Северная война 1700-1721 - Алексей Васильевич Шишов Страница 2

Теперь обе страны совместно угрожали Польше. В качестве претендента на ее трон они поддержали кандидатуру курфюрста Саксонского, безоговорочно преданного обеим империям, в то время как кандидатом сторонников польской независимости был Станислав Лещинский, тесть Людовика XV. Королева Франции, вполне естественно, поддерживала своего отца…»

Петр I не нашел желанного понимания и у австрийского императора Леопольда I, встреча с которым состоялась в июне 1698 года в Вене. Хозяин венского двора в свои 58 лет славился осторожностью и опытностью в европейских делах, и «зажечь» его 26-летнему русскому царю не удалось. К тому же австрийцы видели в Московии только союзника в войнах с Оттоманской Портой, и не более того. Причем такого союзника, когда даже без формального оповещения царя московитов можно было заключить в своих интересах сепаратный мир с турками. Что имперская Вена и делала с успехом для себя.

Такая ситуация изменится только через столетие, когда военный гений России полководец А.В. Суворов-Рымникский с русскими войсками отвоюет для Австро-Венгерской монархии Север Италии, а потом начнется серия войн против наполеоновской Франции с последующим Венгерским походом 1848 года Русской императорской армии во главе с генерал-фельдмаршалом И.Ф. Паскевичем-Эриванским, князем Варшавским. В тех больших исторических событиях всероссийские императоры Павел I, Александр I и Николай I вновь покажут Европе свою верность союзническому долгу.

Курфюрст Саксонии (Фридрих-Август I Сильный), став королем Августом II Польским, от Великой Северной войны выиграл много. На польском престоле (одновременно являясь и великим князем литовским) он просидел треть столетия (в 1697–1706 и 1709–1733 годах) благодаря своему верному и доброжелательному союзнику в лице государя «всея России» Петра Великого. Для того, чтобы занять желанный для него польский престол, курфюрсту-протестанту пришлось официально принять католицизм. Иначе для магнатов и шляхты Речи Посполитой он мог остаться «чужим».

Здесь следует заметить, что в войну против Швеции вступила только немецкая земля Саксония, а войска Речи Посполитой в лице Великого княжества Литовского приняли участие в боях со шведами только с осени 1701 года, то есть в конце второй военной кампании. И только потом воевать стали поляки, приверженцы короля Августа II, который так и не стал обладателем сильной власти законного монарха.

Попытка привлечь к тройственному союзу курфюрста Бранденбурга, другую немецкую землю, успехом не увенчалась. Берлин решил остаться в начинающейся большой войне на европейском севере заинтересованной нейтральной стороной. В частных письмах курфюрст и русский царь называли друг друга «братом», но речи о военном союзничестве дальше этих слов не шло.

Бранденбургу тягаться в силе армии и флота со Швецией не приходилось, а от войны соседей, как в истории часто случалось, он мог оказаться в территориальном выигрыше. Немецкие государства от Северной войны выиграют хотя бы в том, что Шведское королевство не их вооруженной рукой будет изгнано с южного побережья Балтики.

Что означала начинаемая Великая Северная война для России? Значила очень многое. Речь шла о будущем великого государства, о перспективах его исторического, хозяйственного развития, о будущей державности на просторах Евразии. И о выходе России на морские торговые пути. Академик Е.В. Тарле по этому поводу отметил: «Вопрос ставился так: или останется в силе Столбовской договор 1617 года, навязанный шведским королем Густавом Адольфом Михаилу Федоровичу, и Россия признает нормальной свою полную отрезанность от Балтийского моря, или должна быть предпринята попытка вернуть в русское обладание древние русские земли, когда-то насильственно от России отторгнутые.

И Петр вступил в союз с Данией и Речью Посполитой, поставив себе целью утвердить русское владычество на побережье Балтийского моря, чего бы это ни стоило…»

…Великая Северная война 1700–1721 годов стала без всякого преувеличения суровым испытанием, экзаменом на прочность петровского Русского царства, вернее – уже новой России, только-только выходящей из рамок старой. Русской регулярной армии, молодой и неопытной, создаваемой к тому же в большой спешке, противостоял без всякого преувеличения грозный и уверенный в себе противник, сильный в экономическом и военном отношении. Армия Швеции, как показала война, с первых дней боевых действий стала серьезным экзаменатором петровской армии.

Армия Шведского королевства имела солидный боевой опыт на полях Европы в целом ряде больших и продолжительных войн. И была на континенте самой старой регулярной армией после нидерландской (голландской). Об этом царь Петр I, много интересовавшийся в юности военной историей, знал не понаслышке. Еще два века тому назад Швеция, скромно приютившаяся ныне в уголке Европы на Скандинавском полуострове, была грозой соседних стран. Польша и многочисленные немецкие государства не раз видели в пределах своих границ стройные полки победоносной шведской армии.

В год вступления на королевский престол Карла XII в 1697 году шведская армия насчитывала 60 тысяч хорошо обученных солдат и офицеров. В Швеции действовала особая система комплектования армии «природных свеев». Определенная на основе государственного законодательства группа крестьянских хозяйств объединялась в «роту», которая содержала одного солдата-пехотинца. Каждому солдату выделялся небольшой участок земли там, где находилось его жилище. Офицеры, в зависимости от должности и чина, получали от короля земельные участки с усадьбой.

В случае «убыли» солдата по разным случаям (чаще на войне), «рота», содержавшая его, выставляла нового рекрута. То есть естественная убыль шведской армии никак не влияла на ее численность. Полки формировались по земским округам, на которые было разделено королевство. Это давало полкам известную спайку и чувство землячества. Вербовкой комплектовался лишь Гвардейский полк.

Любая война таила в себе случаи исключительной важности. И потому король «свеев» имел право, не считаясь с мнением парламента, производить дополнительные наборы в армию и создавать местное ополчение. В ходе Великой Северной войны король Карл XII широко пользовался этим правом, доводя численность своей армии до 100 и более тысяч человек. При этом расходы государственной казны на экипировку новобранцев были минимальными.

Одновременно в первый год Северной войны королевские власти провели насильственную вербовку в прибалтийских Остзейских провинциях, главным образом в Эстляндии и Лифляндии. Речь шла о создании новых пехотных, рейтарских и драгунских полков для действующей армии. Примером таких новых формирований может служить Эстляндский дворянский эскадрон численностью в 700 человек.

В шведской армии традиционно служило довольно много иностранных наемников – немцев (из северной Германии), поляков, курляндцев, эстляндцев, шотландцев и других. Так, в главной королевской армии было четыре Немецких вербованных драгунских полка (всего их имелось шесть).