Ella James - Genzel_ Страница 49

И все-таки, это не чувство защищенности. То, как он меня держит, как прижимает к себе, как мы смотрим друг на друга, это намного больше.

Печально: вот как это чувствуется.

Я хочу избавиться от этого.

Не отводя взгляда, я целую его горло, посасывая и покусывая кожу, вплоть до воротника свитера.

— Мм, — стонет он.

— Давай снимем это.

Когда я тяну и стягиваю с него свитер, он не двигается. Опустив голову к его твердой груди, прикусываю сосок губами и посасываю.

Его грудь поднимается и опадает от частых, глубоких вдохов.

Я тянусь вниз рукой, и оборачиваю ладонь, вокруг его твердой эрекции, он начинает задыхаться, постанывая.

— Люк, — шепчу я.

Проникнув языком в его рот, я глажу напряженную головку. Возбужденный член прижимается к моей ноге, обхватив его рукой, начинаю поглаживать. Когда он пытается восстановить свое самообладание, я удивляю его, расстегнув молнию на джинсах и проскользнув рукой под жесткую материю.

Его дыхание становится прерывистым. Я ухмыляюсь, когда через ткань боксеров, нежно перекатываю и сжимаю яички в руке, в то время как другой рукой поглаживаю его член.

Поймав идеальный ритм, он толкается мне в руки, а я продолжаю нежно стискиваю плоть яичек. В этот момент я достаточно смелая, чтобы взглянуть ему в лицо. Он выглядит полностью увлеченным происходящим. Расслабленным и удовлетворенным.

Поэтому я слегка удивляюсь, когда пару минут спустя, он жестко перехватывает мои запястья и заводит их над головой. Мирное выражение его лица сходит на нет, оно сменяется чем-то грубым, с животной искоркой в глазах. Легким толчком колена, он опрокидывает меня на спину и усаживается сверху, располагая колени по обе стороны от моих бедер. Я чувствую давление его эрекции между ног, когда, качая бедрами, он трется о мою киску. Я толкаюсь в ответ, не обращая внимания на жесткую хватку его рук на моих запястьях.

Все еще удерживая мои руки над головой, он захватывает в плен мои губы своими. Опустив перебинтованную руку, проскальзывает под мою футболку. Он стискивает грудь, потирая чувствительный сосок, потом все-таки отпускает мои руки.

— Сними.

Я бездумно подчиняюсь, находясь полностью в его власти. Чувствую, как между ног горит и пульсирует от желания моя плоть. Я быстро сбрасываю футболку, вслед за ней летит бюстгальтер. Опустив взгляд, вижу, как он жадно смотрит на мои идеальные, жаждущие соски. Под его взглядом, они твердеют, превращаясь в камушки. Гензель захватывает мои запястья еще раз, опускаясь и целуя мое горло. Его другая рука ласкает и потирает клитор через ткань джинсов.

Он прижимает мои запястья к мягким подушкам.

— Не двигайся, — выдавливает он сквозь зубы.

Спустив мои джинсы и стянув трусики, прижимается горячим, твердым членом к моему бедру. Он начинает покачивать бедрами, толкаться, удерживая мои запястья. Поддразнивает киску откровенными движениями.

Его дыхание низкое. Веки полуприкрыты.

В ответ на его движения, начинаю толкаться киской, тем самым нажимая на невидимую кнопку. Он замирает. Затем, с мрачным видом, двумя пальцами раздвигает припухшие складочки, опускает голову и начинает вылизывать плоть горячим языком. Я слышу, как тяжело он дышит, пока ненасытный язык наслаждает влажными складочками, то проникая глубже, то поддразнивая чувственную плоть. Он обводит кончиком языка вокруг клитора, оставляя влажный след, посасывая, захватывая зубами, дразня, пока я не отрываю бедра от кровати.

Его язык продолжает поглаживать складочки, раздвигая внутренние лепестки, в то время как я сжимаю коленями его голову. Раздается звук рвущейся материи, и минутой позже, Гензель поднимается и нависает надо мной, завязывая запястья кусочком шерстяной ткани от его свитера.

Узел настолько туго затянут на запястьях, что натирает нежную кожу, но я так сильно возбуждена, что мне все равно.

Его твердый член прижимается к моей киске, он располагает руки над моей головой и поочередно втягивает в рот соски, продолжая толкаться бедрами.

Когда я начинаю хныкать от сильного возбуждения, он берет в руку член и начинает медленно толкаться в меня, раздвигая влажные складочки. Сначала проникает толстая, округлая головка, затем полностью заполняет меня своей длиной, испещренной венами.

Сантиметр за сантиметром он наполняет меня, пока не погружается полностью. Привыкая к его длине, начинаю извиваться и хныкать от восхитительного ощущения.

Он прижимает мое плечо к кровати. Второй рукой поглаживает мое тело, продолжая двигаться внутри меня.

Гензель начинает жестко и грубо толкаться в меня. Каждый раз, выходя из влажной киски, он одним рывком наполняет меня, от сильных ощущений я поджимаю пальчики на ногах. Затем вскрикиваю. Он вдалбливается с такой силой, что я ощущаю себя очень слабой. Веки тяжелеют, его член снова и снова проникает в меня. Яички шлепаются о влажную плоть.

Я хочу освободиться от крепких оков, желая ощущать его глубже во мне. Я так хочу схватить его за задницу и толкаться бедрами, когда он входит в меня. Вместо этого, его бедра продолжают свои правильные движения, словно поршень, снова и снова вдалбливаясь в меня. Он удерживает меня за плечо, продолжая трахать.

Внутрь и наружу, внутрь и наружу, внутрь и наружу, он делает это так грубо, что моя киска саднит. Нависнув надо мной, Гензель переплетает наши пальцы и продолжает удерживать руки, а я раздвигаю шире ноги.

Еще пара сильных толчков, и я больше не в силах сдерживаться. Я кончаю с диким криком, стискивая его руки, наши тела содрогаются от силы ощущений, и он кончает в меня, но член не вытаскивает.

Опустившись на меня, Гензель перекатывается на левую сторону. Не отводя взгляда, он смотрит на меня пристально и сосредоточенно, его глаза широко раскрыты и наполнены странным блеском.

Я пробегаю взглядом по его телу, проходясь от кончиков волос до пальцев ног, и задыхаюсь от боли, когда замечаю...

— О, боже... Твоя рука, Люк.

Бинты вокруг его запястья пропитаны кровью. Именно в том месте, где я сжимала. Когда я отодвигаюсь, его взгляд становится злым и печальным.

— Люк, мне так жаль.

Он опускает голову так, что я не могу больше видеть его лица, только плечи и слышу тяжелое дыхание.

— Ты в порядке? — я пытаюсь приподняться, но не могу сделать этого, потому что все еще крепко связана. Тогда я приподнимаю голову.

— Ты можешь развязать мои запястья? Дай я посмотрю?

С тихим шипением, Гензель отстраняется от меня, стискивая челюсть. Приподняв правую руку, темно-красная струйка крови начинает опускаться до его локтя.

— Господи, прости. Я просто... не подумала. Как это глупо. Чувствую себя ужасно.

Его зелено-карие глаза смотрят в мои. Зрачки расширяются, одаривая меня жестким взглядом. Я начинаю поглаживать ногой его голень, и взгляд потихоньку становится мягче.

Я даже не замечаю, как он поднимается с кровати и исчезает за дверью.

Я погружаюсь в полную тишину. Затем слышу громкий шум, будто что-то разбивается.

ГЛАВА 3

Леа

Мои уши пронзает резкий звук бьющегося стекла. Первая вспышка шума ощущается так, будто меня пнули в грудь. Я замираю, бессознательно ожидая тишину, сердце колотится в груди так сильно, что мне становится нехорошо.

Но звуки не прекращаются. Такое ощущение, будто по ту сторону двери посудная лавка, и он пытается все там разнести.

Не думая о том, что мои руки по-прежнему связаны, я просто скатываюсь с матраса. Упав на коврик, я подворачиваю лодыжку, но мне удается удержать равновесие, я мчусь к двери и пытаюсь схватиться за ручку.

Бах!

Ба-бах!

Ба-бах!

Опустив взгляд на руки, я начинаю бороться с куском ткани. Прижимаюсь лицом к двери.

— Гензель! ЛЮК! ВПУСТИ МЕНЯ!

Бах!

Бах!

— ВПУСТИ МЕНЯ!

Я кручусь, пытаясь развязать его узел, но чем больше стараюсь, тем сильнее он затягивается. «Успокойся, Леа». Я знаю кое-что об узлах, и если не ошибаюсь, это узел-констриктор. Тот вид узла, который можно развязать. Сделав несколько глубоких вдохов, стараюсь проигнорировать жуткую какофонию, пока пытаюсь освободить руки.

Звук разбивающегося стекла, каждый раз пугает. Я продолжаю вздрагивать, но мне нужно сосредоточиться. Подойдя к тумбочке, начинаю выдвигать ящички в поисках... чего? Я открываю пустой шкаф, хватаю вешалку и мчусь к двери, за которой находится он.

Я сгибаю вешалку, чтобы попытаться открыть замок, но понимаю, что дверь открывается изнутри. Повернув ручку, пытаюсь приоткрыть дверь. Получается. Он закрыл замок, когда зашел туда? Он преднамеренно запер себя внутри? Что за хрень?

Я не могу двигаться или даже дышать, стоя здесь, дрожа. Я боюсь открыть дверь.

Что-то еще разбивается, и желание спасти его, подталкивает меня к действию. Я распахиваю дверь, и мое сердце замирает.

Я была не уверена, на что смотрю. Зеркальная комната? Ванная? Я вижу плитку и повсюду осколки зеркал, а справа, скрученный в клубок, посреди этого хаоса из осколков, лежит Люк, весь в крови и неконтролируемо дрожит.