Данила Врангель - БЕРТОЛЕТОВА СОЛЬ АГЕНТУРЫ ГЛУБОКОГО УКРЫТИЯ Страница 51

на Крещатик влетел заходящий на посадку реактивный АН-2. Коснулся колёсами брусчатки и

завыл реверсом двигателя.

- Что это у вас там воет? - встревожено спросил Дубина.

- Похоже, вернулась ваша секретная летающая крепость с восточного похода, - ответил в трубку

Муссолини. - Это вы её отозвали?

- Ждите, я буду. Скоро вас найдет мой помощник по имени Седой. Он скажет, какие появились

новости. - Дубина отключился.

Самолёт остановился прямо перед столом с пивом, метрах в десяти, что-то проворчал

турбинами и затих. Открылась кабина.

- Ха! Пацаны! Да здесь весь Крещатик наш! Аркадий, а почему ты не в обозе под Бердичевым?

Бруклин спрыгнул на землю. За ним из самолёта стали выходить Седой, Француз и ещё

несколько человек. Шатаясь вышла Леся и закрыла за собой дверь.

- Где друг мой, Маринин? Ужель в глуши неведомой оставили его? Не верю я. Отказываюсь

верить! - валял дурака бородатый в тюбетейке.

- Аркаша, - сказал Седой. - Ты всегда, почему-то, оказываешься в непредсказуемом месте. Ааа! -

Обернулся в сторону стола. - Братская Италия с нами!

И по кругу пошли приветствия и объятия.

Седой закончил говорить. Бенито Муссолини посмотрел на него и проговорил:

- Значит, по версии Дубины, бомба хочет, чтобы ей спели песню?

- Да

- Ну, хочет так хочет. А откуда такая любопытная информация?

- От Ликвидатора. Он уже почти друг полковника.

- И что?

- Звуковая трансляция должна начаться, когда бомба включит "уши".

- Уши? А когда она включит уши?

- Тогда, когда начнёт сканировать звуковое пространство вокруг себя,

непосредственно перед взрывом. В схеме этой штуки много блоков. Один из них -

"Интернационал".

- Это сказал Ликвидатор?

- Да.

Муссолини откинулся в кресле и насмешливо глядя на Седого, прокомментировал:

- Он просто издевается. Хочет, чтобы город взлетел на воздух, да ещё под звуки

"Интернационала"! Неужели не ясно? Эта морда издевается над всеми. Неужели он до сих пор в

Киеве?

- Издевается, не издевается, но рисковать нельзя, - ответил Седой и отхлебнул из своей бутылки

безалкогольное пиво. - Всё уже доставлено и готово к транслированию. Правда, в данный

момент идут споры между мэром и полковником. Дубина у него в кабинете.

- А что, мэр не слинял?

- Представьте себе, он на месте. Один. Всех остальных отправил самолётом. Просил нас

оставить ему пива. Да вон, его окно отсюда видно! Светится. Так вот, у мэра оказалось в

наличии две версии "Интернационала". На украинском языке и на русском.

- Исполнять "Интернационал" на украинском языке? - спросил художник, оторвавшись от своего

ватмана. И ответил сам себе: - Бомба может до конца не дослушать.

- Да, но это ещё не всё. У него в запасе оказалась ещё одна версия. На третьем языке, -

продолжал Седой. Все молча посмотрели на него. - Но мэр принял разумное решение

транслировать русскоязычный вариант, учитывая, что бомба не знает об отделении Украины от

России. Однако он требует оформить это решение документально и вынести его на голосование

местного совета и Верховной Рады, чтобы впоследствии не было негативных для мэрии

инсинуаций.

- Он что, сумасшедший? - тихо спросил Муссолини.

- Да нет, он политик, - ответил Седой.

- Какой совет, какая Рада? - пробормотал Аркадий.

- Насколько я понимаю, ставка сделана на то, что бомба поверит "Интернационалу" и

заблокируется, - сказал Муссолини.

- Да, смысл именно в этом, по версии полковника.

- Мне нравится ваш неистребимый оптимизм, - серьёзно сказал Муссолини Седому. -

Попытаться повесить лапшу на уши ядерной бомбе - чисто русская идея и русский ход мысли.

Посмотрим, что из этого выйдет. Не думаю, что всё произойдёт как в сказке. - Муссолини

отставил пиво и закурил сигарету. - Короче, вы собираетесь вгрузить не бомбу, а кого-то ещё.

- Как это понимать? - спросил Седой.

- А я сам не знаю, - ответил Муссолини. - Понимайте, как хотите. Я знаю случаи, когда

заклинали ураганы, и они утихали. Это не метафора, это факт. Я лично знаком с индейцем, который занимается этим бизнесом в дельте Амазонки. Я видел, на что он способен. Если ваш

"Интернационал" имеет ту же силу, что индейский колдун, то всё в порядке.

- Сколько времени? - спросила Леся.

- Уже час ночи, - ответил Француз.

- Ох, Слава. Я так устала. Эта роль секретарши выматывает полностью и делает из тебя куклу

без мозгов. Это ужасно.

- Садись ближе ко мне. Я угощу тебя пивом.

- Я не против. Только скажи мне, что мы больше не полетим на этой реактивной трубе.

- Не могу обещать, дорогая. Я не очень верю, что бомба заслушается "Интернационалом" и

забудет сработать. Но надеюсь, что в самом деле так и произойдёт.

Темное летнее небо нависло над Крещатиком, ощетинившись бриллиантами созвездий.

Освещения в городе не было, но природного света хватало. Брусчатка Крещатика чем-то

напоминала поверхность Луны.

- Не надо TUBORG , налей мне "Оболонь", - попросила Леся и, взяв бокал, стала глядеть в небо.

Наконец, ругань в кабинете мэра смолкла, и через минуту над ночным Киевом потекли набатные

волны "Интернационала" на русском языке. Стало ясно, Дубина одержал верх.

Оба оппонента сразу же появились у "круглого" стола, составленного из четырёх столиков.

- Ну, как тут без нас, не соскучились? - поинтересовался полковник.

- Да куда же без полковника Дубины. Только в омут, - ответил сквозь папиросу во рту художник, не отрываясь от малювания. - Название картине уже есть, - сообщил он и объявил его, указав на

составленные столики: "Ночной квадрат".

- Это хорошо, - сказал мэр. - Давай, Дубина, ставь своё пиво в "Ночной квадрат". Но спроси

автора.

- Я не против, - согласился художник.

К мэру подбежал хозяин столика с ящиком пива.

- Сергей Сергеевич, вам лично от фирмы в счёт дружеских отношений.

- Как это мне? А остальные? Лицензия на торговлю в условиях особого положения имеется? Я

её не проверяю.

Продавец принялся таскать пиво, приговаривая:

- Я так рад, так рад, что вы с нами. Когда капитан на корабле, судно ко дну не пойдёт. И такую

вы музыку хорошую включили. Прямо детство вспоминается: красные трамваи, синий Днепр, я

пионер - в отряде иду, металлолом по дворам собираем, милиция честь отдаёт, пирожки

бесплатно раздают...

Но мэр долго не гулял. Подъехал бронеавтомобиль с усатым комендантом Киева, свирепо

глянувшим на компанию, но ничего не сказавшим. Только поздоровался с Дубиной. Мэр

попрощался.

- Дубина, - сказал он полковнику. - Или улетайте из города, или идите в метро. Охране страшно

глядеть на вас в мониторы. А если всё пронесёт, - мэр перекрестился, - жду тебя завтра к десяти

утра у себя в кабинете. Ко мне прибыли представители из России и мы сейчас будем вести в

Конча-Заспе переговоры. Кроме меня больше некому. Все ушли в Париж.

Броневик отъехал.

«За Рим, Скорцени!" - "Да, шеф. За Рим и навсегда за Рим". "Маринин сказал, что нас разводят?"

- "Да, но не договорил". "Славик, как ты его пьёшь в таком количестве?" - "Леся, оно переходит

в качество". "Бхутылочки можна!"... "Я в прошлом снайпер. А теперь художник. Принцип

работы тот-же". - "Вова, а ты можешь починить ружьё? " "Эй, рыжий, давай и нам пива!" "Сюда

тоже, да побольше. На, бери эти бумажки" "Да положи ты свой пулемёт..." "Шеф, а коньяк есть?"

"Бхутхылочки можна!!!"

Оперативный дежурный центра ССБР, спрятанного в ущелье пустыни Невада, пил чай

маленькими глотками и смотрел на большой экран монитора. Помешал ложечкой в стакане и

спросил помощника, худого невротичного полковника, курившего длинную сигарету чёрного

цвета.

- Джеймс, а что это там в центре Киева за сборище собралось? - Он кивнул на экран. - Вы

посмотрите, весь город мёртв, а в самом центре стоят столы и, похоже, никто не собирается

эвакуироваться. Это что, украинские камикадзе? И самолёт рядом стоит. Неужели, водку пьют.

Если да, то они издеваются над нами.

- Они расположились прямо возле входа в метрополитен, - ориентируясь по карте, сказал

полковник.

- Ну и что? Почему нельзя пойти пить пиво в метро?

- Наверное, хотят на свежем воздухе.

- Этот воздух может им поддать жару.

- Они ещё и поют.

- Что?

- Поют, говорю. Спутниковая антенна одного из наших офисов даёт звуковую картину на

Крещатике. И песня какая-то знакомая. - Полковник вывел звук на динамик. В помещении

зазвучало:

"Весь мир насилья мы разрушим

До основания, а затем

Мы наш, мы новый мир построим

Кто был ничем, тот станет всем"

- Что за песня? - спросил, вслушиваясь, дежурный.

- Что-то знакомое. По-моему, фрагмент рок-оперы "Мировая компиляция". На русском языке.

Дежурный связался со штабом, доложил ситуацию и скинул по локальной военной

компьютерной сети файл с песней.