Джон Кейжу - Открытия, которые изменили мир Страница 42

Хотя стрептомицин оказался далеко не идеальным препаратом, его использование стало одним из главных этапов в развитии антибиотиков. Во-первых, он, как и пенициллин, мог бороться с бактериями в присутствии гноя и физиологических жидкостей. Важно и то, что стрептомицин обеспечил врачей инструментом, которого у них до этого не было, — первым эффективным лекарством от туберкулеза. В 1952 г. Ваксман получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине за открытие препарата. Тогда на церемонии было отмечено, что стрептомицин оказал «поразительное» воздействие на две формы туберкулеза, обычно приводящие к смертельному исходу. В случае туберкулезного менингита, «неизменно смертельной» формы заболевания, лечение стрептомицином «может приводить к потрясающим результатам… Пациенты в бессознательном состоянии с высокой температурой обнаруживают способность к стремительному выздоровлению».

В течение нескольких лет о стрептомицине стало известно по всему миру, и препарат из объекта любопытства единичной лаборатории превратился в фармацевтический «хит», который стали производить в объемах более 25 тыс. килограммов в месяц. Позже Ваксман писал, что столь быстро растущая популярность стрептомицина частично была связана с успехом пенициллина в 1941–1943 гг. И все же стрептомицин сам по себе ознаменовал новую эпоху в развитии антибиотиков: он помог исцелить тысячи пациентов, страдавших от туберкулеза, которым пенициллин не помог бы. К концу 1950-х стрептомицин снизил уровень детской смертности, связанной с туберкулезом, в некоторых странах на 90%. И это было только начало: в 1940–1952 гг. Ваксман и его коллеги выделили несколько других антибиотиков, включая актиномицин (1940), клавацин (1942), стрептотрицин (1942), гризеин (1946), неомицин (1948), фунгидицидин (нистатин) (1952) и кандидин (амфотерицин) (1954). Стрептомицин и неомицин оказались наиболее эффективными в лечении инфекций.

Был у Ваксмана и еще один повод для гордости. В начале 1940-х, когда ученые публиковали все больше исследований о веществах, которые «борются с бактериями», доктор Дж. Э. Флинн, редактор издания Biological Abstracts, внезапно решил, что мир нуждается в новом слове для наименования этих веществ. Флинн обратился к нескольким исследователям; ему предложили такие термины, как «бактериостатик» и «антибиотин». Но в итоге Флинн остановился на слове, которое Ваксман предложил в 1941 или 1942 г. «Мне пришел ответ от доктора Ваксмана, — вспоминал позже Флинн. — Именно тогда я впервые увидел, как это слово используется в своем нынешнем значении… как существительное». Впервые использованное в Biological Abstracts в 1943 г., предложенное Ваксманом слово — «антибиотик» — сегодня стало одним из самых узнаваемых медицинских терминов по всему миру.

Антибиотики сегодня: новая уверенность, новые лекарства, новые проблемы

Антибиотики серьезно изменили наш мир, оказав на него разностороннее влияние — хорошее и плохое, предсказуемое и непредсказуемое. Сегодня сложно вообразить, какой страх испытывали пациенты до 1940-х, когда даже незначительные травмы и простейшие болезни могли привести к стремительному распространению смертельных инфекций. Благодаря антибиотикам врачи получили инструменты, отвечающие максимально возможным требованиям: таблетки, мази и инъекции, с помощью которых можно было спасать жизни.

Но есть мнение, что антибиотики также выявили темную сторону человеческой природы. У людей, узнавших о доступности всесильных лекарств, появилось чувство ложной уверенности и тяга к риску. Так, например, именно с антибиотиками можно связать формирование общества, более сосредоточенного на удобном лечении, чем на усердной профилактической работе. Не менее тревожное мнение высказывают те, кто считает, что появление антибиотиков способствовало росту аморального поведения — что подтверждает эпидемия заболеваний, передающихся половым путем. Наконец, хотя антибиотики спасли миллионы жизней, важно помнить, что они доступны не всем и эффективны не всегда. Каждый год около 14 млн людей в мире по-прежнему умирают от инфекций.

***

Хотя многие антибиотики были открыты после 1940-х — только в 1982–2002 гг. на рынке появилось 90 препаратов, — полезно помнить, что для них характерен один общий принцип: способность останавливать инфицирующий микроорганизм, не нанося при этом вреда клеткам пациента. Достигается это благодаря уязвимости, которой, как выяснилось, отличаются микроорганизмы, но не клетки человеческого тела. В соответствии с этим принципом антибиотики обычно попадают в одну из четырех категорий.

Антагонисты фолиевой кислоты  — пронтозил и другие препараты этой группы не позволяют бактериям синтезировать фолиевую кислоту, которая им необходима, чтобы расти и размножаться.

Антибиотики — ингибиторы синтеза клеточной стенки  — пенициллин и прочие препараты из этой группы не позволяют бактериям синтезировать компоненты клеточной стенки.

Антибиотики — ингибиторы белкового синтеза  — стрептомицин, неомицин, тетрациклин и многие другие; их действие направлено на рибосомы (крошечные структуры внутри бактерий, которые отвечают за синтез белков).

Хинолоновые антибиотики  — часто используются для лечения инфекций мочеполовой системы. Эти вещества блокируют ферменты, которые необходимы бактериям для воспроизводства их ДНК.

Как врачи выбирают конкретный антибиотик из множества имеющихся? Одним из ключевых остается вопрос о том, определены ли инфекционные агенты и известна ли их чувствительность к конкретному препарату. Другие факторы включают локализацию инфекции, состояние иммунной системы пациента, побочные эффекты и затраты. Но, пожалуй, первым и самым важным должен стать вопрос о том, следует ли вообще использовать антибиотик. Еще в 1946 г. Флеминг предупредил, что пенициллин неэффективен при лечении «рака, ревматоидного артрита… рассеянного склероза, болезни Паркинсона… псориаза и почти всех вирусных заболеваний, таких как черная оспа, корь, грипп и обычная простуда». Если что-то из этого списка кажется вам до смешного очевидным, обратите внимание, что Флеминг также добавил: «Это немногие из болезней, от которых страдает множество людей, за последние два года обратившихся ко мне за помощью из-за отчетов в прессе».

К сожалению, некорректное использование препаратов все еще омрачает историю десяти величайших открытий в медицине. Проблема связана с возникновением резистентности — способности бактерий адаптироваться, выживать и размножаться, несмотря на лечение антибиотиками. Это может происходить при неправильном использовании антибиотиков. Бактерии известны своей удивительной резистентностью — например, путем генетических мутаций, которые защищают их от воздействия лекарственного препарата, или производства ферментов, которые инактивируют его. Бактерии передают эти свойства новым поколениям и могут постепенно трансформироваться в «супербактерии», которые устойчивы ко многим антибиотикам и способны превращать излечимые заболевания в смертельные. И хотя не последнюю роль в формировании резистентности играют природные процессы, сегодня очевидно, что основным фактором становится легкомысленное некорректное использование антибиотиков человеком.

Злоупотребление и пренебрежение: старая как мир проблема приводит к новой опасности

Тревожные сигналы появились уже в 1950-е, когда на вручении Нобелевской премии Зельману Ваксману ведущий церемонии упомянул, что одно из осложнений, уже замеченное при лечении туберкулеза, — «развитие бактериальных штаммов, становящихся все более устойчивыми к стрептомицину…» Другие предостережения, касающиеся резистентности, появились в начале 1960-х, когда японские врачи сообщили об эпидемии дизентерии, которая приобрела устойчивость к стрептомицину, тетрациклину и хлорамфениколу. А в 1968 г. врачи рассказали о первой вспышке бактериальных инфекций, устойчивых к терапии метициллином и другими антибиотиками пенициллинового ряда. С тех пор эти бактерии — получившие название метициллин-резистентного золотистого стафилококка (МРЗС) — стали проблемой мирового масштаба.

Золотистый стафилококк — распространенный микроорганизм, который можно обнаружить на коже; обычно эти бактерии, попадая в порез или рану, вызывают местную инфекцию, легко поддающуюся терапии. Но при распространении возбудителя на внутренние органы стафилококковая инфекция может обернуться смертью, в особенности если антибиотики теряют свою эффективность. К сожалению, именно это и начало происходить в 1970-е, когда МРЗС стал появляться в больницах, убивая 20–25% инфицированных больных. Хуже того, в последнее десятилетие МРЗС вышел за пределы тюрем и других закрытых коллективов. В недавней статье в New England Journal of Medicine рассказано о том, как появляющиеся штаммы МРЗС демонстрируют устойчивость к ванкомицину, другому важному антибиотику. Авторы подчеркнули, что проблема связана не только с неграмотным использованием антибиотиков. Ее усугубил «простой в производстве» новых средств. Они пришли к выводу, что «слаженная работа исследователей и находящихся в их ведении лабораторий, промышленности и государства играет ключевую роль в процессе борьбы человека с бактериями — и с глобальными последствиями».