Сяо Тай и Жемчужина Дракона - Виталий Абанов Страница 44

Она мотает головой. Нашла, о чем думать. Впереди — встреча с грозным Генералом Лю Байгу, обладателем высшей военной гуань за проявленную храбрость в битве около озера Искренней Радости. «Полководец, Сокрушающий Замыслы Врага» — вот как. Что она знает о Генерале? Очень мало, увы. А то, что знает — очень похоже на еще одну «миссионария протектива», то есть сплошные легенды. Генерал Лю то, Генерал Лю се, и жнец и швец и на дуде игрец, все-то он умеет, всех-то он побеждает… и в сражении на Озере Искренней Радости победил войска Бату-хана, когда на каждого солдата Генерала Лю приходилось сто солдат противника, и Секту Белого Лотоса в уезде победил и даже Дракона убил. Согласно народной молве, Генерал Лю — самый сильный мечник Северо-Запада. Где-то тут же, но чуть ниже по рейтингу стоит Отшельник Шибуки, а за ним — Первый Брат, Мастер Тысячи Мечей. Вот и все, что она знает о Генерале Лю. Ах, да, ребята из Братства в свое время насолили ему, кто-то с кого-то там шкуру живьем содрал, с тех пор и началось негласное социалистическое соревнование кто кого перещеголяет… но судя по тому, что она на улицах Лань видела — Генерал выигрывает. По Летнему Лагерю столько столбов с мертвяками не стояло.

— Пожалуйста, кушайте, Госпожа. — говорит Ли Шан: — аудиенция через час, там будет и еда и напитки, но обычно там не едят. Не принято.

— Скажи мне, Ли Шан, а какой он — твой дядя, Генерал Лю?

— Крутой. — отвечает бравый Ли Шан и сразу как-то сутулится, плечи опускаются вниз, и он вздыхает: — дядя Лю, он… сильный. Настоящий мужчина. Он бывает слишком жестким, слишком прямым, но в целом он — хороший человек. В последнее время он очень сильно занят, я редко его вижу. У него много дел, этот город… приходится наводить порядок, а с людьми никак иначе.

— Понятно. — кивает Сяо Тай и поднимает свою пиалу с закуской, палочками кидая себе в рот маринованные свиные ушки с рисом и овощами. Ей нужно подумать.

— Скажи, Говорящая Рыба. — встревает в разговор Юиньтао: — а… ты не удивился? Ну, тому, что я — женщина?

— Очень удивился. — отвечает Ли Шан: — но потом я узнал, что вы — та самая Сакура Номоки, Вторая из Семнадцати Сильных, элитного отряда заклинателей Клана Лазурных Фениксов и все встало на свои места.

— На свои места?

— Понимаете, вы слишком хороши в искусстве танца с мечом, госпожа Номоки. Женщины изначально слабее мужчин и не так склонны к этому высокому искусству, для того, чтобы достичь таких же результатов как у мужчин, женщинам приходится прикладывать в два раза больше усилий. И каждая женщина, что достигла высот в этом — становится известной. Как например, Госпожа Танцующий Снег или Принцесса Турандот.

— Задаваки. — прищуривается Юиньтао: — Принцесса вообще танцует только с теми, кто предварительно ослаблен.

— Дворцовые мечники очень высоко оценивают таланты Принцессы.

— Ну еще бы. — фыркает Юиньтао: — попробуй там что против Бухэ-хана сказать, мигом в котле сварят. Посмотрела бы я на нее в поле…

Сяо Тай смотрит как эти двое обмениваются любезностями и мило болтают о мечах и мечниках, а у самой что-то свербит в голове. В составе городской стражи обнаружены люди, которые уже мертвы, но еще могут двигаться — под контролем чужеродного организма, паразита. Если бы в городе был обнаружен некромант — все бы на уши уже встали. Паразит, который управляет людьми, модифицируя их поведение — это еще страшнее, но поди ж ты… никто и не почесался. Почему?

Более того, когда Ли Шан ворвался в ее импровизированную прозекторскую, когда он застал ее по локти внутри Серого, когда она продемонстрировала всем, что жемчужное образование внутри — имеет свойства переноса материи, портала в другое измерение — он вроде не сильно-то и удивился. Даже Вишенка со своего места вскочила, а он как стоял, так и стоял. Более того, глазом не повел. Тогда она не обратила внимания, но сейчас, если вспомнить… Золотые Карпы не были шокированы. Были неприятно удивлены, но скорее даже не Серым, а ее умениями. Они знали? Но если знали, почему тогда встали на пути у Серых? Могли бы предположить, что с их уровнем владения оружием они живым мертвецам не соперники, те и быстрые, и почти неуязвимые. Сяо Тай сходу могла придумать пару десятков приемов «самообороны мертвецов против живых», например — дать себя мечом проткнуть, в живот или грудь, неважно куда. И схватиться за лезвие, насадится на него — вуаля, у противника больше нет меча, он не контролирует свое оружие, а ты ему по башке второй рукой. Все фехтование построено на признании простого факта, что если тебя проткнули заточенной и совсем нестерильной железкой, то ты скорее всего отбросишь копыта. А если нет? Проткнули грудь мертвяку, а он чуть поворачивает корпус, так, чтобы клинок между ребер зажать, да еще рукой поможет и все, мечник без меча уже не мечник. Как самурай без меча… который подобен самураю с мечом, только без.

— Скажи-ка мне, друг мой Ли Шан… — говорит она, прерывая теплую беседу между ним и Вишенкой: — ты вот говорил, что меня любишь?

— Люблю! Как есть люблю! Больше жизни! Госпожа Тай как яркая звездочка на ночном небосводе, словно жемчужина в раковине на самом дне темного моря! И…

— Да, я поняла. Не зря я попросила тебя прекратить стихи мне читать. Но речь не об этом. Если ты действительно меня любишь, то почему скрываешь от меня информацию? — говорит Сяо Тай, решив блефовать и переть напролом. Краем глаза она видит, что Юиньтао морщится и опускает голову, созерцая свою чашу с нагретым вином. И плевать, думает она, нашлась тут моралистка, от нее-то я и слышать ничего не желаю, сама-то… тут она поняла, что предъявить Вишенке нечего. Та всегда была прямой и искренней, никогда камня за душой не держала, уж если есть, то будь уверена — кинет.

— Прошу прощения, госпожа Тай… я… — Ли Шан опускает голову. Ага, думает Сяо Тай, попался, голубчик. Вот быть такого не может что такой как