Михаил Дулепа - Баффер Страница 42

— Остры стрелы твои.

Замок сдался только на четвертой стреле, я шагнул внутрь. Стеллажи, верстак, высокий столик с закрепленным мини-станком. На стене еще одни часы. Эта комната основная, но вон там еще одна, поменьше. Там хранят материалы, ну и тюфячок есть, на предмет подрыхнуть в рабочее время, хлебнув водки… она вот тут стоит.

Машинально проведя рукой по бутылке я сдвинул занавеску, закрывавшую трехметровый коридорчик, ведущий в дальнюю комнату. Интересно, “печать” применяется на комнату, или на заклинателя? Если второе, то зря я сюда приполз. Но что же делать… Зашел в коридор, встал на колени у двери и просунув руку в проем произнес:

- “Ибо положена печать, и никто не возвращается.”

Снова это гадское ощущение иности, смещающей проходы. Зато теперь знаю — печать ставится на место. Вон в ту комнату теперь никто не войдет… ну, если не сможет преодолеть заклинание. А я — в этой.

- “Ибо положена печать, и никто не возвращается.”

Теперь “им” надо пройти две преграды подряд. Правда больше у меня “печатей” нет, и список запоминания на три часа.

Со стоном я сполз по стене. Ох, бедная моя головушка-а…

Для слабого человека оружие губительно. Способ выживания слабого — страх, а оружие внушает ложное ощущение силы. Вот к примеру я — получил магию, начал чудить. Раньше бы меня из леса бульдозером пришлось бы выковыривать, а следователю я бы в рот глядел и с рук ел, он бы мной уж так доволен был! И я бы однажды по-тихому ушел. Без этих мозголомных штучек.

Время — девять двадцать пять. Пальцы тряслись, но не так сильно, как я боялся, да и голова постепенно приходила в порядок. Сверил все имеющиеся часы, сравнил расхождения — в пределе полуминуты. Сейчас открывать врата нельзя, они на пол-часа тут останутся, за это время успеют прочесать подвал, тем более что на двери сейчас видны, если быть внимательным, выгрызенные стрелами дырки. Найдут меня, найдут, надо продержаться тридцать четыре минуты.

Может, они вообще не смогут в дверь войти, все же две печати?

Ну да, как же. Что-то не оправдываются мои надежды в последнее время, надо готовиться тщательнее.

Следующие десять минут я готовился, передвигая железяки и деревяшки в одно место так, чтобы образовалось хоть какое-то укрытие. Мало ли, вдруг пули смогут пролетать, они же объекты, а не существа? При этой мысли я занервничал, а потом успокоился — ну, значит будут пролетать, делов-то.

В девять тридцать три кто-то попытался открыть дверь. Ну ничего себе, восемь минут? Ах, черт!

Матюкнувшись, я начал раздеваться, полностью, до гола. Получается, что не всего, а целых восемь минут меня искали по маяку. Жаль, нет времени искать электронных блох в одежде, придется голым идти. И чего я не полетел в Турцию врата ставить, там, наверное, тепло? Хотя ноябрь же.

Девять сорок четыре — дверь из коридора затрещала и рассыпалась, через порог перевалился странный механизм. Черт, если не может войти человек, то может войти предмет!

— Михайлов! Выходите! Вам некуда деваться!

Я не слушал. Очень осторожно я встал на колени и высунулся снизу, почти у пола, пытаясь рассмотреть, что там, в комнате. Потом вскочил и выключил свет в этой комнатке, одновременно выключая его в коридорчике. Слабая, но все равно защита, жаль, не догадатся сразу выключить!

— Михайлов! Повторяю….

Зануда, повторяет он, видите ли! Робот-сапер ворочался, продираясь сквозь дверь. Открывалась она в коридор, и теперь гусеничный механизм пытался протиснуться сквозь нижнюю часть, застряв.

— Отведи… назад… проход.

Ага. Слышу. И знаю, что надо делать!

Высунуть палец, сосредоточиться, четко обозначить цель.

— Замри. Замри. Замри.

Робот продолжал ворочаться, но в коридоре тон резко сменился на повышенный. Ну да, три человека у дверей резко замерли, непонятно… черт, да, они знают один мой активатор точно, я же использовал “замри” на глазах у людей Длинного, пока Консерва с кошками-демонами дрался.

Под хруст и треск механизм наконец продрался и начал вылезать сквозь дырку в комнату. А за ним пройдут остальные, нарушенная печать спадает… Думай, голова, думай! Палец высунуть:

- “Подобно мучению от скорпиона.”

Кислота попадает в глаза. Цель — робот. Что выведет из строя заклинание?

Жужжание смолкло. Через несколько секунд кто-то что-то вполголоса проговорил. Потом тон его стал нервным… странно тут все было слышно, или у меня с ушами что-то. Они в десяти метрах, а даже отрывков не понять. В первой комнате упало что-то большое, робот, похоже, уехал в сторону стеллажа.

— Михайлов! Последнее предупреждение — выходи с поднятыми руками! Через минуту я кину тебе первый подарочек, лучше выйди сам!

Целая минута. Это вообще профи, или так, погулять вышли? Почему сюда “подарочки” не полетели сразу же?

Девять сорок восемь.

— Лови!

— Благословен буде Грядый во имя Господне!

Успел!

Подарочком оказались два уже знакомых мне цилиндрика. В замкнутом помещении шоковая граната? Да уж, рисковать они не хотели!

Вспышка, грохот. Как во сне, когда все гремит, но не оглушает.

Снова на пол… в пролом пытается кто-то влезть.

— Замри!

Замер. Его тут же потащили из дыры назад. А вот нечего тут!

Осталось одно простое “оцепенение”, четыре “длительных”. Арсенал у меня не очень, если честно, печати, заразы, по пол-часа восстанавливаются.

— Михайлов! Ты не можешь сидеть там вечно! Выходи! Мы оценили, что ты никого не трогаешь, просто выходи, все можно решить словами!

Ну да. И неправильным номером ошейника.

Я скастовал молчание:

— Да замкнутся уста твои!

Несколько секунд тишины, а потом кто-то ритмично простучал чем-то твердым по дереву. С некоторой задержкой ему ответили, почему-то тоже стуком… Зараза! Сообразительный! В отличии от своих бойцов.

Девять пятьдесят две.

Тишина. Снова влетают гранаты. Красиво.

— Замри надолго!

Наверное, этот боец как раз готовился бросить третью гранату, потому что грохот раздался в коридоре. Ну, ребятки, покушайте своего варева сами!

Мат, крики, еще две гранаты. Уже не шоковые, в первой комнате что-то загорелось.

Пылевой бурей? Нет, в закрытом помещении такое заклинание глупо… хотя у меня еще активна “защита”… Несколько выстрелов из пистолета.

Сволочи, поняли, что я убивать не хочу!

— Замри надолго!

Робот задергался, с визгом попытался двинуться, но, видимо, одна из гранат ему перебила что-то в приводе, и через минуту он снова замер.

Девять пятьдесят шесть.

Черт, сейчас везде в доме народ поднят по тревоге. Может, прыгнуть еще раз? Опасно, могу вывалиться прямо в руки радостных вояк. К тому же непонятно, как действует прыжок во второй раз — надо ли снова определять зону? Вообще, зависит ли это заклинание от того, знаю ли я, в какой зоне нахожусь? Не успел выяснить. Значит, сижу на попе ровно.

Пол холодный, без одежды сидеть зябко.

Девять пятьдесят восемь.

С легкой щекоткой растаяла защита, десять минут неуязвимости прошли.

- “Да защитит он себя”. — Мельком поморщившись, не “мигание” надо применять в таких ситуациях, продолжил. — “А снег и лед выдерживали огонь и не таяли” — “Ледяной щит”, мощная штука, хотя тоже только на десять минут. Наполовину снижает урон… так что гранатой мне оторвет только пол-башки. Пол глупой башки! — “Будьте святы, аки Господь наш свят.”

Групповое освящение. Снижает физический урон ровно наполовину. Я проживу без четверти головы?

Ну, авось пронесет! Всего минуту надо, всего минуту!

Я твердил это, перебирая летающие вокруг тонкие льдинки щита.

Девять пятьдесят девять.

На всех часах длинные стрелки замерли на предпоследней отметке.

Все, уходить!

Встать!

— Врата — колодец!

Сияющая пентаграмма возникла на фоне боковой стены, авось побоятся лезть сюда. Чего им вообще было не подождать, пока я опомнюсь? Не удержавшись, я махнул рукой.

— Пока, неудачники!

И, споткнувшись, влетел прямо в портал.

Ох ты, снежок прошел!

Отмерев, быстро-быстро пополз от точки выхода, подхватил кусок замерзшей земли, потом вскочил, сдернул с колодца большую тяжелую крышку. Вот ей и буду бить, если войдут! Только сначала “оцепенением” приголублю!

Секунды тянулись одна за другой, длинные, как столетья.

Не в силах больше выносить эту тишину я начал считать вслух:

— Один, два, три… ну давайте, давайте, твари! Четыре, пять…

Считая и ругаясь я ждал минуты две, может даже больше.

Никто не появился. Наверное, у них не было дурных кидаться в поставленную колдуном пентаграмму.

На трехстах я положил крышку обратно, и сделал первый шаг домой.

Нога подвернулась.

Уже лежа в грязи я увидел, что низ ноги, от лодыжки до пятки, в крови, вяло текущей из небольшой дырочки ниже колена.