Бернард Корнуэлл - Перебежчик Страница 70

- Адам, юноша! Стойте там! - полковник Мортон высунул голову из окна на дальнем конце веранды.

- Для вас тут еще одно письмо!

- Прекрасно, сэр, - откликнулся Адам. Ординарец только что привел к дому лошадь Адама, и тот велел солдату привязать ее к балюстраде. Лошадь опустила голову, щипая густую траву у крыльца веранды.

Принадлежащий хозяину реквизированного дома раб копался в остатках вытоптанного копытами огорода. Он устал и часто останавливался, но потом вспоминал о присутствии на веранде Адама, смахивал пот со лба и снова сгибался за работой.

Наблюдая за ним, Адам ощутил приступ нерационального и несправедливого гнева на всю чернокожую расу. Кому, именем Господа, пришло в голову привезти их в Америку, без них страна наверняка была бы счастливей, была бы самой мирной страной на земле. Он устыдился этой непрошеной мысли.

Вина лежала не на рабах, а на рабовладельцах. Это не черные, а люди одного с ним цвета кожи нарушили мир и перевернули в стране всё вверх тормашками.

- Не слишком ли жарко для работы? - окликнул он раба, пытаясь вслух загладить свои потаенные мысли.

- Жарковато, масса, точно жарковато.

- На твоем месте я бы передохнул, - сказал Адам.

- Отдохну еще на небесах, хвала Господу, масса, - ответил раб и снова воткнул широкое лезвие лопаты в красноватую тусклую почву.

- Вот вы где, Адам, - полковник Мортон шагнул на веранду, его шпоры зазвенели при ходьбе. - Мы на время отдаем Питу Лонгстриту часть людей Хьюджера. Хьюджеру это не понравится, но Лонгстрит выдвинется ближе к янки, так что ему понадобятся дополнительные штыки. Бога ради, ведите себя с Хьюджером потактичней.

- Конечно, сэр, - Адам взял протянутый конверт. - Вам понадобится..., - он хотел спросить, нужна ли полковнику Мортону подпись генерала Хьюджера о получении второй партии приказов, но остановился. - Очень хорошо, сэр.

- Возвращайтесь к полуночи, молодой человек, сегодня нам всем нужно хорошенько выспаться. И будьте поласковей со стариком Хьюджером. Он чертовски обидчив.

Адам поскакал на запад. Там, где дорога шла по лесу, воздух казался даже еще более тяжелым. Листья застыли без движения, и это спокойствие выглядело как-то странно угрожающи.

День казался столь же ненастоящим, как и многое в окружающем Адама мире в последние дни, даже Джулия, и мысль о ней напомнила ему, что ему нужно постараться побыстрее с ней увидеться.

Она написала загадочный призыв, и несмотря на ее заверения в том, что это сообщение не касается личных отношений, Адам не мог отделаться от подозрения, что Джулия хочет положить конец их помолвке.

В последнее время Адаму стало казаться, что он на самом деле не понимает Джулию, и начал опасаться, как бы ее желания не оказались сложнее, чем он предполагал.

Внешне она была всё той же приличной, благочестивой и смиренной юной леди, но Адам подсознательно замечал за ней живость, которую Джулия старательно скрывала. И именно эта черта заставляла Адама чувствовать себя недостойным ее. Он подозревал, что его мать обладала подобным характером, который выбил из нее его же отец.

Адам остановил коня у лесополосы. В поле зрения не было ни одного военного лагеря. Проскакав мимо нескольких полков, разбивших палаточные лагеря, сейчас он внезапно обнаружил, что стоит в одиночестве среди деревьев темного и неподвижного леса. Мысль, притаившаяся в уголке его подсознания, снова обнаружила себя. Адам открыл подсумок и извлек переданные ему сообщения.

Оба послания хранились в одинаковых светло-коричневых конвертах, запечатанных одинаковыми сургучными печатями и подписанные одним и тем же заостренным почерком. Конверт с приказами на ощупь был толще конверта с дополнительными инструкциями, но в остальном никаких отличий конверты не имели.

Он извлек расписку. В ней упоминался лишь один комплект приказов. Адам перевел взгляд на конверты. Ему пришла в голову мысль... допустим, он просто- напросто "забыл" доставить приказы? Допустим, Хьюджер не выступит завтра утром?

Допустим, северяне одержат победу и возьмут Ричмонд - кому какое будет дело до одного пропавшего сообщения? А если по некоему капризу судьбы южане всё-таки победят, но без войск Хьюджера - опять же, кому какое будет дело?

И даже если подобный промах со стороны Адама обнаружат - а он был не настолько наивен, чтобы предполагать обратное - его действия будут рассматриваться не как акт измены, а всего лишь как результат забывчивости или, в худшем случае, безответственности.

Безусловно, ценой станет отстранение его от работы в штабе Джонстона, но грозить ему будет лишь репутация ненадежного человека, не бесчестье.

И возможно, сказал он себе, ему стоит провести остаток войны под крылом отца. Может быть, он станет счастливее в качестве начальника штаба Фалконера, где он хотя бы попытается удержать арендаторов и соседей отца от худших проявлений войны.

- Господи Боже, - пробормотал он вслух. И это действительно была молитва, молитва на удачу, не о наставлении на путь истинный, ибо он уже знал, как поступит.

Медленно, целенаправленно, с приличествующей моменту церемонностью он разорвал приказы к битве. Сначала пополам, затем еще раз пополам, и наконец разодрал бумаги так, словно эти клочки были самой историей. Адам разбросал мелкие обрывки, в которые превратилось письмо, по поверхности воды, заполнившей придорожную канаву.

Совершив этот акт измены, он внезапно почувствовал, что его распирает от счастья. Он помешал победе южан! В этот черный день он совершил деяние, угодное Господу, и выматывающий груз вины и нерешительности словно бы свалился с его плеч.

Пришпорив коня, он поскакал на запад.

Полчаса спустя Адам остановился у небольшого домика, приютившего штаб Хьюджера. С настойчивостью, граничащей с неподчинением, он добился подписи генерала и передал один конверт. Пока Хьюджер открывал и читал письмо, Адам уважительно держался рядом.

Генерал, гордившийся своими французскими корнями, суетливый, но осторожный человек, построивший успешную карьеру в старой Армии США, ныне смаковал не самые приятные сравнения старого начальства с новым.

- Не понимаю! - возмутился он, дважды прочтя сообщение.

- Прошу прощения, сэр? - Адам вместе с помощниками генерала стоял на веранде, выходящей в сторону Гиллис-Крик. Штабное здание располагалось так близко к Ричмонду, что Адам видел дымоходы и крыши городских домов позади пристани Рокетт, где в вечернем мраке возвышались мачты десятка судов, запертых баррикадой у утеса Дрюри.

За зданием, в конце длинного луга, заставленного то тут, то там повозками и орудиями, составлявшими артиллерийский парк Хьюджера, пролегала железная дорога Ричмнод-Йорк, проходившая за ручьем. По этой дороге, освещаемый угасающим солнцем на фоне сгущающихся темных облаков, неспешно тащился, выплевывая клубы дыма, поезд.

Состав представлял собой странное собрание платформ с обслуживающим воздушный шар армии Конфедерации подразделением. Сам воздушный шар был изготовлен из лучшего шелка, пожертвованного ричмондскими дамами. Он поднимался и опускался лебедкой, установленной на платформе.

Другие же платформы перевозили химические установки для подачи водорода. Воздушный шар, использовавшийся для наблюдения за позициями врага у станции Фэйр-Оук, по-прежнему удерживался лебедкой на месте, пока поезд со стуком, грохотом и пыхтением тащился мимо штаба генерала Хьюджера.

- Правильно ли я понял? - убеленный сединами Хьюджер уставился на Адама поверх очков: - Часть моих людей отдана под командование генерала Лонгстрита?

- Полагаю, что так, сэр, - ответил Адам. Хьюджер выдал серию коротких гнусавых смешков, которые, по-видимому, должны были изображать саркастический смех.

- И я полагаю, - заметил Хьюджер, - генерал Джонстон в курсе, хотя бы приблизительно, что я старше генерала Лонгстрита по званию?

- Уверен, он в курсе, сэр.

Хьюджер старательно изобразил обиду, демонстрируя задетое тщеславие:

- Генерал Лонгстрит, если мне не изменяет память, заведовал казной в прежней армии, будучи простым майором. Я думаю, ему не доверяли ничего, кроме выплаты жалования солдатам. А теперь он будет раздавать моим людям приказы?

- Лишь некоторым из них, сэр, - тактично поправил генерала Адам.

- И с какой стати? - возмутился Хьюджер. - У Джонстона есть на то причины? Возможно, он озвучил эти причины вам, юноша?

Джонстон и впрямь их озвучил, но объяснять их Хьюджеру означало поставить под удар все намерения Адама, так что он удовлетворился весьма неубедительной отговоркой, мол, дивизия Лонгстрита расположена ближе к врагу, поэтому решено было усилить его бригады.

- Я уверен, это всё лишь временно, сэр, - заверил генерала Адам. Он посмотрел мимо раздосадованного Хьюджера на остановившийся поезд и платформу с воздушным шаром, неспешно прокатившуюся еще несколько футов. Дым из трубы локомотива казался неестественно белым и ярким на фоне темных облаков.