Вадим Попов - Шаман. Охотник за планетами Страница 85

   Ирха весело сморщила курносый носик и повела правой рукой в сторону.

   - Легендарный поселок Лес - на том берегу. - Она обернулась к приближавшейся живой статуе из воды и подняла в её сторону раскрытую ладонь. - А это - та, что хранит Лес... Лес и всех тех, кому нет места на этой планете, во всяком случае, на той Ленте-5, какой её делают люди. Я попросила её выйти к тебе именно таким образом, чтобы у тебя не оставалось сомнений в том кто она.

   Данька заворожено кивнул.

   Несколько быстрых шагов, и вылепленная из воды фигура, теперь уже человеческого роста оказалась на берегу. В одно мгновение полупрозрачная водяная статуя превратилась в обычную девушку лет двадцати с небольшим, одетую в длинное белоснежное платье с бегущей по подолу и рукавам простой синей каймой. Впрочем, обычной назвать такую девушку язык не повернулся бы ни у кого: на незагорелом лице с тонкими чертами, буквально сияли теплым внутренним светом большие голубые глаза. Поймав взрослый уверенный взгляд этих глаз Данька не сразу обратил внимание на тяжелую русую косу, спускавшуюся до пояса, на необыкновенную тонкость и гибкость талии, на не знавшие украшений изящные запястья, на тонкие сильные пальцы без колец.

   Ирха обернулась к Даньке. Мечтательный взгляд ярранки сменился выражением радостного ожидания.

   - Это Дева Источника.

   Девушка шла к ним. На пальцы босых ног успел налипнуть песок.

   Данька незаметно вдохнул и выдохнул, а потом спросил:

   - Мне так её и называть?

   - Нет, - улыбнулась Ирха. - К Деве Источника обращаются тем словом, которое обозначает воду на родном языке говорящего. На основном ярранском диалекте её имя будет Илэ. А как оно звучит по-русски?..

   3

   Когда они повернули к дому, то сколоченный из досок стол в палисаднике оказался неведомым образом накрыт, лишь мелькнули несколько силуэтов среди древесных стволов.

   - Это гостевой дом? - спросил Данька, заставив себя оторваться от еды и пытаясь поддержать застольную беседу. Далось ему это непросто: после коробок высококалорийного, но не претендующего на гастрономическое разнообразие диверс-рациона, овощной суп на мясном бульоне и жареная картошка с луком казались пищей богов.

   Вода кивнула.

   - Для гостей и тех, кто не может сразу решиться остаться здесь.

   Речь её звучала под стать имени, словно голос лесного ручья - высокий, но не визгливый, звучный, но не до звона в ушах, спокойный, но не безучастный.

   Данька благодарно склонил голову и отставил пустую глиняную тарелку.

   - Еще раз спасибо, что не дали сдохнуть, - сказал он, едва не начав снова массировать шрам на шее. - Я совсем загибался?

   Ирха и Вода переглянулись.

   - Сшить разорванные сосуды не так уж сложно умеючи. - Ответила Ирха. - А вот моментально восполнить в организме потерю крови - в твоем случае это была большая часть крови - малореально. И если бы не помощь хозяйки этого места...

   Ирха с уважением посмотрела на Воду. Та улыбнулась.

   - У всех свои сильные стороны. Ирха рассказала мне твою историю. Тебя сложно остановить. Ценное качество.

   Данька вновь слегка склонил голову и исподлобья взглянул на ярранку.

   - До десантирования Яра, Аккера и Нинели на Ленту-5 виделась с ними, и они много о тебе рассказали, - пояснила Ирха. - О твоем... - она подняла глаза к синему небу в просветах ветвей, подыскивая нужное слово. - О твоем жизненном пути.

   - Ясно. И всё же я не могу не спросить... Вода, вы... Дух воды?..

   На сей раз, Вода улыбнулась еще шире, продемонстрировав зубы, ровные, словно зерна в кукурузном початке.

   - Один из людей хорошо сказал, что назвать - это значит ограничить. То, что вы, люди, называете Лентой-5 - мой дом. И был им еще в те времена, когда ни один из вас не появлялся здесь. Но, похоже, вы, Данила, не слишком верите сказанному мной.

   Данька развел руками.

   - Я понимаю, что такое шаманские путешествия, но не слишком понимаю каким образом люди не находящиеся так сказать "в лоне подобной традиции" способны не во сне, а наяву перенестись в такое место. - Он обвел скупым движением руки всё вокруг, и прибавил. - А на внезапное мистическое озарение всё это не слишком похоже...

   Девушки насмешливо переглянулись.

   - Тогда кто же я? - весело спросила Вода.

   - Некое существо...

   - Так! - подбодрила девушка.

   - ...достаточно сильное, чтобы формировать вокруг себя некое пространство или даже пространство и время, чтобы помещать туда других существ... отбирая их по каким-то признакам.

   - Отличное определение! - сказала Вода. - Ну и как, вам стало легче, Данила? Я хочу сказать, эти наукообразные фразы помогли разобраться в происходящем и понять кто я и где вы?

   Данька покачал головой.

   - Слишком мало данных.

   - Хорошо, тогда небольшой практический пример. - Вода встала с деревянного стула, схватила Даньку левой рукой за запястье и, закатав рукав диверс-доспеха, полувопросительно произнесла: - Настоящий мужчина ведь не боится боли?

   Данька кивнул. В правой руке Воды тут же оказался столовый нож, которым она полоснула Даньку по предплечью. Тот поморщился. Кровь закапала на траву палисадника. Правая рука Воды потеряла форму, становясь полужидкой и прозрачной. Удлинившиеся пальцы коснулись резаной раны и окрасились красно-бурым туманом. Спустя несколько секунд Вода уселась обратно на скамью, подперев упрямый подбородок вновь вполне человеческой рукой, а Данька рассматривал свою руку. Не осталось даже рубца.

   - Продолжим.

   Вода вновь встала из-за стола, и, закатав левый рукав, полоснула себя по запястью. Брызнула кровь. Лицо девушки едва заметно побледнело, она положила нож на стол и протянула раненую руку Даньке. Он увидел, что порез очень глубокий, до кости.

   Данька вскочил.

   Правая рука Воды вновь приобрела прозрачные текучие очертания и накрыла рану. Мгновение, другое, и разрез исчез, словно его никогда и не было.

   - Так кто же я, по-вашему, Данила? - спросила Вода, вновь улыбнувшись.

   Данька как можно незаметнее набрал полные легкие воздуха, напоенного ароматами лета, и медленно выдохнул.

   - То, что я чувствую боль, ничего не доказывает, - проговорил, наконец, Данька. - Возможно, я всё это вижу в предсмертном бреду.

   - Возможно. - Согласилась Вода. - Тогда вам надо задаться вопросом, почему вы не встретили здесь друзей и знакомых из завершившейся жизни, а видите нас с Ирхой.

   - И правда, - усмехнулся Данька, - а почему, кстати, вы вытащили из этой передряги только меня, а Яра оставили?

   - Ну, во-первых, сначала Илэ "вытащила" меня, - сказала Ирха. - И досыта, точнее досмерти, "напоила" орденский спецназ.

   - А как вы узнали о том, что Ирхе требуется помощь? - спросил Воду Данька.

   - Она позвала меня. - Голубые глаза девушки стали серьезными. - Ирха умеет разговаривать с духами.

   - Я обратилась к духам этого места, когда меня везли на орденском корабле, - сказала ярранка. - И очень скоро экипаж захлебнулся, корабль вскрыли как банку полевого рациона, а я попала сюда. Потом я рассказала Илэ о тех, кто будет меня искать, и когда у вас началась эта стычка на дороге, она вас нашла.

   - Так почему вы вытащили меня, а не Яра? Ведь Яра Ирха... - Данька запнулся, - ...лично знает...

   Вода улыбнулась одними глазами.

   - Потому что можно было успеть вытащить только одного. Ирха рассказала мне о том, что вероятнее всего Яра разыскивает его враг, который хорошо его знает. И наверняка снабдил своих людей его портретом, а значит, сразу его не убьют. А с вами, Данила, могло произойти всякое.

   Данька кивнул.

   - Спасибо. - Он переглянулся с ярранкой. - Думаю, что вдвоем мы сможем вытащить и Яра, и Женьку.

   - Втроем. - Сказала Вода и внимательно посмотрела на Ирху и Даньку. - Мы сможем вытащить их втроем.

   4

   Голос-ручей звучал негромко, но четко произносил каждое слово.

   - Первый человек, который пришел к роднику в чаще леса, был очень усталым. Он всю жизнь искал свой путь, но счастья это ему не приносило. Каждый в чем-то талантлив, а его талант состоял в способности говорить с духами, да и со всем у чего есть душа. Но в тех местах где он вырос, это умение не приносило радости. Там люди искали истину в книгах с откровениями, которые были даны неизвестно когда, неизвестно кем и неизвестно кому, а потом многократно переправлены в интересах тех, у кого была власть.

   Свои просьбы к миру верующие возносили в огромных гулких и пустых домах, сложенных из убитых камней. Чувствуя, что этот человек был не такой как прочие, одни его сторонились, другие - искали способ уязвить. Когда этот человек вырос, он стал гончаром и делал хорошую посуду, украшенную красивым орнаментом, которую другие люди с удовольствием покупали. Но это было не то, чем он хотел бы заниматься. В душе он был художник и больше всего он хотел показывать людям красоту окружающего их мира, которую большая часть из них не видит, всю жизнь не отрывая глаз от тарелки и кошелька. Но откровениями в тех книгах, которым поклонялись на его родной планете, изображать людей и животных строжайше запрещалось: считалось, что таким образом художник будет уподоблять себя богу. Но когда он начал рисовать запретное, ему страстно захотелось, чтобы кто-то оценил его творения. И он послал изображения своих картин и статуй в другие миры, туда где не было таких запретов. Он оказался очень хорошим художником, поэтому неудивительно, что однажды тайное стало явным, и на его родной планете узнали о том, что он делает. Возглавляемая проповедниками толпа разгромила его дом и мастерскую, а полумертвого от побоев художника на космическом корабле вывезли на самый край территорий, заселенных людьми. Там его посадили в спасательную капсулу и сбросили на первую попавшуюся необитаемую планету. А до этого ему выкололи глаза и перебили пальцы, чтобы он до смертного часа, ждать которого оставалось недолго, помнил о том, что сам погубил себя, нарушив запрет. Однако художнику повезло. Его палачи сломали механизм торможения и навигационные приборы капсулы и забрали парашют, но он упал в лес и деревья смягчили удар. Выбравшись наружу, он не ждал ничего кроме смерти. Но перед тем как умереть, ему хотелось напиться. И он вслепую пошел на звучащий в чаще леса голос родника. Когда он добрался до воды, то так устал, что, поскользнувшись, упал на мелководье. Там он и остался лежать, наслаждаясь вкусом и прохладой влаги, и вспоминая свою жизнь. Пока он так лежал, ожидая смерти, его кровь, смешавшись с водой, текла всё дальше и дальше, разнося историю его жизни по всей планете. И то, что вы, люди, называете духами... словом, нечто на этой планете услышало историю художника и приняло свое решение о его дальнейшей судьбе. Внезапно он почувствовал, что вкус воды изменился и обрадовался, поскольку подумал, что это значит, что он скоро умрет. Однако через какое-то время он с удивлением почувствовал, что боль из сломанных пальцев и горящих огнем глазниц ушла. Потом он почувствовал, что снова может шевелить пальцами. И наконец, он увидел свет... Те несколько месяцев, что художник прожил возле родника, питаясь дичью, на которую стало очень просто охотиться - животные приходили к нему сами... и плодами, которые в изобилии стали расти на деревьях вокруг источника... Всё это время он рассказывал голосу, который звучал в его голове обо всем что знал. О себе, о книгах, которые прочел, о других людях, о мире в котором жил, о том что знал об инопланетных расах... А однажды голос в его голове приказал ему пройти через лес, выйти на равнину и ждать. Художник послушался. И через короткое время на равнину опустился космический корабль. Капитан рассказал, что с планеты поступали странные ритмичные радиопомехи, которые он принял за сигнал бедствия. Художник улетел на этом корабле. Он до сих пор жив и теперь у него достаточно зрителей, которые любуются его работами...