Слава Бродский - Страницы Миллбурнского клуба, 2 Страница 47

По словам Баркова, оно было написано отошедшим в иной мир участником его Киевского литературного клуба М. Брусиловским. Его текст – фантазия, согласующаяся с известными фактами или догадками о жизни Марло, собранными известными марловианцами Р. Баллантайн, С. Блюменфельдом, Дж.Бэйкером, Р. Айресом и др., без их копирования. Ничто не противоречит известным мне историческим событиям в отличие от откровенной лжи недавних голливудских фильмов «Anonymous» и выигравшего Оскарa «Shakespeare in love». Скетч барковского автора приводит правдоподобную версию того, как Марло смог стать гением драматургии и поэзии.

Очевидно, что Брусиловский – не профессиональный литератор, и его скетч скорее похож на «капустник». Однако, учитывая занимательность сюжета, может быть доведен до надлежащего уровня. Детализация диалогов и прочее требуют профессионального сценариста, а замена и расширение музыкального сопровождения – профессионального композитора, хотя коллаж с песнями советских бардов может стать популярным среди молодежи, которой этот мюзикл адресован. Его примитивные музыкальные вставки – только иллюстрации того, в каком ключе он представляет их характер. После переделки может получиться хит вроде «Трех мушкетеров»!

Автор противопоставляет начало Возрождения в Англии, «утренней звездой» которого был Кит Марло, грязным зверям – феодалам и церковникам (по аналогии с «Трудно быть богом» Стругацких).

8. Протестантская разведсеть и марраны

Пишу в сомнениях: стоит ли «дразнить английских друзей»?

Исповедавшие иудаизм были изгнаны из Англии королем Эдуардом I в 1290 году после ужасных погромов, инспирированных крестовыми походами.

Некоторые смогли остаться, крестившись, заключив удачный брак и т.п., и всеми силами старались скрыть свое происхождение. Бывшим совкам знакомо это: вспомним послевоенных сталинских министров Абрама Завенягина и Бенциона Ванникова, или анекдот о Сахарове-Сахаровиче-Цуккермане. Бывшие антагонисты делали то же. Семья моей жены, например, занесенная в самую почетную 6-ю книгу Дворянского Собрания, сократила свою фамилию втрое и чудом пережила Гражданскую. Всякие разговоры о предках были у них под строжайшим запретом.

Елизавета говорила и писала на библейском иврите и арамейском (наряду с испанским, валлийским, латинским, греческим и английским языками). Она писала: «как жаль, что мы должны убивать друг друга за такую абстрактность, как религия». Таких же взглядов придерживался Анри Наваррский, ставший королем Франции и тайным союзником Елизаветы и Нидерландов в их борьбе с доминированием Папы и Испании. Впрочем, скупая Елизавета запретила Эссексу, державшему готовый десант в Дувре, прийти на помощь осажденному Кале, выторговывая присоединение Кале к Англии. Король Анри IV позже тайно заключил мирный договор с Испанией, перечеркивающий предыдущий тройственный союз с Англией и Голландией.

Интенсивная секретная дипломатия короля Анри IV, включавшая тайную помощь Голландии деньгами, оружием, разведывательной информацией и др., осуществлялась под руководством его приближенных, из которых выделялся посол Франции в Голландии Бузанваль, имевший тесные контакты в Англии. Его доверенным курьером в 1595-1599, а скорее всего и раньше, был некто Леду, высокопоставленный сотрудник английской КСС, чья переписка с руководством частично доступна и в настоящее время. Сохранилась опись предметов в его походном сундучке, сданном на хранение заместителю Эссекса по английской разведке Энтони Бэкону во время визита Леду в Англию, когда он обучал одного из наследников знатного рода Harington в Берли, Rutland, и принимал там участие в театральных постановках. Спектр его интеллектуальных интересов: книги в сундучке – источники для ПШ того периода, разведовательные материалы о событиях того периода во Франции, Шотландии, Голландии и Испании, дневники Ф. Уолсингхэма, словари различных языков за исключением английского. Очень похоже, что Леду – это исчезнувший Марло! Леду закончил службу курьера из Франции в Голландию в 1599 году и, скорее всего, был послан в Италию под другим псевдонимом помогать в устройстве выгодного политически и финансово брака Анри IV и Марии Медичи. Ее двоюродный брат, герцог Орсино, предпринял визит инкогнито в Англию в 1600-м. В его честь было устроено представление свежесочиненой «Двенадцатой ночи»! Эти факты подробнее всего обсуждаются в [21].

В самом начале XVII века некто Кристофер Марло подал заявление в Английскую семинарию в тогдашней столице Испании Вальядолиде, получил там сан католического священника и убыл в Англию в 1603 году сразу после смерти Уитгифта. Его поместили в Лондонскую тюрьму, где за него платил первый министр Р. Сесил. Новый архиепископ простил Марло за католический сан в 1604 году, и тот был выпущен из заключения. Наверняка он привез подробный список выпускников английской семинарии, который был использован вскоре для казни всех этих выпускников во время неудавшегося «Порохового заговора» 1605 года.

В 1604 году некто Грегорио де Монти получил пост советника по культуре и связям с Советом Дожей во вновь организованном посольстве Англии в Венеции. Этот пост де Монти занимал до конца 1621 года, когда все посольство, кроме посла, было отравлено. Все понимали, что Грегорио – английский шпион, но никто не сомневался, что он – коренной венецианец! В [9] обнародовано письмо Грегорио 1621 года тогдашнему главе МИД с благодарностью за рыцарское звание, дарованное ему королем Яковом заочно, что свидетельствует о том, что он был англичанином!

Сохранилась одна из пьес Грегорио – «Ипполит». Она была поставлена в Венеции с участием любимейшей актрисы Испании Микаэлы Лухан, бывшей любовницы Лопе де Вега, написавшего несколько сотен популярных пьес. Последний жаловался в письме спонсору, что Микаэла объявила своего, незнакомого ему, новоизбранного любовника гением драматургии, не чета-де Лопе! (см. [9,12])

В [9,12,21] описано неудачное путешествие Грегорио на Бермуды на захваченном под его руководством пиратском судне.

Таким образом, Марло предстает весьма успешным разведчиком в дополнение к его гениальности как драматурга. [12] объясняет это тем, что Кит был марраном и безошибочно узнавал таких же, как он, противников Испании и католицизма, особенно среди марранов. Обширные международные связи марранов и скрытая неприязнь к католической церкви, подстрекавшей королей Испании, Португалии и Англии к лишению их предков родины и имущества, успешно использовались Елизаветой для создания международной разведывательной сети [10].

Португальские евреи-протестанты (марраны), числом порядка 5000, поселились в Англии во времена правления короля Генриха VIII и Елизаветы. Елизавета поощряла фаворита Рэлли и руководителей КСС иметь хорошие связи с марранами. Основатель КСС секретарь Ф. Уолсингхэм, вероятно, сначала создал эти связи по политическим соображениям, но позже оценил их большую изощренность в сравнении с английскими агентами, характеризуя последних как «толстых и глупых» (сравните с известным высказыванием Ленина). Именно поэтому он любил проводить время в компании марранов. Один из самых заметных из них, врач и крупный торговец Эктор Нуньес, был избран цензором Королевской коллегии врачей в 1562 году. У него была обширная сеть информаторов, в том числе брат в Мадриде. Они обеспечивали Уолсингхэма и первого министра Берли разведывательной информацией об испанских военных и военно-морских передвижениях. Нуньес был так важен для правительства, что КС даже защищал его от кредиторов. 30 мая 1588 года 130 судов, 25 тысяч солдат и 180 священников испанской армады отплыли из Лиссабона, чтобы вторгнуться в Англию и искоренить протестантизм. У них было благословение Папы. Неведомый командиру испанского флота, один из кораблей Нуньеса уплыл раньше, чтобы известить Уолсингхэма об отплытии армады. Англия подготовилась для борьбы с испанским флотом. Военный поход провалился. Менее семидесяти испанских кораблей вернулись домой [30].

Традиции интереса и уважения к наукам и искусствам продолжали культивироваться у марранов, что не могло не принести обильных плодов. Вот почему марраны, такие, как М. Монтень, М. Сервантес, М. Нострадамус и др., сыграли важную роль в развитии культуры эпохи Возрождения. Естественно, существовала сильная оппозиция сближению с марранами. Похоже, что во главе ее стоял архиепископ Уитгифт. После победы над Великой армадой подняли голос защитники демократизации церкви – пуритане и пр. На это Елизавета «ответила», дав неограниченную власть властолюбивому и жестокому мракобесу Уитгифту вершить суд инквизиции «Star Chamber» без права апелляций. Он казнил тысячи, что вызвало серию протестных памфлетов, подписанных Мар-Прелатом. Как обычно, преследование инакомыслящих ведет к ксенофобии. Уитгифт добился своего: в начале 1590-х годов, при загадочных обстоятельствах, в присутствии личного врача Елизаветы, маррана Лопеса, почти одновременно умерли близкие к марранам, входившие в ядро окружения Елизаветы, ее казначей Грешем, шеф КСС Уолсингхэм, один из главных английских судей Р. Мэнвуд и др. Лопес недолго пережил их: обвиненный в намерении отравить королеву, он был арестован, сознался под пытками и казнен в 1594 году, что вызвало шквал ксенофобии (не напоминает ли это вам события конца сталинского режима?). Тогда же пришла очередь Марло.