Жуков. Танец победителя - Сергей Егорович Михеенков Страница 84

минимум дивизию на пять – семь километров фронта. Ясско-Кишинёвская операция 1944 года, которая служит неким эталоном удачно проведённых наступательных операций с последующим охватом и уничтожением войск противника, потребовала, к примеру, доведения оперативной плотности до 6,8 километра на одну дивизию при огневой поддержке восемнадцати орудийных стволов и двух танков или самоходок на один километр фронта. При этот недостаток наступающих сил и огневого ресурса обнаружился очень скоро: часть немецких войск, загнанных в «котёл», после перегруппировки всё же смогла вырваться и избежать уничтожения и пленения.

Незначительное уплотнение войск первой фронтовой линии – пожалуй, единственное, что смогли сделать военные накануне немецкого удара.

Жуков и Тимошенко почти ежедневно бывали у Сталина. То он их вызывал. То они настаивали на очередном докладе, который не терпел отлагательства. Докладывали. Напоминали. Настаивали на более радикальных мерах для приведения войск в полную боеготовность. Выслушивали очередную нотацию по поводу возможной провокации, уходили оглушённые. А на следующий день снова шли и обосновывали необходимость тех или иных дополнительных мер в округах, армиях, дивизиях.

– Вы что же, – нервно пыхал трубкой Сталин, – предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же – война! Понимаете вы оба это или нет?

За трое судок до начала войны Сталин всё же согласился на некоторые уступки. Политбюро приняло решение о создании второго стратегического эшелона вдоль Днепра. Становилось очевидным: такую махину, какая скопилась по ту сторону советско-германской границы, не удержать, так что война «малой кровью, на вражеской территории» была оставлена политрукам и корреспондентам газет.

В тот же день Жуков направил командующим войсками западных округов телефонограмму: фронтовые и армейские управления вывести и развернуть на полевых пунктах.

Глава четвёртая. Пятая война

1

Для штабных война начинается не тогда, когда тишину раскалывает первый залп и первая серия снарядов ложится на позиции противника. Для них война начинается иногда значительного раньше часа «Х», а иногда всего лишь за несколько часов до конца тишины.

Вечером 21 июня в Генштаб позвонили из Киевского Особого военного округа. Голос начальника штаба округа генерала Пуркаева[77] был подчёркнуто спокойным, но в этом вынужденном спокойствии читались ответы на многие вопросы беспокойных минувших дней. Пуркаев без предисловий доложил Жукову, что пограничники в районе Сокаля задержали перебежчика.

– Допросили? Что показывает? – спросил Жуков.

– Перебежчик показывает: сегодня во второй половине дня командир роты лейтенант Шульц отдал приказ приготовиться – сегодня ночью после артиллерийской подготовки их полк начинает форсирование Буга на плотах, лодках и понтонах. Кроме того, перебежчик сообщил, что их артиллерия заняла огневые позиции, а танки и пехота сосредоточены у бродов и переправ.

Записка наркома госбезопасности СССР В. Н. Меркулова в ЦК ВКП(б), НКИД СССР и НКВД СССР с записью беседы, полученной агентурным путем, о встрече с С. К. Тимошенко и Г. К. Жуковым и скорой войне Германии с СССР.

21 июня 1941 г.

[ЦА ФСБ России]

В те минуты, когда советские генералы разговаривали о перебежчиках, немецкие танкисты по ту сторону Буга, Прута и Сана дозаправляли топливные баки, проверяли боекомплекты и удаляли лишнюю смазку с трущихся деталей курсовых пулемётов. Лётчики уже получили приказ, нанесли на полётные карты боевые маршруты, пометили объекты огневого воздействия и маялись у своих самолётов в ожидании команды «По машинам!». Пехотинцы, навьючив на себя снаряжение, коробки с пулемётными лентами и минами для ротных миномётов, разглядывали сквозь листву деревьев и кустарников противоположный берег и застёгивали ремешки стальных шлемов. Для солдат великой Германии, которая все эти годы последовательно и энергично освобождалась от «версальского комплекса», начинался поход к новой, более масштабной катастрофе.

Из «Воспоминаний и размышлений»: «Я тотчас же доложил наркому и И. В. Сталину то, что передал М. А. Пуркаев.

– Приезжайте с наркомом минут через сорок пять в Кремль, – сказал И. В. Сталин.

Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным мы приехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность.

И. В. Сталин встретил нас один. Он был явно озабочен.

– А не подбросили ли немецкие генералы[78] этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? – спросил он.

– Нет, – ответил С. К. Тимошенко. – Считаем, что перебежчик говорит правду.

Тем временем в кабинет И. В. Сталина вошли члены Политбюро. Сталин коротко проинформировал их.

– Что будем делать? – спросил И. В. Сталин.

Ответа не последовало.

– Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, – сказал нарком.

– Читайте! – сказал И. В. Сталин.

Я прочитал проект директивы. И. В. Сталин заметил:

– Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос ещё уладится мирным путём. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений».

Сталин до последнего опасался отдавать ситуацию в руки военных, выхолащивая указаниями не поддаваться на провокации даже приказы последних мирных часов.

«Не теряя времени, – пишет далее Жуков, – мы с Н. Ф. Ватутиным вышли в другую комнату и быстро составили проект директивы наркома.

Вернувшись в кабинет, попросили разрешения продолжить.

И. В. Сталин, прослушав проект директивы и сам ещё раз прочитав, внёс некоторые поправки и передал наркому для подписи.

Ввиду особой важности привожу эту директиву полностью:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО.

Копия: Народному комиссару Военно-Морского Флота.

1. В течение 22–23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВЛ, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно её замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъёма приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков.

21.6.41 г.».