55 книг для искусствоведа. Главные идеи в истории искусств - Евгения Николаевна Черняева Страница 67

того, чтобы понять природу знания в наше время, нужно понять, как действует общество. В этом случае постмодернистское общество – это либо единое целое, либо расколотое надвое. Есть оптимистическая модель общества, рассматривающая его как сплоченное, единое целое, или пессимистическая модель, основанная на общественном диссонансе, где потребности людей и функции системы несовместимы. В любом случае общество – это машина, а знания – это винтик в системе, который поддерживает ее работу. Общество и знания работают вместе, чтобы способствовать прогрессу, но это не идеальная модель для реальных изменений, потому что она элитарна.

Социальная связь сама по себе является языковой игрой, в которой каждый из нас подобен узлу в коммуникационной сети, перехватывающему и пересылающему сообщения по всей системе. Эти сообщения воздействуют на другие узлы в языковой игре, вызывая действия, сдвиги и ответные действия, которые потенциально улучшают и обогащают систему, создавая нечто новое. Этот метод общения сильно отличается от современного институционального подхода к языковым играм, которые ограничивают возможные действия путем создания жестких границ и правил.

Научное и нарративное знание

Лиотар полагает, что очень важно провести границу между наукой и нарративным знанием, и уделяет этим различиям две главы. Наука не то же самое, что знание. Наука поддается проверке. Она должна быть наблюдаемой, воспроизводимой и проверяемой экспериментально. Знание охватывает большие объемы, оно состоит из компетентности, концепций истины, справедливости, эффективности и красоты. Знание характеризуется текучестью и гибкостью. Кроме того, нарративы определяют критерии компетентности знаний – в традиционных знаниях это будут «новое знание», «умение говорить» и «умение слышать». Другими словами, учитель передает знания своим ученикам. Процесс передачи знаний легитимизирует учителя. Студенты демонстрируют эти знания посредством стандартизированного тестирования и передают их другим. Рассказчик обретает легитимацию, просто будучи рассказчиком; информация передается слушателю, который таким образом получает знание.

Наука не обязательно верна, но она верна, исходя из нашего понимания законов природы. Научное знание характеризуется способностью предоставлять доказательства, подтверждающие то или иное утверждение, и способностью опровергать противоположные утверждения. Комбинация этих двух условий не доказывает истинность утверждения, а, скорее, доказывает, что оно может быть истинным на основе нашего понимания реальности. Компетентность, необходимая для формулирования научных знаний, не требует социальных связей, это односторонний процесс, который требует лишь компетентности того, кто выдвигает утверждение, и состоит только из языковой игры денотативного высказывания.

В постмодернистском обществе у нас есть два типа знания: нарративное и научное. Ни одно из них не может считаться правильным, истинным или лучшим по сравнению с другим, потому что основным критерием их компетентности является различие.

Далее Лиотар пытается найти сходство между научным знанием и современной передачей знания. Лиотар считает, что оба они в большей и меньшей степени полагаются на повествование. Сторонники научного знания пренебрежительно смотрят на нарративное знание, потому что оно не ставит легитимацию в качестве своего главного приоритета при формировании утверждений. По иронии судьбы научное знание должно прибегать к нарративам, чтобы легитимировать себя, поскольку аргументы и доказательства – это просто диалектика. Философ предполагает, что в постмодернистском обществе люди играют большую роль в легитимации знания, потому что они могут отвергнуть пакет входящей информации, если захотят. Он выдвигает два варианта нарратива легитимации. Первый вариант, когда человечество становится валидатором знания: законы, которые создаются, справедливы, потому что граждане, которые их создают, желают, чтобы они были справедливыми, и отсюда следует, что они должны быть справедливыми. Знания ценны постольку, поскольку они служат достижению целей коллектива. Второй вариант позиционирует науку как путь к морали, этическому действию и духовности. В этом случае легитимация становится предметом философского, духовного.

Знание в состоянии постмодерна

Основной тезис Лиотара состоит в том, что метанарратив, с помощью которого существовало научное знание, устарел: «великий нарратив мертв». Просто потому что мир растет, потому что это глобализированный мир и потому что ни один человек не может овладеть всеми языками, у человечества не остается возможности для поддержания сети метанарратива. Сейчас у человека нет другого выбора, кроме как передавать знания через более мелкие социальные каналы и узаконивать их через социальное и культурное признание. Никогда больше не будет единого свода знаний или метанарратива. Вместо этого наука, по мнению Лиотара, становится спекулятивной игрой, которая определяется определенным набором правил. По мере того как правила изменяются, области науки сближаются, а области исследований становятся применимы к более широкому кругу дисциплин. Философ говорит о том, что знания больше не заканчиваются на школьном дворе или в университетском городке. Мы должны постоянно учиться и адаптироваться, если мы планируем выжить в постмодернистском мире. В сегодняшней образовательной модели нет ничего стабильного. Человек постоянно должен адаптироваться к новой парадигме знаний.

В завершение своей работы Лиотар задается вопросом, а существовала ли когда-либо действительно стабильная научная модель передачи знаний. Наше понимание и наши способности постоянно меняются, а наш потенциал к обучению растет с каждым десятилетием. Лиотар утверждает, что это хорошо. Если мы признаем, что ничто не является постоянным и что все, что и как мы думаем, знаем, подвергается сомнению, мы будем подвергать сомнению то, что говорит нам общество и правительство.

Биография

Жан-Франсуа Лиотар родился в 1924 году в Венсане, во Франции. Его отец был торговым представителем. Жан-Франсуа учился в лицее Бюффона. В юности у него были очень разнообразные увлечения и планы: он то хотел быть писателем, то стать монахом, то его увлекала история, то он видел себя художником.

Во время Второй мировой войны Лиотар служил медиком, участвовал в освобождении Парижа. Примерно в это же время он начал изучать философию в Сорбонне, где и защитил диссертацию по теме, касающейся категории безразличия в различных религиозно-философских доктринах.

В 1950–1952 годах Лиотар преподавал философию во французском Алжире. Затем вернулся на материк, чтобы преподавать философию в военной академии. Там он написал небольшую работу по феноменологии, опубликованную в 1954 году.

В 1959 году Жан-Франсуа вернулся в Париж, где преподавал сначала в Сорбонне, затем в Венсенском университете (Университет Париж VIII). После 1987 года Лиотар активно путешествовал и работал в университетах по всему миру: в США, Канаде, Бразилии, Европе, не говоря уже о многочисленных открытых выступлениях и лекциях.

Лиотар был дважды женат. Его первой женой была Андре Мэй, они поженились в 1948 году. В этом браке было двое детей, Корин и Лоуренс. В 1993 году он женился во второй раз – на Долорес Джидзек, матери своего сына Давида.

Жан-Франсуа Лиотар умер в 1998 году в Париже.

Вопросы-ответы

1. Что такое метанарратив?

ОТВЕТ: Ранее научные дебаты носили философский характер, потому что ученые внимательно рассматривали представленную им совокупность доказательств и дополняли дискуссию. Эта бесконечная дискуссия,