Admin - i 422a965560a818ed Страница 6

   По шаткой лестнице Каперед следовал за проводником. Они спускались вниз, в котлован. Навстречу им поднимались люди, несущие корзины с камнями. Рабочие были крепкими, мускулистыми, но недостаток света и голод пометили их. Тела их изранены, а души навеки прикованы к стенам подземелий.

   Это их наказание за разбойническое прошлое.

   Принцепс и сенат любят варваров. Крепкие воины всегда в цене. Особенно те, которых не коснулась цивилизация, они соблюдают договоры - пока государство сильно, они не нарушают слова - пока их хозяин полновластный правитель. И они не знают языка заговоров.

   Но не такими варварами были тисты.

   Простые разбойники, трусливые и не знающие славы. Их превратили в рабов на собственной земле, лишили той жалкой чести, которой наделены дикари, живущие разбоем.

   И это правильно, окрестные племена вздохнули свободно, когда узнали о судьбе тистов.

   Теперь ничто не угрожало пастухам на холмистых выгонах, земледельцам на их участкам. Племена долин теперь могут поставлять легионам припасы и пополнять резервы. Фронталия из укрепленного пункта превратилась в столицу провинции. Мирной провинции!

   Торговые пути обезопасились, на счастье таких людей как Каперед. Мелкие банды и шайки не представляли такой опасности, как тисты. По этой причине Каперед переселился в провинцию, подальше от столичного двора, насмешек и проклятий верных друзей.

   И вот, он идет вниз за судьбой, отбросив все, что мешает. Он спускается под землю, чтобы воспарить над фронтонами храмов, вознестись выше дворца принцепса. Не упустит Каперед этого шанса, не позволит какому-то гражданину, сыну освобожденного раба, помешать ему.

   Торговец не знал, как глубоко им предстоит спуститься в шахты. Не существовало подробных планов разработок. Многие штольни осыпались, тоннели завалило. Под землей можно петлять годами, пока не наткнешься на естественные проходы.

   Там внизу многое схоронено.

   Поговаривали, что часть племени тистов скрылась в подземельях, не смирившись с поражением.

   Россказни! Выдумки! Каперед не верил в это. Ведь стоит взглянуть на окрестные холмы, ты поймешь, что среди них не удастся спрятать армию. В лесах не прячутся повстанцы, на помощь им не идет полководец, ненавидящий государство.

   Похоже, только надежда заставляла этих сгорбленных, в одних набедренниках мужчин продолжать работать.

   Глупцы, их положение ничуть не изменится. И их сыновья будут носить плетенные корзины с камнями, крутить колеса кранов и махать кайлом, надеясь раздобыть ценный камешек.

   Глядя на них, Каперед понимал, что муниципальное правительство добилось поставленной цели. Они уничтожили эту общность, не оставили им выбора, кроме существования в составе государства.

   Гул в котловане сдавливал людей, лишал их воли. Не потребовалось проповедников или кнута надсмотрщика, чтобы лишить тистов воли. Этот гул, рожденный эхом, сдавил людей, сорвал с них покровы наследия.

   От прошлого им осталось не больше, чем эти набедренные повязки. Они лишились даже рубах, работали практически обнаженные. И это было прекрасно.

   Наверняка знатные люди племен долин приезжают сюда, чтобы полюбоваться на разбойников, чьи кандалы невидимы и чьи тела превратились в пустые сосуды.

   Они не представляют опасности, а вот мастер-проходчик хитер. Он поглядывает на Капереда, следит за каждым его движением. Он специально провел его по всей площадке от одной стены до другой, чтобы торговец мог увидеть все слои земли, под которыми погребено прошлое.

   Где-то внизу может оказаться и он.

   Не придется оправдываться Кеннену, тоннели обрушиваются постоянно.

   Глядя в затылок провожатому, Каперед усмехнулся: ну попробуй, коль желаешь.

   Наконец, они добрались до главного спуска. Из провала наружу вели полозья, по которым спускали вагонетки с породой. Их деревянные колеса скрипели, когда воротом тянули на поверхность. На масле для смазывания полозьев экономили. Им ведь можно кормить рабов, так зачем тратить впустую.

   Тисты ели то, что положено рабам. Дешевое, отвратительное масло, не годное даже для ламп, прошлогоднее зерно, зараженное паразитами и тухлую воду. Они не жаловались, продолжали крутить ворот, поднимая на поверхность вагонетку.

   Пришлось ждать, пока из провала не выползет вагонетка с грузом. Деревянные колеса едва крутились, идя по полозьям. Подшипники давно пора заменить, но никто не желал тратить латунь на это. Полозья на поверхности катания стали гладкими, без единой трещины. Дерево в этой части походило на прекрасный мрамор.

   Вагонетка была наполнена доверху, скрипя, поднималась на поверхность. Порода не желала покидать шахту, где лежала от начала времен.

   Казалось, что это просто камни, но у входа в шахту и по периметру сновали вооруженные копьями люди в нагрудниках. Наемники Кеннена и дружинники приглядывали за горняками.

   Ничего ценного с территории не удастся вынести, ни в руках, ни внутри.

   - Не хочешь сдохнуть, иди в след, - первое и единственное, что сказал проходчик Капереду.

   Торговец не ответил и, пригнувшись, пошел под своды шахты.

   Главный проход оказался узким тоннелем, на всем протяжении которого чадили факелы. Дышать можно, выход близко, из темноты впереди в лицо бил поток воздуха. А вот дальше, воздух превратится в холодное и липкое нечто, держащее за горло.

   Шум работы остался позади. Осталось лишь ощущение, будто земля вибрирует. Толи она стонала от ран, толи то отражались удары инструментов.

   Свод опирался на мощные стволы, привезенные из Фронталия. Уровнем ниже качество материалов ухудшится, потому-то обрушаются своды.

   На перекрестке мастер свернул влево, направо продолжали тянуться полозья вагонетки. Группа рабочих с помощью катков ставила груженную вагонетку на соседние полозья. От горняков нестерпимо воняло потом.

   Спуск вниз был заткнут пробкой из густого мрака. Мастер уверенно шел дальше, лишь касался пальцами стен. Он не оглядывался, не дожидался Капереда, который шел спотыкаясь.

   Напрасно торговец щурил глаза, темнота была непроглядной. После солнечного дня наверху, мрак под сводами из камня казался живым и дышащим. Звуки угасали в нем, искры света тонули, а из человека наружу рвался вопль ужаса.

   Каперед не хотел идти дальше, но ноги сами шаркали вперед. Тело покрывал пот; поднимающийся из глубин мрак холодил кожу.

   Пол был ровным, но торговец постоянно спотыкался. Он натыкался на стены и пригибался, несмотря на то что проход оставался широким.

   Свет впереди появился внезапно, словно среди темноты вдруг появился оазис. Каперед ускорил шаг, полетел вперед, не видя ничего перед собой.

   Он чуть было не натолкнулся на проходчика, который по ступеням спускался в грот. Вовремя остановившись, торговец осмотрелся.

   С десяток ступеней уходило вниз, небольшая рукотворная пещера, уставленная ящиками и бочками. Емкостей так много, что пройти по пещере можно только вдоль узкого коридора, вьющегося от одного конца до другого.

   Пещера освещалась тремя лампами, чад которых выжигал воздух. Дышать тяжело, но Каперед даже не заметил этого. Он был так счастлив, что оказался в месте, где можно что-то видеть.

   На слух он бы не смог найти выхода из тоннелей. Запаникует и сгинет здесь в темноте.

   А много ли ему даст зрение? Каперед вдруг осознал, что его жизнь полностью в руках этого человека.

   Проходчик не терял времени, открыл ближайший ящик и вынул из него фонарь, в котором стояла свеча. Для себя он не пожалел свечу, а рабочим приходилось жечь лампады с маслом. Они дают намного меньше света и нестерпимо воняют.

   Зажегши свечу от ближайшего светильника, проводник кивнул Капереду и направился по коридору между ящиками. Их путь лежал дальше, в глубину подземных выработок.

   Он не предложил торговцу вооружиться светильником, закрыл ящик и зашагал прочь.

   Каперед волей неволей последовал за ним. Он сомневался, что сможет найти путь обратно. Сколько раз они свернули, пока спускались сюда? Или коридор не имел ответвлений? Проклятая паника помешала оценить обстановку.

   Обругав себя, торговец поспешил за проходчиком.

   Лампу на выходе из пещеры взять не удалось, та была прочно привинчена к деревянной опоре. Видать, рабочие часто воруют инструменты. Им ведь приходится порой работать в темноте, чего Каперед никак не мог понять.

   Как в таком случае они находят камни? Ведь для этих целей их загнали в подземелья, а не ради пустого махания кайлом.

   Ответить на это мог бы распорядитель работ; Каперед понимал, что ничего не сможет узнать.

   Покинув пещеру, они опять оказались в пустом, не имеющем ничего примечательного тоннеле. По счастью, он был таким же широким, что и наверху. Световое пятно прыгало впереди, мастер успел на десяток шагов обогнать Капереда. Но тот не заблудится, ни ответвлений, ни спусков коридор не имел.