Артем Веселый - Гуляй Волга Страница 41

13

В лето 1582, шестнадцатого ноября, за черною восковою печатью была получена Строгановыми царева грамота.

«Писал к нам из Перми Василий Перепелицын, что послали вы из острожков своих волских атаманов и казаков воевать вотяков и вогулич, и татар, и пелымские, и сибирские места. В то же время пелымский князь пришел войною на наши пермские места и к городку Чердыню и к острогам приступал, наших людей побил, многие убытки нашим людям учинил. И то сделалось вашим воровством и вашей изменою: вы вогулич, и вотяков, и пелымцев от нашего жалованья отвели, и их задирали, и войною на них приходили да тем задором с сибирским салтаном ссорили нас. А волских атаманов к себе призвав, воров наняли в свои остроги без нашего указа, а те атаманы с казаками прежде того ссорили нас с ногайской ордою, послов ногайских на Волге на перевозах побивали, и ардобазарцев грабили и побивали, и нашим людям многие грабежи и убытки чинили. Им, казакам, было б вины свои покрыть тем, чтобы нашу Пермскую землю оберегать, а они сделали с вами вместе по тому же, как на Волге чинили и воровали, и Перми ничем не пособили. Послали мы в Пермь воина Аничкова и велели казаков взять, отвести в Пермь и в Усолье Камское, и тут им стоять велели, разделясь. А не [169/170] вышлете из острогов своих волских казаков, атамана Ермака Тимофеевича с товарищи, будет положена на вас опала великая, а атаманов и казаков, которые слушали вас и вам служили, а нашу землю выдали, велим перевешать».

14

В лето 1582 года, в сентябре, в день памяти богоотца Иоакима и Анны, пришли в Сибирскую землю бесстрашные воины и многие татарские городки и улусы повоевали вниз по Туре и, дойдя до Тавды-реки, поймали татар. Один из них, по имени Таузак, царева двора поведал им все по ряду: про сибирских царей и князей, и мурз, и уланов, и про салтана Кучума. Казаки, уведавши от него о всем достоверно, отпустили его, да скажет Кучуму о пришествии, их мужестве и храбрости. От Таузака слышно бысть Кучуму: «Таковы русские сильны: когда стреляют из луков своих, тогда огонь пышет, дым великий исходит и громко голкнет – будто гром на небесах. Стрел тех исходящих не видно, но уязвляют они ранами смертельными, а ущититься от них никакими ратными сбруями невозможно: куяки, бегтерцы, пансыри и кольчуги наши – все пробивают навылет». Услыша сие, Кучум опечалился и послал гонцов во всю свою державу, по всем городам и улусам, дабы к нему ехали на спомоганье против русских. В малое время собралось к нему множество воинов: князья, мурзы, уланы, татары, остяки и вогуличи и прочие подвластные ему языки.

15

Злочестивый же царь Кучум послал сына своего Маметкула со множеством воинов против нашельцев. Сам же Кучум повелел сделать себе засеку подле Иртыша под Чувашием и засыпать ту засеку землею и многими крепостями затвердить. Маметкул же дошел до урочища Бабасан. Русские, увидя таковое поганых собрание, того немало устрашились, но, возложив упование на бога, из лодок своих быстро вылезли и на врагов устремились. Поганые же против нашедших крепко и немилостиво наступали на конях, копейным поражением и острыми стрелами казаков уязвляя. Казаки начали стрелять из пищалей своих и из пушек скорострельных, и из дробовых, и из затинных, и из ишпанских, и из акробузов, побивая неприятелей множество. И в то время была брань жестокая с татарскими и иными воинами, и от обеих сторон пало множество. Поганые, увидя свое падение, предались бегству. Русские поплыли дальше по реке Тоболу. Татары снова собрались на горе и оттоль стали поражать плывущих, стрелы сыпались на струги, как дождь, но и это место казаки проплыли невредимы. [170/171]

16

Подплыли казаки под Карачин улус и тут новую брань сотворили с Карачею – думчим царевым: взяли улус его и все богатство свалили на струги свои. Татары опять настигли их у Иртыша – которые на конях, а иные пеши. Атаманы и казаки тут с ними на берегу битву состроили и мужественно на них наседали и бились до смертного посечения. Тогда, видевши посрамление свое, предались поганые невозвратному бегству. И в том бою от Ермаковой дружины мало убитых было, но многие уязвлены были стрелами и копьями. Кучум же, слыша своих воинов побежденье, заперся с людьми в крепости на горе Чувашской, а к засеке навстречу врагам выслал Маметкула с людьми многими.

17

Казаки устрашились тьмучисленного воинства татарского и заговорили меж собой: «Братья, как мы можем устоять против толикого собрания?» И, размышляя, собрали круг и совет благ сотворили о том и говорили друг с другом: «Братья-товарищи, отойти нам от места сего или стоять единодушно?» Иные начали думать и говорить: «Лучше нам будет, ежели отойдем в отход». Другие говорили встреч с жесточью и твердостью: «Братья, куда нам бежать? Уже осень достигла и в реках лед смерзается. Не дадимся бегству и худой славы себе не получим, ни укоризны на себя не положим. Будем уповать на бога: не от многих воинов победа бывает. Вспомним, сколько зла сотворили безбожные земле русской: и городам запустение, и православным посечение, и пленение великое. Хотя все до единого умрем, но вспять нам возвратиться не можно срама ради и преступления ради слова своего и обетов своих. Коли всемогий бог помощи подаст, то и по смерти нашей память о нас не оскудеет и слава наша вечна будет». И на том все стали непоколебимо. Ночь прошла, начало светать, солнце просияло, и облака просветились светлым блистанием. Казаки помолились, готовясь к смерти, и с криком: «С нами бог!» – пошли на приступ. И была брань великая. Поганые метали стрелы сверху засеки и из бойниц, и многих от Ермаковой дружины уязвляют, а иных смертно побивают. Татары, видя русских падение, сами проломили засеку свою в трех местах и пошли на вылазку. Тут заварилась битва. По малу же времени поганые начали оскудевать в силе своей, господь же казакам победу подавал, – начали они одолевать безбожных, погнали их с поля и, от засеки отбив, свои знамена на засеку воздвигли. Маметкул еле успел на малой лодице за Иртыш уплыть. Кучум же, стоя на высоком месте, видел своих народов побеждение и бегство скоро, повелел муллам кликать свою скверную басурманскую молитву и начал призывать к себе на помощь скверных [171/172] своих богов, но не было ему нимало помощи. И в то время князья остяцкие отошли со своими людьми каждый восвояси. Кучум, видя свою погибель и царства своего и богатства лишение, обратился к своим с горьким плачем: «О мурзы и уланы, побежим немедля! Сильные наши все изнемогли, и храбрые побиты. О, горе мне! Что сотворю? Покрыла срамота лицо мое. Кто меня победил и царства моего лишил? Простых людей послали на меня Строгановы, свои мне мстят обиды. Обратилась болезнь моя на голову мою, и неправда моя сошла на меня». И, взяв себе мало нечто от сокровищ своих, предался бегству, а город Сибирь оставил пустым. Ермак с дружиною вошел в город Сибирь, позже рекомый Тобольск, славя бога и радуясь радостью великою, богатства же многи забрал и меж казаками разделил. На четвертый день пришел к Ермаку остяцкий князек Бояр с остяками и привез с собой много даров и запасов. И по сем стали приходить многие татары с женами и детьми и начали жить в прежних своих юртах.

18

Той же зимы стояли казаки станом на рыбной ловле близ урочища Яболак. Маметкул пришел внезапно и перебил их без остатка. Слышно было в городе о том убиении их, Ермак опечалился и, возъярясь сердцем, кинулся с дружиною за татарами в погоню, настиг их и побил немилостиво.

19

В ту же весну по водополью пришел в город татарин по имени Сейбохта и сказал, что царевич Маметкул стоит на реке Вогае. Казаки пошли на Вогай и, дойдя до указанного места, ночью напали на татар, многих побили, а Маметкула взяли жива и в город к себе привели.

20

Того же лета Ермак с дружиною крепостью меча своего многие города и улусы по Иртышу и по Оби покорил и Назым город остяцкий взял с князем. В том походе на приступе был убит атаман Никита Пан. Ермак же с воинами возвратился в город Сибирь и о всех своих победах Строгановым написал. Строгановы же пространно отписали о том в Москву. И государь-царь пожаловал Строгановых за их службу и радение солью большой и солью малой и грамоту за красной печатью прислал и велел торговать им и у них всяким людям беспошлинно. [172/173]

21

Тогда ж Ермак Тимофеевич с дружиною написал в Москву о взятии города Сибири и об отогнании царя Кучума, и о взятии царевича Маметкула, и об усмирении сибирских земель. И слышав государь милость божию, что бог ему, государю, покорил Сибирскую землю, и тех казаков пожаловал, кои к нему приехали с той вестью, великим своим жалованьем: деньгами, и сукнами, и камками. А кои в Сибири атаманы и казаки, и тем государь велел послать свое жалованье, и воевод велел отпустить с людьми служилыми в сибирские городы, которые ему, государю, бог поручил, а царевича Маметкула указал государь в Москву прислать.