Как я стал хозяином странного замка в другом мире - Сергей Евтушенко Страница 8

Слегка дёрнув головой, я вынырнул из «режима строительства». Похоже, чтобы вернуть Полуночи былое величие, понадобится чуть больше усилий, чем десяток обращённых в прах мумий-паразитов. Скорее счёт должен идти на сотни, если не тысячи — и всё ещё встаёт вопрос, зачем я этим вообще занимаюсь.

Что я забыл в этом странном, безумном месте? С какого ляда я должен прикладывать усилия к его очистке? Оно мучило меня, терзало с раннего детства, а теперь ни с того ни с сего я должен выполнять его прихоти? Это был самый отстойный сон из всех, о которых я слышал и которые когда-либо видел, и он безобразно затянулся. Самое время рявкнуть, что нихера я делать не буду, что пошли они в жопу со своими походами и очистками, а затем проснуться и выбросить всё из головы.

Тяжело вздохнув, я слез с трона, потягиваясь и разминаясь. Тело всё ещё ощущалось один в один, как в реальном мире, и чувствовал я себя вполне прилично. Выспавшимся, отдохнувшим. Готовым ко второму походу.

Проснуться и выбросить всё из головы? Отлично, но что меня ждало наяву? Бесконечные серые будни, груда долгов, нищенская зарплата. А, ну да, премия от Борова в конце месяца. Смешно. Обхохочешься.

— Позволите совет? — вдруг спросила Кас, когда я уже сделал шаг по направлению к коридору.

— Давай.

— Не останавливайтесь. Не отступайте. Полночь чувствует слабость и уважает силу. На границе зоны вас будет ждать передышка.

— Передышка перед чем? Разве для «очистки» не надо перебить всех паразитов?

— Они будут возрождаться, пока жив источник. Когда вы найдёте его и устраните, зона очистится.

— Источник? Какой ещё источник?

— Простите, Вик, у меня много работы. И у вас тоже.

Больше мне у неё ничего вытянуть не удалось — Кас взялась за тщательную уборку зала, вооружившись небольшой метёлкой и смахивая мельчайшие пылинки с подоконников, стульев и подлокотников трона. Я тихо ругнулся и направился в основной коридор.

Прежде чем ломиться в новый «поход», я более тщательно изучил варианты, куда пойти. Большие двустворчатые двери в конце основного коридора так и не поддавались, но каждая из четырёх дверей поменьше послушно открывалась. В тёмный прямой проход, где мне навешали в прошлый раз, я пока не пошёл. Соседняя дверь по левую руку открывалась на винтовую лестницу, ведущую наверх, а дверь напротив выводила на лестницу вниз. Наконец, четвёртая дверь, что находилась напротив тёмного прохода, неожиданно вела в крохотную комнатку с громадным зеркалом до потолка. Я с удивлением воззрился в него, а оттуда с не меньшим удивлением смотрело отражение — подтянутый, но в остальном почти ничем не примечательный парень, с короткими светлыми волосами, в клетчатой рубашке, кроссовках и джинсах. Единственная выделяющаяся черта — заметный шрам на левой щеке, идущий от глаза и рассекающий край губы. Подарок двухгодичной давности, когда в одной из потасовок какой-то урод достал нож и успел меня полоснуть прежде чем отправился в нокаут. Глаз я не потерял, и на том спасибо.

Ничего не скажешь, феодал феодалом. Хоть во сне-то мог бы одеться как граф или герцог, ан нет — типичный васёк с района. Ладно, хотя бы синяки под глазами начали рассасываться, а ведь казалось бы, на ночную смену всего пару дней не ходил.

По верхнему и нижнему ободу зеркала змеилась надпись на языке, напоминающем немецкий, но прочесть её, разумеется, я не мог. У меня была мысль войти в комнатушку и осмотреть её на предмет чего-нибудь интересного, но я быстро передумал. Чем-то это зеркало мне не нравилось, пусть я и не мог чётко сформулировать, чем.

Что же, три варианта заметно лучше одного. Вместо повторения вчерашней неприятной прогулки, можно было сбегать вверх или вниз по лестнице. Правда, на тёмный коридор у меня появилась какая-никакая тактика, а для остальных дверей — нет. «Паразиты», если я правильно понял, проникли во все области, кроме очищенных, а тех было всего две — главный коридор и тронный зал. Разведать я всегда успею, в попытках меня никто не ограничивал. Вон, в первый поход должен был погибнуть, но снова проснулся на троне, как ни в чём не бывало.

Привычно позаимствовав один из вечных факелов — тот, что я брал в прошлый раз, кстати, вернулся на место — я направился к двери, ведущей в тёмный прямой коридор. Как там говорила Кас? Не останавливаться, не отступать, не выказывать слабости. Это можно.

Примерно на пятой минуте факел начал мешать, а на десятой — ощущаться натуральной обузой. Тяжеловато порхать как бабочка и жалить как пчела, когда одна рука постоянно держит на весу единственный источник освещения весом под килограмм. В итоге один из иссохших получил факелом по башке и рассыпался в прах, но и факел обиженно потух, оставив меня в темноте. Впрочем, врагов всё ещё удавалось отслеживать — по недобрым огонькам глаз и шороху, что они издавали во время бега. Бледное пламя, олицетворяющее частицы души замка, также ненадолго подсвечивало обстановку, и моя эффективность упала не критично.

Я шёл вперёд, как упрямая и озлобленная машина смерти. Или же машина жизни, поскольку в труху я обращал тех, кто уже давно был мёртв. Кулак, пинок, колено, локоть. Ударить в челюсть, в пах, в горло — точно, быстро и сильно. Повторить. Перемешать. Уклониться от чрезмерно шустрого бегуна и наградить его ударом в затылок. Растоптать чрезмерно умного тактика, сходу бросающегося в ноги. Почти не глядя развалить ещё одного умника, засевшего в засаде у стены. Кас оказалась права — пока я не сбавлял темп, они не набрасывались толпой и представляли угрозу только в том случае, если я сильно зазеваюсь. Я же отказывался зевать — даже когда потерял факел. Враги, правда, тоже не кончались, словно возникая из разреженного воздуха.

Спустя ещё минуты три впереди вдруг забрезжил свет — и вскоре я скорее выпал, чем выбрался из коридора на открытое пространство. Ещё и освещённое — только на этот раз не факелами, а люстрами со