JustStuff - Unknown Страница 44

Она ждала в машине и даже не посмотрела, когда я захлопнул дверь дома, не позаботившись как следует запереть ее на ключ. Я подошел к автомобилю, чуть поколебался и, открыв дверцу, забрался внутрь. Эдит улыбалась, спокойная и, как обычно, до боли идеальная.

– Доброе утро. Как дела? – ее глаза изучали мое лицо, словно вопрос таил в себе нечто большее, чем просто вежливость.

– Хорошо, спасибо. – У меня всегда всё было хорошо, когда она была рядом… намного лучше, чем просто хорошо.

Ее взгляд остановился на кругах под моими глазами:

– Ты выглядишь уставшим.

– Не мог заснуть, – признался я.

Она рассмеялась:

– Как и я.

Мотор тихо заурчал. Я начинал привыкать к этому звуку. Не исключено, что рев моего пикапа испугает меня, когда я в следующий раз сяду за руль.

– Пожалуй, да, – сказал я. – Вероятно, я поспал все-таки дольше, чем ты.

– Держу пари, так оно и есть.

– И чем же ты занималась этой ночью?

Эдит снова засмеялась:

– Ну уж нет. Сегодня моя очередь задавать вопросы.

– Да, точно, – я наморщил лоб. Понятия не имею, что во мне могло бы ее заинтересовать. – Что ты хочешь знать?

– Какой твой любимый цвет? – спросила она на полном серьезе.

Я пожал плечами:

– Когда как.

– А сегодня?

– Наверное… золотистый.

– За твоим выбором что-то стоит или ты назвал наобум?

Я смущенно кашлянул.

– Это сегодняшний цвет твоих глаз. Если ты спросишь меня через неделю, я, наверное, выберу черный.

Она посмотрела на меня с выражением, которое мне не удалось полностью разгадать, но, прежде чем я успел спросить, перешла к следующему вопросу:

– Какая музыка сейчас в твоем плейере?

Мне пришлось задуматься на секунду-другую, а потом я вспомнил, что последним диском, который я слушал, был тот, что подарил мне Фил. Когда я назвал группу, Эдит с улыбкой открыла лючок под автомобильной магнитолой, достала один из множества втиснутых в это крошечное пространство дисков и подала его мне. Это был тот же самый диск.

– Дебюсси… и это? – спросила она, изгибая бровь.

Так продолжалось целый день. На переменах и весь обеденный перерыв Эдит непрерывно задавала мне вопросы. Ей не терпелось узнать каждую незначительную подробность моего существования. Фильмы, которые мне нравятся и которые я ненавижу, немногие места, где мне довелось побывать и, гораздо более многочисленные, – куда я хотел бы съездить. И книги – бесчисленные вопросы о прочитанных книгах.

Уж и не помню, когда я в последний раз столько разговаривал. Почти всё время я испытывал смущение, зная, что непременно наскучу Эдит. Но она всякий раз, казалось, с нетерпением ожидала моего очередного ответа, уже приготовив уточняющий вопрос, и ей постоянно было мало. Поэтому я соглашался на этот психоанализ, такой, казалось бы, важный для неё.

Когда раздался первый звонок, я глубоко вздохнул. Пора.

– Ты еще не задала мне один вопрос.

– Вообще-то, не один, но какого конкретно ты ждешь?

– Самое позорное из того, что я когда-либо сделал.

Эдит улыбнулась:

– Какая-то впечатляющая история?

– Пока не уверен. Сообщу тебе через пять минут.

Резко отодвинув стул, я поднялся. Глаза Эдит светились любопытством.

Мои приятели уже вставали из-за стола, за которым я обычно обедал. Я подошел к ним.

На щеках у меня пылали красные пятна, но это, наверное, было даже к лучшему. Мне и полагалось выглядеть взволнованным. В любом случае тот симпатичный парень в мелодраматическом сериале, который фанатично смотрела мама, выглядел воодушевленным, когда играл эту сцену. Благодаря этому персонажу у меня, по крайней мере, был общий набросок сценария, приукрашенный моими давними мыслями об Эдит – нужно было придерживаться линии лести.

Заметивший меня первым Джереми смотрел испытующе. Его взгляд перебегал с моего раскрасневшегося лица на Эдит и обратно.

– Тейлор, можно тебя на минутку? – в полный голос заговорил я, подходя.

Она была в самом центре группы. Логан повернулся и сердито уставился на меня своими зеленоватыми рыбьими глазами.

– Конечно, Бо, – ответила явно озадаченная Тейлор.

– Слушай, – начал я, – я так больше не могу.

Все резко замолчали. Глаза Джереми округлились до предела. Аллен явно был в замешательстве. МакКейла послала мне осуждающий взгляд, словно ей не верилось, что я способен на такую бестактность. Но она не знала, что именно я делаю и почему мне нужны зрители.

Тейлор потрясенно переспросила:

– Как?

Я нахмурился. Это не составило труда – я довольно сильно злился, что не смог отговорить себя от этого или придумать что-нибудь получше. Но менять что-нибудь было уже слишком поздно.

– Я устал быть пешкой в твоей игре, Тейлор. Ты хоть понимаешь, что у меня есть и собственные чувства? А мне остается лишь наблюдать, как ты используешь меня, чтобы заставить ревновать другого, – я быстро взглянул на Логана, стоявшего с отвисшей челюстью, и тут же вернул всё внимание Тейлор. – Тебе плевать, что ты разбиваешь мне сердце. Это твоя красота сделала тебя такой жестокой?

Глаза Тейлор округлились, рот открылся, приняв форму буквы «О».

– Я больше не играю. Весь этот фарс с балом? Я пас. Иди с тем, с кем тебе действительно хочется быть, – на сей раз Логану достался от меня более долгий неприязненный взгляд.

А потом я резко вышел, распахнув дверь ударом плеча – надеюсь, получилось эффектно.

Мне никогда этого не забудут.

Но, по крайней мере, теперь я свободен. Вероятно, оно того стоило.

Внезапно рядом со мной оказалась Эдит, шагая в ногу, словно мы с самого начала шли вместе.

Это и правда было впечатляюще, – сказала она.

Я глубоко вдохнул:

– Возможно, немного перехватил. Сработало?

– Как по волшебству. Тейлор чувствует себя роковой женщиной и даже не вполне понимает, почему. Буду удивлена, если Логан до понедельника не пригласит ее на бал.

– Отлично, – проворчал я.

– А теперь вернемся к тебе…

Эдит продолжала свою викторину, пока мы не пришли в кабинет биологии, и сделала паузу только при появлении миссис Баннер, которая снова тащила за собой видеосистему. Когда учительница закончила приготовления и повернулась к выключателю, чтобы погасить свет, я увидел, как Эдит отодвинула свой стул на полдюйма в сторону от моего. Это не помогло. Как только аудитория погрузилась в темноту, возникло точно такое же электрическое напряжение, то же непрестанное желание протянуть руку через разделяющее нас крошечное пространство и дотронуться до холодной гладкой кожи Эдит.

Это напоминало зуд, который становится всё более нестерпимым. Я не мог уделить внимание чему-нибудь еще. Надеюсь, по этому фильму, как бы он ни назывался, не будет вопросов на годовом экзамене.

Прошло немного времени – минут пятнадцать, вероятно, а может быть, всего две, просто показавшиеся такими долгими из-за этого электричества – и, подвинув стул, я начал медленно наклоняться в сторону, пока моя рука не коснулась плеча Эдит. Она не отстранилась.

Я думал, что кратковременный контакт может помочь, что он снимет мучительное желание, но эффект оказался обратным.  Легкий трепет электричества стал усиливаться, превращаясь в более сильную вибрацию. Внезапно мне смертельно захотелось обхватить Эдит, подтянуть поближе и прижать к себе. Я хотел провести пальцами по всей длине ее волос, зарыться в них лицом. Хотел обрисовать ее губы, линию скул, изгиб горла…

Не вполне приемлемо для кабинета, полного людей.

Наклонившись вперед, я положил руки на стол и сжал край столешницы пальцами, пытаясь удержать себя на месте. Я не смотрел на Эдит, боясь, что, если встречу ее взгляд, это только затруднит сохранение самоконтроля. Я пытался заставить себя смотреть фильм, но цветовые пятна просто не желали превращаться в связные кадры.

Когда миссис Баннер включила свет, я снова вздохнул с облегчением, а потом посмотрел наконец на Эдит – и встретил ее взгляд, полный противоречивых эмоций.

Как и вчера, мы шли к спортзалу, не разговаривая. И так же, как накануне, она молча коснулась моего лица – на этот раз провела по щеке тыльной стороной холодной кисти, – после чего повернулась и ушла.

Физкультура пролетела быстро. Чтобы сэкономить время, тренер Клапп велела нам остаться в тех же парах, поэтому МакКейле пришлось опять быть моей партнершей. Стоя в стороне ради нашей общей безопасности, я смотрел, как она творит чудеса на корте. Она не разговаривала со мной, но было ли это из-за сцены в кафетерии, из-за нашей вчерашней ссоры или из-за моего отсутствующего выражения лица, не знаю. Каким-то укромным уголком мозга я чувствовал, что виноват. Но не мог сфокусироваться на МакКейле сильнее, чем на фильме во время урока биологии.

Выйдя из спортзала и увидев стоящую в тени здания Эдит, я испытал знакомое чувство гармонии. Всё в моем мире было правильным. Лицо автоматически расплылось в широкой улыбке. Эдит тоже улыбнулась мне, а потом возобновила допрос.