Вампирский дедушка (СИ) - Сергей Греков Страница 56

Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза.

— С-с-сейчас-с тебе повез-зло, нас-с-следник, но помни о нашем уговоре.

— Я помню. Почему ты называешь меня наследником? — спросил я, но страж катакомб исчез, так ничего и не ответив. Ну и черт с ним!

Нужно было проверить, как отреагирует Влада, если почует свежую кровь. Я достал нож и резанул себе по руке. Никакой реакции не было. После приказал сделать тоже самое и Осипу, а затем и Прапору. Тот же результат. Теперь вижу, что девчонка полностью пришла в себя.

— Вы почти не чувствуете боли, — я видел, как острый металл рассекал плоть, но при этом никто не дрогнул. — Почему?

— Мы привыкли, — сказал Лёня. — Мы платим налог.

— При чем здесь налог? — спросил я, не уловив никакой взаимосвязи.

— Тот, кто не смог выдержать первую уплату налога, умирает, — ответил Осип. — Слабый корм не нужен благородным. У такого корма слабая кровь.

— И в каком возрасте это происходит?

— В семь лет, — прошептала Влада. Она вжалась в кровать и с опаской поглядывала на взрослых людей, которые могли бы её поругать. Ребенок ещё — что с неё взять?

— И много детей умирает? — думаю, моё лицо сейчас ничего не выражало. Но я ощутил, как заиграли желваки. Да и интерфейс окрасился напоминанием о праведном гневе. Сделал пару глубоких вдохов.

— Нет, — тигрица покачала головой.

— Со мной первый раз было двенадцать девчонок и четырнадцать мальчишек, — сказал Прапор. — Выжили почти все.

— У меня почти также. И только пятеро умерло, — дополнил Остап.

— И кто берет этот первый налог? — я сощурил взгляд.

— Так благородные.

— То есть все знают, что благородные просто так убивают детей и при этом никто ничего не делает?

— Зачем что-то делать? Это слабый корм. А слабые не должны жить, иначе все люди выродятся, а с ними и благородные.

— Приведи себя в порядок, — приказал я Владе. — Прапор, принеси воду. Пусть умоется.

Мир, в который я попал, прогнил. Если они считают, что убийство детей — это норма, то придется изменить их мировоззрение. Не сразу — постепенно.

— А зачем нужна вода? — спросила тигрица. — Я не хочу пить, — её окровавленное лицо засветилось. Через секунду благородная сияла чистотой.

— В катакомбах сейчас есть дети, которые в ближайшее время должны будут первый раз платить налог? — я посмотрел на Прапора.

— Есть. Мы каждую седмицу отправляем по несколько человек.

— С этого момента вы прекращаете это делать.

— Но как же?.. Тогда они...

— Ты не слышал меня, боец? — я подошел вплотную. — С этого момента. Вы прекращаете. Это делать. Приказ понятен?

— Д-да, — выдавил из себя Лёня.

— Теперь по поводу смотрящего. Ты займешь этот пост и будешь вести все дела. Твоя цель: защита населения от благородных выродков. С этим я тебе помогу.

— Я не смогу стать смотрящим, — Прапор отвел взгляд.

— Почему?

— У нас мало людей и почти нет оружия.

— Это не твоя забота.

— Ходя слухи, что есть катакомбы, в которые могут зайти дворяне. Они там главные. Там нет богов. И смотрящим станет выходец из таких катакомб. Одни находятся около налоговой. Но есть и другие. Благородные помогут такому человеку. Дадут оружие и поддержку. У нас нет шансов. Я не буду просто так рисковать своими людьми.

А ведь он хочет занять этот пост. Вижу, что хочет, хотя сам боится признаться в этом хотя бы самому себе. Я достал карту:

— Пользоваться умеешь?

Прапор покачал головой. Пришлось вводить его в курс дела. Взял альбомный лист и карандаш:

— Смотри, вот здесь, — я поставил точку, — находимся мы. Вот это, — обвел по контуру один из залов, — наша комната. Здесь, — я прочертил пару полосок, — коридор, где ты принимал визитеров... Тут выход... Это переход в другую комнату... Это общий план этого жилища. Карта, — я взял предмет, — это общий план всех трущоб. Вот тут, — указал точку, — резиденция смотрящего и река. Тут кладбище. Здесь наши катакомбы. Вот это место — налоговая...

Я, будто добрый и терпеливый наставник, проходился по каждому пункту. Через пару минут Прапор уловил общую суть. Глаза Лёни заблестели:

— Так с этой картой мы же все можем видеть! Оно всё как в жизни, только уменьшено!

А он молодец. Да и по Осипу с Владой видно, что они тоже поняли, как пользоваться подобными планами. Люди тут всё-таки не так глупы, как мне показалось на первый взгляд. Это хорошо.

— Теперь рассказывай, как обстоят дела вот в этих катакомбах, — я показал на ближайших соседей.

— Мы не вмешиваемся в дела друг друга. К тому же...

— Плевать. Только не надо говорить, что ты ничего не знаешь. Не поверю. Говори всё, как есть!

— Говори! — произнесла благородная.

— Катакомбы как катакомбы. Такие же, как у нас. Население около пяти тысяч человек. Люди там тоже занимаются творчеством. С порядком хуже, чем у нас. Но никто никого не насильничает и не убивает. У дворян там всё тело начинает чесаться. Занимаются добычей нитей. Для чего они — я не знаю. Может для одежды, может ещё для чего-то.

— Хорошо. Что делают вот эти? — я снова ткнул в карту.

— Семь тысяч человек. Добывают руду или какой-то металл. Я точно не знаю, что именно, но повозки у них всегда самые тяжелые. Двух лошадей не хватает, чтобы доставить товар. Дворяне там слепнут и глохнут.

— Здесь что?..

— Я не знаю...

Басик, мирно сидевший на кровати, вдруг зашипел, оголил когти и выставился на Прапора. Я оглянулся, но ничего странного поблизости не было. И чего это с ним?

— Говори! — снова подала голос Влада.

— Там живет отребье. Нет никакого закона. Они почти никогда не поднимаются на поверхность.

— А слухи какие-нибудь есть?

— Есть. Говорят, что там собираются насильники, убийцы, воры. Все те, кого выгнали из других катакомб. Еще они похищают женщин, а иногда и детей. Я не знаю, сколько их. Мы трижды пытались проникнуть туда, чтобы остановить их. Две группы не вернусь. Из третей — только два человека.

— Ясно.