Казакевич Максим - Двое из будущего Страница 43

   - При всем уважении к вам как к моим работодателям... - произнес он, нисколько не смущаясь, - но я им почти всем отказал в кредитах. Разрешил выдать только двум людям.

   - О как! А почему? - спросил, удивившись, Мишка.

   - Михаил Дмитриевич, а скажите мне, кто к вам обращался с просьбой поспособствовать в организации производства?

   Мишка недоуменно пожал плечами.

   - А я вам скажу. Из всех пришедших ко мне от вас только двое имели хоть какой-то опыт производства. Им я и дал кредит. Остальные же приходили просто за деньгами - мы бы их потом не нашли.

   - То есть как?

   - Очень просто. Трое человек были обыкновенными жуликами, один был неудачливым коммерсантом. Про остальных я вообще говорить не хочу. Вообще мне удивительно, Михаил Дмитриевич, что при вашей деловой смётке вы так просто доверились случайным людям. Это же ужас!

   Мишка должен был признать свой промах. Он и вправду не слишком ковырялся в желающих наладить производство изделий по нашим лицензиям. Просто отправил их в наш банк, рассудив, что там-то лишний мусор отсеять смогут. Так оно и оказалось.

   - Ладно, ладно, не сердись, - поднял он вверх руки. - Я все понял. Впредь мы будем отбирать людей тщательнее. Но эти двое все же оправдали ваше доверие?

   - Нет еще, не оправдали, - улыбнулся Моллер, после выговора своему начальнику. - Вернут кредит, тогда и оправдают.

   - И много выдали?

   - Пока не очень. Ссудили деньги только на изготовление формы для кнопок. Станок у них имеется.

   Неожиданно в разговор вставил свое слово Мендельсон.

   - Да они, если честно, и за форму готовы были заплатить. Но только я их предупредил, что лицензионные отчисления будут немного меньше, если они прокредитуются через нас.

   Похоже, наше предприятие начинает жить самостоятельно. Уже без нашего ведома принимаются какие-то решения, уже происходит что-то без нашей воли.

   - Ого! - изумился Мишка. - А с чего так?!

   - Да вы не переживайте, - успокаивающе сказал Моллер. - Это мы с Яковом посовещались и решили, что так будет лучше. Нам как-то надо завлекать людей. Те деньги, что мы сейчас теряем на лицензионных отчислениях очень скоро к нам вернуться через выплаченные проценты по кредиту. Да и у тех, кто этот кредит взял, будет меньше соблазнов сорвать лицензионные отчисления. Одно дело, если ты должен немалые деньги не пойми кому за не пойми что, а другое если ты должен банку. С банками никто в такие игры не играет - чревато!

   Что ж, определенный смысл в его словах был. Да и Моллеру виднее, это же он крутиться всю свою жизнь в банковском секторе, а не мы. Да и полномочия у наших директоров и управляющих довольно широкие - мы сами их им и предоставили. Вот они и ведут свою банковскую и лицензионную политику по своему усмотрению. И потому мы с Мишкой лишь бессильно развели руками и выразили пожелание действовать аккуратнее. Не дай бог, на нужное дело денег не хватит.

   - Не переживайте. Они взяли не так много, работают недалеко от Колпино - найти их при случае трудов не составит. А вообще, я думаю, в будущем нам надо будет что-то предпринимать по поводу выбиваний долгов. Рано или поздно мы с этим столкнемся. И не дай бог, мы кому-нибудь простим даже небольшую просрочку - нас потом уважать перестанут.

   - Гм, - задумчиво протянул Мишка и посмотрел на меня. - Коллекторское агентство надо создавать?

   - Да, - кивнул Моллер, правильно уловив смысл незнакомой фразы. - Долговое агентство нам просто необходимо.

   Мы были согласны с нашим банковским управляющим. Надо создать такие условия кредитования, чтобы ни у кого не возникало даже мысли нас обмануть. И суровые "братки", пришедшие к тебе домой за своими деньгами будут воздействовать очень отрезвляюще. Оставался вопрос - где найти таких людей. С откровенными бандитами связываться не хотелось.

   - Есть у меня один человек из охраны, - произнес я задумчиво. - Наглый, до ужаса. Любит в конфликты вступать. Хотел его уволить, но, видимо, для выбивания долгов он может подойти.

   - Это ж кто такой? - поинтересовался Мишка. - Уж не Виктор ли рыжий?

   - Он самый. И габариты у него как у легендарного библейского Самсона. А когда он улыбается у меня мурашки по коже идут. Валентин с ним недавно сцепился - едва не подрались. Разнимать пришлось.

   - А-а, ну тогда он действительно подходит для этой работы, - задумчиво произнес наш банкир. С Валентином Пузеевым он уже успел познакомиться и сразу понял, что он за фрукт. И потому по достоинству сумел оценить нахрапистость и наглость выдвинутой кандидатуры. - Но только одного человека мало, надо еще двоих.

   - Найдем и еще двоих.

   - Но только один из них должен уметь вести переговоры. Надо двоих мордоворотов и одного беспринципного интеллигента. Можно бывшего офицера.

   - Гм, где ж я вам такого найду? - озадаченно почесал я выбритую щеку.

   Через несколько дней Мишка представил пред мои очи бывшего офицера. Высокий статный мужчина в гражданском костюме, с надменным взглядом и волевым подбородком смотрел на меня сверху вниз нисколько не стесняясь и не пасуя.

   - Вот, Василий Иванович, - церемонно произнес Мишка, притворяя за собой кабинетную дверь, - познакомьтесь. Это Семен Истомин - бывший хорунжий.

   - Из казаков? - догадался я.

   - Так точно, - отчеканил Истомин и, казалось, по привычке дернул головой. Его шикарные нафабренные и черные как смоль усы спружинили в такт кивку. Хоть аптекарские гирьки вешай на щегольские крутые завитки.

   Потом решительно подошел ко мне, слегка прихрамывая левую ногу и опираясь на простую деревянную трость:

   - Хорунжий Донского четырнадцатого казачьего полка, - и протянул мне руку. - Очень рад знакомству.

   Я пожал ладонь, удивившись неожиданному напору.

   - Кхм..., - кашлянул я в кулак. - Я, так понимаю, вас Михаил Дмитриевич нашел?

   - Так точно, - четко по-военному ответил Истомин.

   - А он объяснил вам особенности вашей будущей работы?

   - Так точно. В общих чертах.

   - И вас ничего не смущает?

   Бывший казак нервно повел подбородком, так, словно, понятие слова "смущение" ему чуждо и неприятно.

   - Никак нет.

   - А если придется головы чужие ломать?

   Он безразлично пожал плечами:

   - Если прикажите.

   Я задумался. По характеру бывший казачок мало чем отличался от ранних "братков" из нашего будущего. Такой же наглый, напористый и беспринципный. Глаза холодные, жесткие, губы тонкие, плотно сжатые. Рукопожатие жесткое и горячее. Даже и не знаю, что мне можно ожидать от этого человека. С трудом оторвал взгляд от его бездонных зрачков, посмотрел на друга.

   - Михаил Дмитриевич, можно вас на минутку, - задумчиво сказал я и кивнул на дверь

   За дверью я его спросил:

   - Он тебе не напоминает наших бандитов из девяностых? Ты в нем уверен?

   Мишка отрицательно мотнул головой:

   - Честно - напоминает. И я в нем не уверен.

   - А зачем привел?

   - А почему нет, Вась? Да, по манерам общаться он похож на наших упырей. Но, как я понимаю, нам для наших целей как раз такой и нужен. Мне его порекомендовали как решительного и смелого человека. Вот и привел его к тебе на смотрины. Теперь сам решай.

   Я недовольно сдвинул брови.

   - Ты где его нашел?

   - Там таких больше нету, - уклончиво ответил Мишка. - Какая разница где! Он нам подходит?

   А вот этого я не знал. И пока не попробую, вряд ли узнаю. Потому, приняв, по сути, единственное возможное решение, махнул рукой.

   - Ладно, пойдем, побеседуем с ним более предметно.

   Семен Семенович Истомин, "бывший" хорунжий был вынужден оставить военную службу в связи с несчастным случаем. Он упал с оступившегося коня, что для казака было настоящей трагедией. Упал так неудачно, что сломал левую лодыжку. Повезло, что это был закрытый перелом. Доктор-коновал подлечил его как мог - выправил смещенные кости, наложил на ногу лубок и оставил выздоравливать и восстанавливаться на несколько долгих месяцев. Еще раз повезло, что не случилось никакого воспаления и кость срослась как на собаке. Но не повезло в том, что срослась она криво и теперь, "бывший" казак был вынужден все время опираться на крепкую трость, что стала для него третьей ногой. Такого убогого никто на серьезную работу брать не хотел, и в этом заключалась его главная трагедия. Свое хозяйство он полноценно потянуть уже не мог, семью прокормить был не в состоянии. И потому, чтобы не обременять близких, он, разозлясь на свою беспомощность и разругавшись по этому поводу с супругой, психанул и ушел из дома на заработки. Сел на пароход до Киева, а оттуда уже на перекладных до Москвы. Перекантовался там с полгода, подкопил немного деньжат, да и рванул в столицу, полагая, что здесь у него будет больше шансов. Помыкался в Питере полтора года, попытался пристроить свои знания и умения, но, оказался особо никому не нужен. Он уже был на грани отчаяния, когда один из Мишкиных знакомых порекомендовал Истомина как человека, способного научить наших весьма посредственных охранников уму-разуму. Специально для нашей встречи хорунжий потратил последние деньги, привел себя в порядок и опустил на лицо маску безжалостного и бескомпромиссного человека. Чем и зацепил Мишку. Так и появился у нас Семен Семенович, бывший хорунжий казачьего полка. Как показало время, он не был беспринципной тварью. Казак имел свои убеждения, свое мнение и сильнейше упорство в достижении поставленной цели. Да, голову чужому человеку он проломить был в состоянии, но только за дело и по необходимости.