Искаженный мир – Беглецы и Гончие - Марк Геннадьевич Кузьмин Страница 51

Сам город был куда больше по размерам, чем Новая Спата, и почти полностью состоял из дерева. Деревянные дома, деревянные дорожки и тротуары, деревянное все. Привычный по Тараскарии кирпич, бетон или камень почти не встречался. Учитывая, что у Мурома есть доступ к огромному количеству хорошей и дешевой древесины, ничуть не уступающей по свойствам кирпичу или железобетону, то и строят они все в основном из дерева. Сами дома тут небольшие, максимум в пять этажей, а то, что выше — это уже или административные здания или просто важные постройки, на которые не жалко притащить материалов подороже или поизвращаться с самим деревом. Так, возвышающаяся над городом Башня Центра выглядела не просто сложенной из бревен, как нормальные дома, а буквально свитой из них. Как канат какой или струна, только вместо волокон — причудливо изогнутые здоровенные бревна в мой охват.

Дома тут, кстати, очень красивые, изукрашенные резьбой и прочим, как «памятники деревянного зодчества» с картинок в учебниках. Нередко на светлом дереве видны то яркие узоры, а то и целые картины. Непонятно, толи местные сами раскрашивают свои дома, толи на удивление терпимо относятся ко всяким граффити, но народ тут любит цвет не только на стенах, сами тоже одеваются весьма цветасто. Ну, если учесть, что зеленых насаждений или деревьев в городе почти нет, то не удивительно, что они хотят сделать свое окружение более ярким.

— А почему так? — спросил я. В самом городе и вокруг него практически не было растительности, что несколько удручало. Само дерево строений было достаточно темным, и только резные узоры и яркие краски не давали Мурому выглядеть декорацией к какой-то антиутопии.

— «Живой Лес» же, — с досадой процедил Рикс, обозначив в воздухе кавычки, — Корни раздербанивают что угодно. Хоть бетон, хоть камень… Разве что цельностальной фундамент проставить — тогда может сработает, но это ж слишком дорого. Даже железной дороги к нам не идет, все по реке доставляют. Вон стену живой держим именно потому, что она корни конкурентов сюда не пускает. Так бы бетонная дешевле выходила и не особо хуже — пусть сама себя не чинит, зато и кормить не надо.

Теперь стало понятно. И как стена живет без листьев, и почему у местных не то, что зелени — почвы открытой, и той не увидишь.

Да, местная зелень — это и дар, и проклятье. С одной стороны, самовозобновляющийся ценный ресурс, позволяющий городу вообще не думать о ценнике на стройматериалы и еще нехило наживаться, продавая его чуть ли не всему миру, а с другой — вечная угроза, которая может разрушить все в считанные месяцы. Впрочем, в этом мире все ресурсы приходят рука об руку с опасностями, взять хоть тот же Гнильлес в Тараскарии.

Егеря довели нас до больницы, где отдали в заботливые руки врачей. Барти обкололи руку какими-то лекарствами и шустро загипсовали, со мной же ограничились давящей повязкой и уколом в мягкое место. Сказали, завтра к утру все должно уже схватиться, но конечность брату лучше недельку не напрягать. Одной Зенти ничего лечить не пришлось, она и не пострадала в бою с Заглотом.

Если честно, я от местной медицины маленько офигеваю, нормальным путем это все заживало бы недели, но… Гнильлес. Так сказать, на своей тушке прочувствовал, чего же в нем хорошего. Лекарства эти как раз из Тараскарии и применение их, кстати, влетело оплачивающим банкет егерям в копеечку. Да, за все платит тушка нашей добычи, но ничто не мешало ребятам сказать, что с нас и гипса хватит и вообще, не пошли бы мы нафиг. Ан нет. Какие добрые.

После, нас собирались отвести в Башню Центра, дабы зарегистрироваться и проверить документы, таковы правила, но решили сначала дать помыться и переодеться. Отвели в больничные раздевалки и дали по пользоваться душевой.

Зенти ушла в женскую часть, а мы с Барти в мужскую.

Горячая вода и мыло быстро сделали из меня человека, а грязные волосы, наконец-то, встретились с шампунем. Никогда не думал, что буду так рад возможности помыться. У нас и раньше были долгие походы, но они или прерывались посещением местных деревень, или занимали максимум дней пять. Да и пачкались мы в них не особо сильно. Исключением был Гнильлес, но после победы над суккубой мы её комфортное лежбище приватизировали и сумели нормально отдохнуть.

А тут, сначала несколько дней по грязищи, в которой мы по уши вязли, затем по лесу ходили еще неделю, и под конец битва. Возможность смыть с себя грязь, пот и кровь порадовали даже сильнее чем новая экипировка в свое время. Теперь бы еще поесть что-то горячее и сытное, и совсем хорошо будет. Барти в пути кормил нас супчиком из местных мясо-овощных животных, но это не тоже самое, что нормальная еда, приготовленная на кухне. Так что моим текущим желанием было поскорее добраться до какой-нибудь кухни, где Барти что-то приготовит, или до столовой, или кафешке, где можно пожрать заказать.

Освежившись, я переоделся в чистую одежду, благо сумки у нас водонепроницаемые и вещи в них не испортились во время похода. Сама экипировка теперь нуждается в стирке, чистке и ремонте. Барти тоже уже был готов, хоть ему мыться было немного сложнее. Пусть перелом вылечили, но болеть рука и плохо работать будет еще пару дней, но он справился.

— Чувствую себя живым, — улыбнулся он. — Теперь бы поесть по-человечески и совсем хорошо.

— Это уже после Центра, — хмыкнул я.

— Зенти нас там не ждет? — посмотрел он на дверь в коридор, соединяющий две раздевалки.

Мы с братом сейчас были в мужской, а других людей вокруг не наблюдалось. Это не удивительно, сейчас ведь разгар дня, все работники больницы заняты и лишь под вечер идут мыться и собираться по домам. Нам дали лишь попользоваться этим местом, чтобы себя в порядок привести.

— Да, она, скорее всего, как Крес, надолго под водой застряла. Так что не торопись.