Первый турнир - Алексей Александрович Иванов Страница 44

Открыв люк, я глотнул свежего воздуха, небрежно расстегнув пару верхних пуговиц промокшего кителя. Внизу суетятся механики, уже подкатившие к «Егерю» бочку с ихором и ручную помпу, чтобы заполнить слегка опустевший бак одного из двух тендеров.

Вообще-то изначально на «Егере» был всего один бак. Но Ланилла быстро нашла, чем занять высвободившееся после замены паровика пространство внутри корпуса. Правда, второй бак без всасывающего инжектора, для его автоматической работы нужно слишком сильно менять часть управляющих рунных цепочек на силовом наборе корпуса. Так что пришлось просто протянуть несколько трубок, связав его с основным баком.

Кивнув техникам — все профессии важны, пока с маслом не химичат — спускаюсь по лестнице и прыгаю на землю. В душ бы сейчас, а то китель — хоть выжимай.

— Хороший бой, — скупо похвалил меня мастер-наставник Толдокар, похлопав по плечу.

— Только быстрый, — вставила явно нервничающая Шилин, сегодня ей тоже предстояла схватка. — Как ты так точно все рассчитал?

— Просто повезло с победной точкой, — признал я. — Если попадешь в такую же ситуацию, то даже не пытайся повторить. И будь особенно осторожна в месте моей засады. В двухстах метрах к северо-западу небольшой пригорок. С него это укрытие как на ладони.

— Эй, яйца курицу не учат! — возмутилась девушка, вспомнив, что она без двух минут оруженосец, а мне до этого статуса еще более двух лет учиться.

— Слушай, что тебе говорит твой капитан, — встал на мою сторону наставник Толдокар.

— Да запомнила я все, — сдала назад Шилин, возмущенно раздувая ноздри. — Ненавижу ждать! — призналась она, нервно расхаживая возле своего «Красного дракона» с большой белой чайкой, нарисованной на корпусе.

Тут я с ней согласен. Ожидание выматывает лучше любого боя.

— Гарн, ты где? Ты вернулся? — раздался в моей голове зов Ланиллы. — Приходи на трибуны.

— Зачем?

— Мне скучно, а ты мне должен!

— У меня только что был бой.

— А у меня тут целый стол всяких вкусностей, — как бы невзначай добавила она, заставив меня машинально сглотнуть слюну.

Что же, должен признать, Ланилла знает, чем меня соблазнить. Повар у почтенного Загима отменный. Лучше, чем у Сагара, но чуть хуже, чем у Константина.

— Я потный, грязный и хочу принять душ, — выдвинул я последний довод, но это больше походило на акт полной капитуляции и попытку оправдаться.

— Протрешься душистой водой. У меня есть. А вообще не стоит. Запах пота меня заводит. Так что жду. Крытые трибуны для важных гостей. Первый тебя встретит и проводит.

Своих телохранителей Ланилла давно уже называла по номерам. Признаться, я даже не знаю их имен. Надеюсь, если кто услышит такое обращение, не сочтет за скрытое оскорбление принцев империи?

Долго идти не пришлось. Ложи, построенные для аристо и богатеев, располагались ближе к воротам. Особыми изысками данные конструкции не отличались и были драпированы крашеной парусиной, но это лучше, чем сидеть на простых, открытых ветру и дождю деревянных трибунах, да еще и заполненных до отказа. Впрочем, было и несколько лож затянутых яркой парчой, которые предназначались для принцев и наиболее высокородной части гостей.

Первый поджидал меня на входе в эту привилегированную часть трибун, отделенную от прочих почтенных горожан не только невысоким забором, но и цепью латников городского гарнизона.

Проводив меня до нужной ложи, он молча указал на вход, а сам остался в проходе, рядом со вторым «близнецом».

Убранство в ложе не поражало воображение, и на взыскательный вкус какого-нибудь аристократа могло показаться бедным. Три легких плетеных кресла, да низкий столик. Но именно последний сразу же привлек мое внимание. Ланилла не обманула, а повар почтенного Загима не поскупился на закуски. Турнир — мероприятие довольно длинное. В перерывах между схватками рыцарей, зрителей развлекают циркачи и артисты. Да и сами схватки могут идти довольно долго. Это мне повезло — разделал своего противника почти мгновенно.

— Гарн! Присаживайся, — помахала мне рукой Ланилла. — Угощайся. Видела твой бой. Поздравляю. Как «Егерь»? Неплохо ведь получилось, да? Скажи, неплохо. Ход стал мягче, улучшился разгон, выросла маневренность. Будь он боевой машиной, можно было бы придумать что-нибудь, насчет наращивания брони. И что ты молчишь?

— Жду, когда ты выговоришься, — отозвался я, плотоядно изучая представленные закуски.

Каюсь, есть у меня слабость — люблю хорошую кухню. Да и поесть люблю, что скрывать. Все равно в рыцарях все сгорает, словно в печи. Не зря же им положен полуторный офицерский паек.

— Просто признай, что я была права и ничего в «Егере» не испортила, — обиженно нахохлилась Ланилла, словно попавший под дождь воробей.

Как играет, почти верю.

— Права, не испортила, — кивнул я, перехватив одну из тарелочек с закусками. — Но в следующий раз предупреждай меня заранее… желательно в письменной форме.

Ланилла гений, во всем, что касается рун и техники. Но гениям свойственна толика определенного безумия. Увлекшись, она забывает о времени и прочих мелких, с ее точки зрения незначительных, но на самом деле определяющих факторах.

С «Егерем» ей повезло — успела в срок. В силу опыта прошлой жизни, я достаточно быстро привык к обновленной машине. Но везение — это не тот фундамент, на котором нужно строить здание.

— И как тебе «Егерь»? — вновь повторила вопрос Ланилла, явно ожидая похвалы своей работе. Хотя, насчет «своей» — многочисленные работники мануфакторума, привлеченные к восстановлению машины могли бы поспорить с этим утверждением.

— Все как ты обещала ход мягче, набор скорости лучше, — не стал разочаровывать я девушку. — Маневренность…. Сложно сказать. По-моему, осталась на том же отличном уровне, что и раньше. Если оруженосцы выделки мануфакторума твоего отца будут не хуже и не слишком дороги, то это будет полный успех.

— Конечно, будет! — горячо заверила Ланилла, мечтательно зажмурившись. — К ним ведь я тоже приложила свои гениальные руки.

— Твои гениальные руки когда-нибудь найдут приключений на твою озорную задницу, — вздохнул я. — А слово скромность тебе просто неведомо.

— Пусть скромностью мучаются те, кто ничего не умеет, — отмахнулась она. — К тому же, сам себя не похвалишь — никто не похвалит… Смотри! Смотри! Они вновь начинают!

Ланилла указала