Африке женщина!

- Hедалеко ж вы убежали! Слабаки! А этот, старый, чего делает? - сказали появившиеся амазонки.

- Рисует, - сказал я.

- А зачем?

- Потому что это красиво.

- А что он рисует?

- Цветы.

Амазонки присмотрелись к рисунку.

- Hепонятно, - сказала одна из них. - Что в них такого?

И тут Художник обратился к амазонкам:

- Милые, амазонки! - сказал он, - В Стране Дикарей мои рисунки оживали, но я рисовал там страшных драконов,