Пир для избранных (неполная) - Артем Каменистый Страница 53

Да они же ослепли. Все до единого зрение потеряли. На время или насовсем — непонятно, но сейчас и те и другие ни на что ни годны. А дикари, которые продолжают напирать с улицы, не могут быстро пробиться через толпу пострадавших.

Сама виновница пятилась к своей баррикаде на заплетающихся ногах. Похоже, столь массированное применение навыка обошлось ей дорого. Грешник даже струйку крови, стекающей изо рта, разглядел.

И дёрнулся, словив новую стрелу в грудь.

Ну да, нечего засматриваться, когда гордо возвышаешься над полем боя, у всех на виду. Очередной невидимка подкрался и не упустил шанс поразить такую красивую мишень.

Незаметный противник выстрелил ещё дважды, прежде чем Грешник его засёк. Этот оказался не такой прозрачный, как первый, и хотя находился дальше, на глаза попался быстрее.

Следующего удалось заметить ещё до того, как тот начал стрелять. Углядел, как от окраины по крышам прыгает почти нормальный дикарь. Лишь самую малость просвечивает, по краям.

Видимо навык у них развит по-разному.

И непонятно, почему все прочие участники на «стеклянных» вообще не реагируют. Потому что четвёртого невидимку подловил, когда тот почти до площади добрался. Дикарь почти в упор принялся выбивать стрелков на ближайшей крыше, а те на него даже не думали смотреть. Грешник его разглядел только потому, что заметил, как один за другим упали двое защитников. Хорошо так упали, похоже, наповал. И не шевелись их убийца в этот момент, так бы и скользнул по нему взглядом, не задержавшись. Уловил едва заметное движение, похожее на то, что наблюдается в ясный день над раскалённым асфальтом.

Да, этот невидимка оказался самым крутым. Мало того, что его сложно заметить, так он ещё и почти увернулся от стрелы. Та вместо груди в бок попала, почти по касательной прилетев. Рана не самая опасная, но дикарь потерял равновесие, и поэтому не успел уклониться от второго выстрела.

А Грешник после случившегося удвоил внимание. Бой перешёл в фазу, когда «ни вам, ни нам». Защитников оттеснили с некоторых баррикад, но недалеко. И нападающим пришлось за это дорого заплатить. Завалы тел поражали своими масштабами, и в завалах этих остались самые агрессивные дикари, именно те, которые лезли впереди всех. Прочие не сказать, чтобы мирные личности, однако давили не так активно, и оставшиеся на ногах участники кое-как их сдерживали. А так как стрелки у них куда лучше, сейчас именно с крыш наносились основные потери. И к тому же народ кое-как организовался, бил дружно по самым опасным местам, помогая оперативно купировать намечающиеся прорывы, не позволяя давить вольготно со всех сторон.

Возможно, командование дикарей держало руку на пульсе, и потому начало уделять крышам повышенное внимание, запустив туда «малозаметные резервы». Пятого и шестого невидимку Грешник прикончил за неполную минуту. Эти толком порезвиться не успели, сразу засёк, как они, расположившись на удобных местах, радостно скалясь, принялись выкашивать защитников. Седьмой сходу понял, что на каменном сооружении засел тот, кого на потом оставлять чревато. Начал подбираться целенаправленно, игнорируя всех прочих стрелков. Но оказался под стать третьему. То есть условно-невидимым — еле-еле просвечивал иногда, такой даже вдали не укроется.

Больше невидимок не видать, но радоваться рано. Грешник уже навидался всяких: и почти идеально-прозрачных, и почти не отличимых от обычных дикарей. Так почему бы не найтись и таким, которых он в упор не сумеет разглядеть? Может эти мастера прямо сейчас подбираются к его позиции, или работают по другим стрелкам. Вон, свалился очередной арбалетчик, а ведь лучников у нападающих всего ничего осталось. Их изначально было сотни две с лишним, и им внимание в первую очередь уделяли. Плюс те боеприпасов таскали немного, и сейчас почти у всех колчаны опустели.

На окраине затрещало, загремело, взметнулись столбы искр. Это уже не первый раз завалилась одна из пылающих хижин. Бой ведь не десять минут длится, и не двадцать. По внутренним ощущениям Грешника от момента появления на глаза первых нападающих около часа прошло. А чему там гореть в этих убогих сооружениях? Вот и начали рассыпаться.

Но эта завалилась как-то странно. Её будто подбросили. Да вон, видно же, как в вышине кувыркаются крупные пылающие ошмётки. Бодро летят, не похоже на почти невесомые остатки тряпья или чего-то подобного. С дымом невеликого пожара такое возноситься не должно.

В пламени показалось что-то тёмное, большое и страшное. То, что прогнало по позвоночнику холодную волну и заставило затрястись поджилки. То, чего боялись предки наших предков, доисторический ужас, намертво вшитый в человеческие гены.

Через огонь неспешно, ничуть не опасаясь обжечься, пробирался ящер. Не какой-то там варан, ведь вараном Грешника уже не напугать. Этот прямоходящий, и минимум метров пять высотой. Голова с широченной пастью, не смыкающейся до конца из-за обилия выпирающих излишне-огромных клыков. Держалась она на причудливо выгнутой шее, где в подобии природного седла расположился дикарь серьёзного телосложения. Постромок или иных предметов для управления зверем не видать, но нет сомнений, что именно человек там за главного.

Одним ящером дело не ограничилось. Из мрака по обе стороны от чудовища вышли ещё два чудовища. На этот раз не рептилии, и не такие огромные, но тоже заставили поёжиться. Скорее от омерзения, чем от страха, но надо признать, что это явно непростые противники.

Походили они на гротескно-толстых кукол, небрежно собранных из кое-как подогнанных друг к дружке частей. Или на неравномерно раздувшихся людей. Тела непомерно-огромные, уродливые, головы почти идеально круглые, посажены прямиком на плечи, без намёка на шею. Конечности толстые, короткие и несимметрично-кривые, волос нет, с широких кожаных поясов на манер юбок свисают во все стороны пальмовые листья и тонкие вязанки тростника. Поперёк пухлого живота тянутся какие-то надписи. Прочитать их проблематично, потому что некоторые буквы скрываются в жировых складках. Роста в каждой образине метра три, такая голыми руками зашибёт любого.

А руки-то не голые, в них дубинки. Скорее даже не дубинки, а стволы молодых деревьев, небрежно обтёсанные и оборудованные множеством грубых каменных шипов. Весу в таком оружии как минимум под центнер, но уродливые твари поигрывали ими, будто хворостинами.

Ящер, пробравшись через пожар, замер на месте и начал неспешно