света - o ef3d12fb8797079e Страница 9

Карина

Я никогда не чувствовала себя в большей безопасности и счастливей, чем

лежа лицом вниз на коленях Данте. Каждый шлепок отдается во мне жаром и

ноющей потребностью в его члене. Следующий удар заставляет меня

испустить стон отчаяния. Моя кожа горит таким жаром, что я поскуливаю от

желания.

Его большая рука, ударяющая мою попку, его палец, надавливающий внутри: я уже готова.

— Я должен трахнуть тебя, Карина.

— Да, пожалуйста!

Он стонет от моего ответа, и мир вращается, поскольку он поворачивает меня

с колен на кровать.

Потянувшись мимо меня к тумбочке, он вытаскивает презерватив из

открытой коробки и разрывает упаковку.

— Они сказали мне…

— Я знаю. Все в порядке, девочка.

Девочка. О, боже мой, я люблю то, как он меня называет.

Я задыхаюсь, когда он скользит своими сильными, мускулистыми руками под

мои бедра, широко разводя их для своего члена. Он останавливается перед

тем, как погрузиться в меня.

— Бляяять, девочка, ты такая охуенно узкая.

— Ты такой охуенно большой, — отвечаю я, удивив саму себя.

Он рычит со смехом и припадает к моему рту в требовательном поцелуе.

Время летит незаметно, пока я теряю себя во всех этих ощущениях, раскручивающихся во мне спиралью наслаждения. Его член скользит

медленно, растягивая меня. Он ритмично движется, ударяя при каждом

толчке в эту волшебную точку, заставляющую меня испытывать невероятные

ощущения. Наши языки, наносящие удары и обрушивающиеся друг на друга.

Его грубые руки, сжимающие и поглаживающие мои груди, поигрывающие

моими сосками.

Мой оргазм накрывает меня, теплый и сладкий. Прежде чем я понимаю, что

происходит, Данте выскальзывает из меня, стаскивает презерватив и

выстреливает горячей спермой на грудь и живот.

Глаза полуприкрыты, сексуальные губы складываются в ухмылку; он

выглядит чрезвычайно довольным собой. Но мне кажется, я знаю, что

доставит ему еще большее удовольствие.

Феникс Слейтер «На части»

Я погружаю пальцы в вязкую влагу, размазывая его сперму по коже. По

грудям.

— Ущипни себя за соски, — выдыхает он.

Я делаю это, и он стонет.

— Давай помоем тебя.

Он проскальзывает руками под мое тело и несет меня в ванну. Я не знаю, что

и думать, кроме того, что мне нравится, как я ощущаю себя из-за него.

Грязной, использованной, защищенной и драгоценной. Прижав подбородок к

его колючей щеке, я задаю вопрос, который сверлил мою голову весь день.

— Сколько тебе лет, Данте?

Он резко переводит взгляд на мое лицо:

— 34.

— Это не так много, — отвечаю я, когда он ставит меня рядом с ванной.

Он издает рокочущий смешок.

— Нет?

— Нет. Логан сказал, что ты слишком стар для меня, но я думаю, что в самый

раз.

Его челюсть дергается, и я жалею, что не держала свой рот на замке.

— Когда он это сказал?

— Этим утром, когда он схватил меня около ванной комнаты.

Упс… Я осознаю, что мне следует тщательней подбирать слова.

Его глаза сузились.

— Что ты имеешь в виду, он схватил тебя?

Я пожимаю плечами.

— Я говорила тебе…

Он поворачивается и включает душ, дожидаясь, когда вода согреется.

— Да, но ты не говорила, что при этом он лапал тебя своими руками.

— Прости.

Он пригвождает меня еще одним жестким взглядом.

— Не сожалей. Это не твоя вина. Ему не следовало трогать то, что не

принадлежит ему. Мне нужно будет прояснить это, когда он вернется из

дальняка.

Я выдыхаю, не осознавая, что задерживала дыхание.

— Что? — спрашивает он, изучая мое лицо.

— Как долго его не будет?

— Должно быть, меньше недели.

— О…

Он снова смеется.

— Ты надеялась, что дольше?

Феникс Слейтер «На части»

— Возможно.

Он хмыкает и берет за руку, ведя меня под горячую струю. Я визжу и

отворачиваюсь.

— Горячо! Горячо!

Он толкает меня себе за спину и регулирует температуру.

— Прости, детка. Забыл, что у тебя такая нежная, шелковая кожа. А не

толстая, как у носорога, типа моей.

То, что он сейчас сказал — такая глупость, что это заставляет меня начать

хихикать. Когда вода охлаждается, он поворачивает нас и моет меня.

Довольно быстро он переходит от простого мытья к грязным

домогательствам.

— Мне понравилось видеть, как моя сперма растекается по этим толстым

соскам, детка.

Я извиваюсь от его хватки, когда он крутит и сжимает мои соски.

— Ты только что назвал меня толстой? — выпаливаю я.

Нагнувшись, он начинает покусывать мою шею и плечо, сжимая мои жесткие

узелки еще сильнее.

— Нет, я назвал эти сочные, охуенно сексуальные маленькие соски полными.

Не начинай это дерьмо со мной, малышка. Ты пиздец, как идеальна. Я уже

говорил тебе. Показывал тебе.

Его рука шлепает по моей мокрой заднице, и я испускаю стон.

Когда он удовлетворен степенью моей чистоты, то разворачивает нас снова и

протягивает мне мочалку.

— А сейчас помой меня, малышка.

— Да, папочка, — шепчу я и затем замираю.

Какой черт заставил меня сказать это? Смущенная, я уставилась под ноги.

Он кладет палец под мой подбородок, поднимая мою голову.

— Ты называешь так отца?

— Нет, никогда.

Он кивает. Глаза сузились. Выражение жесткое, что заставляет меня дрожать.

— Тогда вымой меня, детка, — приказывает он.

Мои мысли скачут, когда я намыливаю мочалку и пробегаю ею по его

крепким мышцам. Время от времени я останавливаюсь, чтобы изучить какой-

нибудь случайный шрам. Я уверена, что один из них — это след от пулевого

ранения. Два других выглядят как нанесенные ножом. Татуировка МК

Железные Быки занимает всю грудь и выглядит весьма впечатляюще. Его

руки полностью покрыты тату, яркими и красочными. Я не могу удержаться

от его пресса или сексуальных V-образных мышц, которые ведут к

полутвердому члену. Но при этом я не могу перестать думать о словах,

Феникс Слейтер «На части»

которые вырвались из моего рта ранее.

Боже, мне что, так катастрофически не хватает внимания, что превращаюсь в

какую-то жаждущую папика женщину?

Уфф, конечно, так и есть. Иначе я бы не цепляла парней на тротуаре для секс-

марафонов. Позволяла ему взять меня в клинику. Проводила уик-энд в его

доме.

Называла его папочкой.

Данте

Да, папочка.

Что. За. Нахуй.

Похоть проходит прямо сквозь меня. Никогда, никогда еще я не хотел, чтобы

сучка называла меня так. Некоторые пытались и были грубо исправлены.

Это всегда казалось слишком странным.

Но это не странно, когда произнесено Кариной.

Это правильно.

За исключением...

— Ты называешь так отца? — спросил я ее.

— Нет, никогда.

Она моет каждый мой дюйм тщательно и оценивающе. У меня опять встает, и

я снова готов трахнуть ее прямо сейчас. Это безумие.

Когда мы оба чистые, я выключаю воду и вывожу ее наружу. Небольшая

дрожь пробегает по ее телу, поэтому я оборачиваю ее полотенцем и вытираю

насухо. Она балансирует, опираясь мне на плечи, пока я вытираю ей ноги. Ее

живот урчит, когда я нагибаюсь.

— Ты голодна, малышка?

— Да. Я не ела с ланча.

Конечно, она не ела. Она была со мной весь чертов день.

Привожу ее за руку обратно в спальню, и кидаю ей футболку.

— Ты привезла какие-нибудь джинсы?

— Да.

— Одевайся, я отвезу тебя.

Она вытаскивает другие охуенно сексуальные крошечные трусики из

рюкзака, и я должен отвернуться, иначе она упадет в обморок от голода, потому что я трахну ее снова.

Зная, каким холодным может быть горный воздух на байке, кидаю ей

толстовку, прежде чем мы идем вниз.

Езда всегда прочищает мою ебанутую голову. Именно это приносит ясность и

Феникс Слейтер «На части»

мир в мой разум, как ничто иное. Не трава, бухло, или киски.

А прямо сейчас это нихуя не работает, потому что ее руки крепко

обхватывают меня вокруг талии. Ее ладошки расположились прямо над моим

членом. Тугое маленькое тело прижалось ко мне. Сочные бедра обнимали

мои ляжки.

Я отзываюсь на каждое движение, которое она совершает. Когда ее руки

сжимаются вокруг меня, я чувствую, что она боится, и замедляю байк.

Никогда раньше не беспокоился о хуйне вроде этой.

Мы едем некоторое время. Я не хочу останавливаться там, где мы можем

натолкнуться на кого-то из братьев. Но и покидать нашу территорию я не

стал. На мне мой жилет, а на ней моя толстовка с логотипом клуба.

Мне нравится, как она выглядит в моей одежде.

Пиццерия, где я останавливаюсь — семейный ресторанчик,

укомплектованный красными и белыми полиэтиленовыми скатертями. Я веду